Дэвид Эннендэйл - Освободившиеся

Каэлок находился в середине процесса получения дара. Его вера была абсолютна. Его повиновение было незамутненным. Он приветствовал свое возвышение.

— Брат, ты слышишь приказ, не так ли? — спросил капеллан Ток Деренота.

— Да.

— Хаос избрал тебя, брат. Как я был избран, дабы вести нас, так и ты был избран, дабы совершить переход до меня. Мое время еще не пришло.

— Переход… — повторил Ток Деренот. Его голос звучал слабо из — за ран и горько из — за неприятия.

Хротис начала рисовать вокруг Ток Деренота круг, используя собственную кровь.

— Ты веришь богам и Слову? — спросил Курта Седд.

— Верю, — ответил Ток Деренот.

— Тогда повинуйся. Это не капитуляция, брат. Это победа. Ты станешь Освободившимся. Одним из сосудов нашей победы. Через Освободившихся Калт будет посвящен Хаосу.

— Я… — начал было Ток Деренот.

Курта Седд погрузил кулак в огромную рану на груди легионера. Ток Деренот судорожно вдохнул. Его тело оцепенело.

— Отпусти свое бремя, — велел Курта Седд. — Вознесись!

Воля Ток Деренота рухнула, и возвышение началось. Его тело затряслось, а затем дернулось вверх. Крик сменился двухголосым триумфальным рыком.

Курта Седд отступил назад. Культисты вопили от восторга. Легионеры Пятой роты Третьей Руки преклонили колени перед чудом. Ток Деренот и Каэлок увеличивались в размерах, их броня выворачивалась и срасталась с сухожилиями. На спинах и конечностях выступили рога и шипы. Шлемы стали одним целым с черепами. Керамит треснул и потек, а затем раззявился слюнявыми пастями.

Освободившиеся завыли. Теперь Хаос получил обличье, и это обличье было могучим. В вое слышались голод, угроза и торжество, и от злобы этого торжества содрогался подземный мир Калта.

Курта Седд озирал происходящее перед ним чудо и признавал труд своих рук. Его губы скривились при мысли о грядущих кровавых делах, о собственном окончательном возвышении и о катаклизме, который произойдет, когда Октет будет завершен. Когда тоже освободится от всех укрытий.

Курта Седд подумал о каре и рассмеялся. Страха больше не было. Было нетерпение.

Теперь он будет вершить кару.