Алексей Рудаков - Тропы Войны

– Нет, – Истлан был само спокойствие, как и положено знающему свою цену профессионалу: – Я знаю порядок, высокие господа. Представляетесь, сдаёте оружие, сдаёте опись груза, проходите.

– Мы спешим, – задрав подбородок, тоном, полным надменности, произнёс Ближний: – Потом. Сам заполнишь. Сейчас, – он нетерпеливо щёлкнул пальцами: – Проход!

– Оружия нет, – не обратив никакого внимания на его жесть, Истлан ткнул пальцем в экран: – Это хорошо.

– Ты не понял? Некогда нам! Некогда!

– Извините, господа, но порядок един для всех. – Засунув большие пальцы за пояс, экран тотчас начал бледнеть, произнёс мастер: – Мне сорок восемь и правила я знаю хорошо. Что для высоких, что для низких – всё должно подчиняться порядку. Хотите жаловаться? – он окинул Чума безразличным взглядом: – Пожалуйста. Светлый Муродин вон там, – вытянув руку он показал в сторону скопления серых полусфер: – Можете ему сообщить. Или, – рука вернулась на место: – Дома. Когда там окажетесь, после заполнения данных, можете хоть Первому доложить. Мне бояться нечего – отбоялся своё. Ещё три года и всё, растворюсь в Пламени, – вытащив левую руку из-за пояса, он провёл растопыренной ладонью сверху вниз перед лицом.

– И доложим! – Сложив руки на груди, дёрнул плечом Чум: – Так и скажу Первому – мол мастер Истлан задержал нас. В Пламя, скажу, торопится до срока. Надо будет помочь человечку, ускорить встречу.

– Погоди, – рука Благоволина легла ему на плечо: – Остынь. Отойди в сторону.

– Подчиняюсь! – Не скрывая своего раздражения, Чум отошёл к Досе и Игорю.

– Послушайте, Истлан, – подойдя к мастеру, взял его под руку, Благоволин: – Давайте спокойно всё обсудим. К чему шум? Никто никуда бежать не собирается, – отведя своего собеседника к краю площадки, двинулся по её краю, капитан.

– Вы в голову не берите, – кивнул он на Чума: – Молодой, горячий, только-только Ближним стал. Заносит его с непривычки. Это мы с вами – пожили и успокоились, а молодёжь…

– Правила едины для всех. Сделаем опись и я, со всем уважением, – Истлан, отстранившись от Благоволина, коротко поклонился: – Открою проход.

– Правила – наше всё! – Горячо поддержал капитан, вновь беря под руку и возобновляя движение: – Более того – раз вы здесь, то, и в этом нет сомнений, вы – лучший в своём деле. Уверен – вы в своём деле, как и я – в своём, знаем, – остановившись, он встал перед мастером: – Что в правилах всегда есть… ммм… Скажем так – лазейки. И я уверен, что вы, как профессионал, их знаете.

Ничего не ответив, Истлан посмотрел на Благоволина и медленно, практически одними глазами кивнул.

– Нисколько в вас не сомневался, – расплылся в улыбке Благоволин: – Одно мгновение, пожалуйста, я вспомнил, что забыл дать одно важное указание.

Отойдя от мастера, он, быстрым шагом подошёл к Досе. Коротко переговорив с ней, капитан вернулся к Истлану и, стараясь не смотреть в её сторону, двинулся дальше, вновь взяв его под руку.

– Мне сорок пять, – ведя собеседника так, чтобы в его поле зрения была девушка, начал он: – Тоже, скоро уже. А ведь вокруг столько интересного, нового, неопробованного.

– Вы разве не из высших? – Вывернув шею, мастер покосился на Досю, перекладывавшую из сумки на траву, различные фрукты.

– Увы, – горестно вздохнув, покачал головой Благоволин: – Я из простой семьи.

– Став Ближним вы сделали первый шаг к следующей ступени.

– Но на неё не так-то и просто залезть, сами же знаете.

– Знаю. Мне вот – не удалось.

– Может это и к лучшему, – поймав Досю взглядом, девушка, закончив раскладывать фрукты, вернулась к центру площадки, капитан несколько ускорил шаг: – Столько… Через столько пройти пришлось… Бррр….

– А у вас проблем не будет? – Взгляд Истлана переместился с горки плодов на значительно похудевшую сумку: – Если это действительно Ему, – он показал глазами на облачка: – То ваш Примарх мог переслать список. Вы понимаете, кому?

– Спасибо за беспокойство, но не стоит. Наш… Благодетель, он решил сделать сюрприз. Внеплановое подношение. Вот мы и решили воспользоваться случаем.

– Понимаю, – склонил голову мастер, не отрывая взгляда от края площадки: – Родственники?

– Простите, но, – замолчав, капитан развёл руками: – Не могу говорить. Не только им. Надо и …эээ ещё кое-кого отблагодарить.

– Вас понял, – рассеяно пробормотал Истлан. Было видно, что сейчас его интересовали только фрукты и ему не терпелось их попробовать.

– Идите к центру, – сойдя с круга, он встал рядом с подарками и повёл рукой, вызывая экран: – Как будете готовы – поднимите руку, я вас переброшу.

– Принято, – кивнув, капитан двинулся было к остальным, но, вспомнив что-то, остановился и принялся копаться в сегментах-хранилищах своего пояса: – Вот. – Вытащив оттуда пачку мятной жвачки, он протянул её мастеру: – После фруктов пожуйте. Запах будет, будто вы травинку жевали. Такая тут повсюду растёт.

– Спасибо, – пачка моментально испарилась из ладони Благоволина: – Идите, – Пальцы Истлана заплясали по экрану вводя непонятные символы: – Идите же! Я начал закачку энергии – вам лучше быть точно в центре.

С трудом переставляя ноги – воздух, наливаясь энергией, становился твёрже с каждой секундой, капитан добрёл до центра белой тарелки, где его поджидали остальные. Оглянувшись назад он с трудом смог нащупать взором смутно белевшую фигуру – всё пространство диска было заполнено белой метелью.

Поднятые её силой снежинки крутили свой хоровод вокруг остававшегося чистым пятачка в центре. Вертясь вокруг людей, они сталкивались, порождая короткие искры ярко-белого цвета. Их бег всё ускорялся, искры сливались в слепящую стену и когда люди, уже готовые прикрыть глаза от нестерпимо режущего блеска, начали поднимать к лицу руки – всё резко кончилось.

Переход на Хавас состоялся.

Тусклый, отдающий багровым, свет.

Тяжёлый, тёплый, влажный и затхлый воздух.

Грубо выбитые стены пещеры.

Контраст с просторами цветущей Астерии был столь велик, что Дося, очнувшаяся от перехода первой, закашлялась, сгибаясь пополам.

– Да слышу я, слышу, – послышавшейся из-за угла голос был мужским, хриплым и раздражённым: – Иду уже.

Шарканье ног, невнятное бормотание и перед ними предстал субъект средних лет, облачённый в поношенную, засаленную и вытертую куртку, под которой проглядывала голая, безволосая грудь. Мятые брюки, сандалии, обмотанные чем-то вроде скотча и обмотанная тряпками на подобие чалмы голова, завершали образ коренного жителя славного Хаваса.

– Прибыли, высокие господа? – Обтерев лицо выбившейся из чалмы тряпкой, он, точно как и Истлан, провёл рукой по воздуху.

– Имена, что привезли, – поднял он глаза на Благоволина, стоявшего ближе к других: – Вот вы, высокий мой. Имя? Что в сумке?