Александр Шишковчук - Схрон. Дневник выживальщика

Я сказал:

— Одевайся. Быстро.

— В каком смысле?..

— В простом смысле. Пойдем.

— Подожди, — встревожилась она. — Мы ведь еще и не завтракали. Что ты задумал?

— Не спорь, — я полюбовался игрой света на барабане револьвера. — Некогда.

— Да никуда я не пойду! — закричала Лена. — Я голодна. И не умывалась. И не причесана. Сейчас я все это сделаю, а уж потом, если ты мне все объяснишь…

— Послушай, зая, — я решил проявить свою хитрость. — У меня есть для тебя подарок…

Она резко обрадовалась:

— Какой?

— Пойдем. Я покажу.

— Ой, ты такой лапа, я прямо не могу!.. Сейчас, сейчас!.. — похлопав глазами, она со всей возможной быстротой принялась одеваться.

Мы вышли в холодный мрак леса.

Я отметил про себя понижение температуры и злость порывов ветра. Закурив сигарету, посмотрел на небо. Где-то там раньше кружили спутники-шпионы. Хотя может и сейчас кто-то наблюдает с орбиты? Мне от этого ни жарко, ни холодно. Комуфляж скрывает мою лесную движуху, а Лена не похожа на партизана, и за ней тоже не будут следить.

— Блин, такой дубак! — начала ворчать Ленка. — У тебя есть еще какая-нибудь шапка?

— На, держи. — Я отдал запасную шапочку с прорезями для глаз и рта.

— Класс! — она натянула головной убор на свое чем-то симпатичное лицо. — Ну и холодина!

— Это даже хорошо, — сплюнув в снег, произнес я.

— Что?

— Ничего. Идем.

Мы пошли. Во мне все больше и больше ворочалась совесть. Я переживал за то, что собирался сделать с Ленкой. А она ничего не подозревала. Шла за мной следом. Что-то глухо напевала сквозь маску. Рассказывала всякую чепуху про свой кулинарный техникум. Ее, похоже, не беспокоило, что от него осталась расплавленная радиоактивная масса. Наверно, всем женщинам присуще такое раздолбайство. Думают только о том, как бы жить в тепле и сытости с могучим мужиком. А на судьбы Родины и текущую обстановку на фронтах им плевать вообще.

Я обернулся назад.

— Ну, чего ты там встала?

— У меня снег в сапог набился! Не можешь подождать?

— Я тебе сколько раз говорил, сделать бахилы!

— Че я, как дура, ходить в них буду!

— А щас ты, как умная что ли?

— Да!

Она расстегнула молнию сапога и выгребла кучку снега. Я ей тут же не позавидовал, ноге Ленки. Впрочем, она виновата сама. Никто не просил тырить мою тушенку из схрона. Такие вещи всегда плохо заканчиваются.

— Долго еще идти по этому дебильному лесу? — мой тренированный слух уловил недовольство.

— Будешь болтать, вообще весь день будем идти, — пообещал я.

— Как так? — удивилась Лена.

Я не ответил.

Пару часов спустя, выбрались из чащобы на тревожную гладь дороги. Укатано, значит, кто-то регулярно ездит. Первым выскочил я, держа наготове Сайгу. Оценил одну сторону — чисто. Хищным рывком перекатился и проверил другую. В прицеле не было лиц врагов. Следом, шатаясь, как снегурочка, и, блин, не таясь, подтянулась моя девушка. Бывшая девушка, сквозь ком в горле поправил я свою сентиментальную мысль.

— Закрой-ка глаза… и руки вытяни вперед, — вымолвил я.

— Сюрприз? — лучисто улыбнулась Лена.

— Ага.

Она выполнила указание с неожиданной точностью.

Я отцепил от пояса моток крепкой, как любовь к Родине, веревки, сделал петлю и закинул на ветку дерева.

— Ну что, можно смотреть уже? — не очень терпеливо топнула сапогом Ленка.

— Обожди…

Сделав еще одну петлю, я накинул ее на руки Ленки.

Она заорала.

Но я дернул другую часть веревки. Ленка вытянулась в струнку. С удовлетворением посмотрел на свою работу. Но в тоже время, больно глядеть на страдания беззащитной девчонки. Я отвел свой зоркий взгляд.

