Дэвид Эннендэйл - Освободившиеся

А затем раздалось эхо, которое не стихало. Оно становилось все громче и громче. Преследовало. Менее чем через минуту после его начала все вокс-сообщения от отделений Раалан, Улугар и Тулаин прекратились. Последние услышанные им голоса уже не могли произнести ни одного связного слова.

Курта Седд оглянулся наверх. Рота находилась в очередной входной шахте, соединявшей крупные уровни аркологической сети. Она представляла собой тускло освещенный цилиндр, который уходил вверх больше чем на сотню метров, и по крайней мере столько же оставалось до дна. Железная лестница, спиралью опоясывавшая шахту, вибрировала от приближающегося грохота. Со стен сыпалась пыль.

Курта Седд проклял возможную задержку. Он изучил шахту. Несколькими метрами ниже решетка закрывала вход в вентиляционную сеть. Тот был достаточно широк, чтобы в него прошел легионер, и едва-едва позволял втащить внутрь Сор Гаракса. Он сбежал по ступеням и вырвал решетку. Команд не потребовалось. Каждый из присутствующих воинов знал, что катастрофа дышит в затылок. Он стоял в стороне, пока братья силились занести в проход изувеченный дредноут. Курта Седд направился в укрытие последним. Он смотрел вверх, бросая вызов судьбе. Найдет ли кара его сейчас, в столь бессмысленный момент? Не найдет. Не может.

Когда последние из Несущих Слово заходили в проход, из верхнего входа в шахту ударил гиперохладитель. Пространство заполнилось ледяным серебром. Оно падало вниз с ревом и шипением. Курта Седд яростно посмотрел на него, а затем последовал за братьями в укрытие. Он остался настолько близко к проему, насколько только мог. Гиперохладитель с грохотом проносился мимо, и холод ощущался, словно сплошная стена. Он пробивался через изоляцию доспеха. Плоть испытывала такую боль, какой не ведала уже десятки лет.

— Братья, — крикнул Курта Седд, перекрывая рев, — этот холод есть прикосновение мертвой веры. Лоялисты тянутся к нам, но мы ускользаем из их хватки. Они бьют и промахиваются. Мы же ударим и убьем.

Гиперохладитель лился еще несколько минут. Он сделал железо лестницы хрупким и с раскатистым треском унес все ступени. Наконец, водопад успокоился. Курта Седд вышел на край прохода и глянул вниз. Он смотрел на последние струи смертоносного серебра. Осветительные сферы внутри шахты были уничтожены, и теперь свет сочился лишь из тех проходов, которые избежали затопления.

— Смотрите, — велел Курта Седд. — Тьма сильнее. Вот чего добился враг. Он отдает нам все больше и больше своего мира.

Казалось, будто тьма поглотила серебро. Удар прошел мимо и канул в пустоту.

Каэлок пригнулся рядом и посмотрел, куда указал капеллан. Рядом пролетали кристаллы, которые кружились и слабо мерцали, а затем исчезали в поднимающемся мраке.

— Нам здесь не спуститься, — произнес Каэлок.

Он был прав. Лестницы больше не было, и поверхность шахты стала гладкой. Курта Седд издал ворчание.

— Это все, что выиграл Ультрадесант, — сказал он. — Отсрочка.

— При всем уважении, капеллан, все ли это? — помедлив, спросил Каэлок.

Курта Седд обернулся, преградив выход в шахту и вынудив Каэлока сделать шаг назад. Остальные легионеры наблюдали за ними.

— Объяснись, — произнес он, положив руку на рукоять крозиуса. Он предостерегал Каэлока. Лежащий перед ними путь был ясен. Усомниться в нем означало усомниться в судьбе, предначертанной самими богами. После поражения на поверхности Калта ему открылась дорога вперед. Было важно, чтобы братья понимали, что его слова надлежит принимать как абсолютную истину. Они должны были получить ответы на свои сомнения, когда он говорил с ними в руинах архива.

Каэлок присел чуть ниже и развел руками. Он не бросал капеллану вызов. Но все же задал свой вопрос:

— Мы потеряли контакт с братьями. Трудно не предположить худшего.

— Они потерпели неудачу, — ответил Курта Седд. — Это очевидно. И за неудачу они заплатили. Их утрата — не наше поражение.

— Разве Ультрадесантники теперь не контролируют командный узел? — спросил Вор Реннаг.

Курта Седд пожал плечами.

— Возможно. В долгосрочной перспективе им от него никакой пользы. Они его заняли и что сделали дальше? Затопили свои хранилища гиперохладителем. Ущерб не ограничивается нашими братьями и лестницей. Чтобы достать нас, они разрушают собственную территорию. И кроме того, мы выиграли время. Спустились ниже. Они стоят на месте. А мы продвигаемся.

— Вы знали, что наши отделения идут навстречу гибели? — в голосе Каэлока слышалось больше благоговения, чем обвинения.

— Не знал. Это было вполне вероятно. Стали бы Ультрадесантники нас искать или нет, но они оказались связаны этим боем. Вот что важно: отыскать то, что ждет нас и только нас в глубинах. Во имя этой цели ни одна жертва не может быть чрезмерной. Ничто не лишнее. Чего бы от нас не просили, это просто необходимо.

Курта Седд снова отвернулся. Он сказал свое, и рота должна была подчиниться. Он посмотрел вниз. Притяжение тьмы было сильно и становилось все сильнее. Суть цели все так же оставалась скрыта, однако его уверенность в том, что он идет начертанным богами путем, была нерушима. Провал манил к себе. Было бы так легко сделать шаг вперед и полететь навстречу своей участи. Он почти мог поверить, что переживет падение, поддерживаемый неотвратимостью судьбы.

Он пересилил желание. Его долг состоял в том, чтобы отыскать путь, а самоубийственный прыжок этим путем не являлся. Предстоящий обход вызывал у него негодование. Роте придется искать новый маршрут вниз. Да будет так. Он сделает, что должно.

Он на какое — то мгновение сосредоточился на уверенности в цели и плане действий, сдерживая прочие сомнения. Боги говорили с ним напрямую, а он верил богам. Сомнения у него вызывали посредники. Лоргар сказал, что Император наблюдает за ним. Это было ложью. Кор Фаэрон и Эреб ничего не сказали об этом пути. Когда представится возможность, он проведет ритуал и поговорит с вышестоящими. Каэлок обратился к нему в поисках ответов, и он предоставил их. Он, в свою очередь, тоже хотел получить ответы.

Ему хотелось отбросить мысли о том, что его бросили. Предали. Но после первого и величайшего предательства в Монархии не осталось ничего невозможного.

Лишь тьма была честна. Он глядел в нее, сожалея, что не может полететь навстречу, и казалось, что она поднимается к нему. Он нахмурился. Мрак внизу становился плотнее. Ближе к нему духовно и пространственно. Это было обещание, реальность и поощрение. Тьма поглотила серебро, забрав свет.

— Ультрадесантники считают, будто утопили нас, — произнес он. Он размышлял вслух, однако вдохновение было столь сильно, что он делился им с ротой. — Думаю, они попытаются добиться преимущества. Думаю, мы должны их встретить. Думаю, наша тьма должна поглотить их свет.