Юрий Никитин - Порвали парус [электронное издание] [litres]

Мещерский сказал также быстро:

– Все пишется. Нас слушают десяток моих помощников в кабинетах, все сработают моментально!

Я кивнул, начал дотошно перечислять, он внимательно слушал, наконец сказал:

– Да, это впечатляет, хотя я ничего и не понял… А нельзя вычисления сделать в одной стране, материалы для первого уровня обработки в другой, а окончательную работу отладки вируса в третьей? Или хотя бы в разных городах?

– Можно, – ответил я. – Вообще-то ученые так и работают. Сейчас даже для крохотного шажка вперед требуются слаженные усилия больших групп научных работников. Однако…

– Да-да?

– Секретность в таких случаях соблюсти трудно, – напомнил я.

Лицо Мещерского чуть прояснилось.

– Я надеялся, что вы так ответите. Значит, где-то в одном месте прекрасно оборудованная лаборатория с большим штатом работников…

– Или новейшей аппаратурой, – прервал я, – что может автоматизировать простейшие операции, а это высвободит десяток-другой человек.

– А сколько человек необходимо?

Я подумал, прикинул объем работ, покачал головой.

– Не меньше пяти.

– Так мало? – спросил Мещерский.

– Но пятеро будут работать несколько лет, – сказал я. – Если же у них будут сметливые помощники, тоже генетики, то за полгода управились бы.

Бондаренко сказал:

– Надо искать ученых, что исчезли полгода тому?..

– И кто закупал подобное оборудование, – сказал Бронник. – И куда было доставлено.

– Если не в крупнейшие мировые центры, – прорычал Кремнев, – туда можно сразу посылать спецназ. Или лупить по тому месту крылатыми ракетами.

– В крупнейших мировых центрах тоже могут, – буркнул Бронник. – Владимир Алексеевич?

– Не могут, – ответил я. – Теперь за научными разработками наблюдают сотни глаз. От военных до либеральной общественности. Так что искать придется в диких местах. Но, на беду, наша планета почти вся еще дикая.

Он сказал с чувством:

– Как и мы сами. Спрятаться есть где, а прятаться умеем.

Я сказал с неохотой:

– Не люблю быть вестником недобрых вестей, но мы должны поторопиться. Не думал, что и я суеверный, но последнее время терзают какие-то недобрые предчувствия огромной катастрофы…

Бондаренко посмотрел с сочувствием, но в голосе прозвучала ирония:

– Владимир Алексеевич, вы всегда так невозмутимы… А тут непонятная тревога! Возможная гибель всего лишь миллиарда негров вас беспокоит?.. Вы же сказали, восемь миллиардов населения слишком много, лучше оставить один… да не миллиард, а миллион…

Я огрызнулся:

– В жопу вашу Африку, она на другой стороне планеты. Я просто уверен, что за этой катастрофой может грянуть еще одна, куда масштабнее. Вообще людей не остается! Вон Аркадий Валентинович, как вижу по его командорскому лицу, уже догадался…

Все повернули головы в сторону Мещерского, тот сдвинул плечами.

– Владимир Алексеевич, а вот вы опасно проницательны.

– Угадал?

Он спросил в ответил:

– Насчет беженцев в Европу?.. Да, ситуация один в один. ЮАР была цивилизованной европейской страной, земли там были до прихода европейских колонистов пустыми и незаселенными, так что республика Трансвааль и Оранжевая республика были выстроены на земле, которая никому не принадлежала.

– И которая с того момента, – уточнил Бондаренко, – стала принадлежать колонистам.

– Верно.

– Но вот в эти земли хлынула дикая орда чернокожих. Как только Мандела занял президентский кабинет, он тут же призвал черных переселяться в города и захватывать дома белых…

– Сволочь!

– Нобелевский лауреат, – напомнил Бронник саркастически.

– Вы видели, во что превратилась ЮАР. И видите, во что так же стремительно превращается Европа. Так что Владимир Алексеевич не случайно проводит параллели. Помимо нас, такую же параллель может провести и тот, кто создал антинегритянский вирус.

Бондаренко сказал встревоженно:

– Вторая катастрофа будет почище!.. В Европу помимо негров нахлынули турки и арабы, а их вычленить не так просто. Вирус, направленный на истребление арабов, убьет и евреев, и турков – курдов, езидов, ассирийцев и всяких там черкесов, что различаются лишь по религии, но не по крови. Это же исчезнет больше половины населения Земли!.. Надо что-то делать быстрее, надо что-то делать…

Бронник сказал язвительно:

– Расстрелять всех ученых!.. И вообще грамотных. Только так цивилизация точно уцелеет. Хоть и каменный век, но все-таки человечество… Владимир Алексеевич?

– Я только что заказал билет на авиарейс, – сообщил я. – В Кейптаун. Да, сегодня группа африканеров восстановила работу аэропорта и просит прислать специалистов по восстановлению коммунальных служб. Остальное обещают сделать своими силами.

– Ага, – сказал Бондаренко недовольно, – как в говне ковыряться, пусть даже засохшем, так специалистов из Европы, а как работу почище, так сами! Владимир Алексеевич, кого берете с собой?

– Все нужны здесь, – ответил я. – Честно говоря, не уверен, что наткнусь на что-то важное. Это так, недостойная ученого интуиция.

– Вдохновение, – сказал Бондаренко значимым голосом, – это ого!

– Озарение, – уточнил Бронник. – Я слышал, высший этап в мышлении как раз вот такое внезапное… бабах по голове! Как Ньютону яблоком.

Я вздохнул.

– Романтики… Труд ученого ближе к работе каменщика. Только кирпичи помельче, а здание повыше… Ладно, оставляю вас подводить итоги, а мой рейс через два часа. Нужно успеть добраться до аэропорта, когда же автоуправление будет во всех машинах!

Мещерский сказал внезапно:

– Владимир Алексеевич…

– Да?

– Сдайте билет.

– Что случилось?

– Там уже все явно, – пояснил он. – Темнокожее население вымерло, уцелевшие белые спешно стараются наладить работу аэропортов, коммунальные службы, чтобы не захлебнуться в дерьме и без воды… а в Европе сейчас красная тревога.

Кремнев прорычал:

– Я бы сказал, в этом замешаны американские спецслужбы. Они вообще во всем замешаны, но сейчас вообще пошли ва-банк. Сами знаете, почему.

– Почему? – спросил Бондаренко.

Кремнев перевел взгляд на меня с таким видом, что я обязан принять мяч, я принял и ответил:

– Первое, у них самые высококлассные генетики. Мы отстаем, как бы помягче сказать… очень, даже очень. Пожалуй, у нас даже нет таких, кто бы это сделал даже в высококлассной лаборатории и с сотней помощников. Во-вторых, их достали эти негритянские банды, эти сорок миллионов безработных, из которых девяносто процентов негры, там они афроамериканцы, что живут на пособие и тяжким бременем ложатся на экономику даже такой огромной и богатой страны.

Бондаренко сказал с уважением:

– А что, это вариант! Одним махом убрать почти всех безработных…