— Ну-ка развязал меня, придурок! С ума сошел?! А!!! — заголосила на всю Карелию Лена.

— Заткнись. Между нами все кончено. Я все знаю.

Ее зрачки блеснули Злом.

— Ты вобще дебил!? — злобно зашипела она. — В чем дело, объясни!

— Ты спалилась. Я знаю, ты крадешь тушенку из нычки!

— Я???

— А кто же еще? Думала, я не веду жесткий учет своих припасов?

— Я умоляю! — нервозно расхохоталась Ленка. — Ты ненормальный! Я ничего не крала!

— Давай, давай… рассказывай сказки…

— Развяжи меня сейчас же!!!

— Прощай, — с искренней болью в голосе сказал я и пошел в сторону своего одинокого убежища.

Еще долго в мою широкую спину летели крики и проклятья. Но я был твёрд, как базальт. Я ни о чем не жалел. Это был единственный правильный выход. Убить ее и разделать на тушенку я не имел права. У нас ведь был секс.

Много секса…

Да ей ничего и не грозит. Кто-нибудь проедет по трассе и снимет эту дуру с веревки. Девка она с нормальной внешностью— не пропадет. Максимум по кругу пустят, да и все. От этой шальной мысли я чуть не взвыл в тоскливую высь неба. Пусть будет так.

Я увеличил скорость шага, чтоб поскорей забраться в Схрон и напиться. Я буду пить, как поганая свинья, жрать пельмени и стрелять в потолок из револьвера!

Черт!

Револьвер!

Где он, блин?!

Мой револьвер пропал! Неужто я такой растяпа и обронил его в пути? Но как его теперь отыскать, уже прошел столько километров!

Совершенно убитый отчаянием и тоской я добрался до двери убежища. Устало снял с плеча Сайгу. Как горько возвращаться в пустой остывший без женской ласки Схрон… Я с грустью толкнул дверь и чуть не охренел!

Горит свет. За моим столом сидят трое. Что за охреневшие ублюдки? Открыта водка и несколько банок тушенки. Видно, что они тут давно хозяйничают. Когда я вошел, гады дернулись, а до этого с интересом вертели в своих поганых ладонях мой револьвер.

Их всего трое. А патронов в моем карабине гораздо больше.

— Не совершай непоправимое, Санек! — сверкнув глазом, прокаркал седой захватчик, сидящий в середине стола.

— Почему это? — спросил я. — И откуда ты знаешь мое имя, козел?

— Мы пришли к тебе с миром, — сказал другой стриженный «под Котовского» хмырь и зачерпнул большой шмат тушенки из баночки.

— Сейчас всех положу! — разозлился я.

— А вот это спорное утверждение, — засмеялся третий мужик в засаленном бушлате. Он и трогал мой револьвер.

— Капец вам!

Но не успел сдернуть с плеча Сайгу, как в висок уперся холодный ствол. Я скосил глаза влево. Четвертый бандит прятался за дверью. Как можно было так попасться? Что это за уроды? Как они проникли в Схрон? Буря эмоций бушевала в душе. А эти расхохотались, глядя на мои мучения.

— Успокойся, сынок! — утерев слезу, сказал Седой. — Мы ничего тебе не сделаем.

Он кивнул и его подручный забрал мой карабин.

— Эта для нашего общего блага. И чтобы спокойно вести диалог.

Я крепко сжал зубы, но не приуныл.

— Так что сядь-ка и послушай, что сейчас скажем!

Стараясь не делать резких движений, подошел и сел на стул рядом со шкафом. В голове осталась только холодная злость. Козлы не знают всех моих подлян. Не догадываются насколько близки к смерти. Если взять с полки вот этот томик с «Метро 2033», скрытый механизм поднимет из РИТЭГа капсулу со стронцием, вызывая мощнейший радиоактивный фон. Козлы получат такую дозу, что через несколько часов кончатся. А потом также дистанционно тросом можно капсулу опустить в корпус— защиту. При этом у поражённых мерзавцев от ударной дозы даже галлюцинации будут, и ожоги шкуры и глаз. Но это крайний вариант. Мне ведь придется как-то свалить из Схрона. А это тяжело сделать, когда находишься под прицелом.