Дэвид Эннендэйл - Освободившиеся

Поднимитесь.

Видение понемногу покидало разум Курты Седда. Ему было все труднее и труднее удерживать контуры Октета перед глазами. Средства совершить переход утратили определенность. Он знал, что может потянуться в варп. Однако он больше не был уверен, что знает, как именно. Той безупречной ясности, пришедшей, когда он повис над пустотой, у него уже не было. Когда братья собрались возле него, он неистовствовал в молитвах и проповедях. Разделял с ними истину. Разделял чудо Октета. Похоже было, что при передаче откровение теряло насыщенность.

Но такого быть не могло. Его обязанностью было распространять Слово. В этом состояла его роль капеллана. Боги не могли явить ему истину, ограничив ее так, что он не сумел бы обратить реальность им в услужение. Но несмотря на силу убеждения и праведный фанатизм, который он распространял, разжигая своим голосом, уверенность в собственных умениях и способности завершить назначенное дело уменьшалась.

Бремя вновь оплетало его цепями. Что — то оттягивало его от переходной черты. Что — то заточало его в ловушку былых страданий.

Это не могли быть его братья.

Эфон , понял он.

Это дело оставалось незавершенным. Он не убил этот отголосок своего прошлого. Память о прежней дружбе, старый друг , все еще был жив. Как бы широко не простиралось учиненное землетрясением опустошение, но Курта Седд знал — Эфон выжил. Судьбу не обмануть. Испытание, сильнее всего страшившее Курту Седда, по этой же самой причине являлось самым важным. Он не доказал свою веру. Не разбил цепи этого бремени.

Он сделал паузу в проповеди. Принял правду. Дал ей усвоиться.

Пока Курта Седд не убьет Эфона, его труд не будет завершенным. Он не будет завершенным.

Его скальп и лицо все еще покрывала кровь. Он стер ее с глаз, снова надел шлем и посмотрел на свою паству. Несущие Слово и культисты собрались перед ним полукругом. Смертные превратились в изодранные мешки из плоти. Из рук и плеч торчали кости. Некоторые приползли сюда, будучи не в силах идти на переломанных ногах. Сейчас Курте Седду уже хватало ума не удивляться, как кто — либо из них пережил падение. Для богов они являлись полезными орудиями, а их вера была непоколебима. Столь же несокрушима, как у верующих Хура. Но у тех, пусть в этом и не было их вины, она имела ложный объект, и он смог уничтожить ее, лишь уничтожив их самих. Тогда он поступил правильно. Несгибаемая вера — это сила, даже когда это вера в ложь.

Но вера в истину. Ах, это еще более великая сила.

Культисты служили богам. Служили истине. Они будут продолжать свое служение, пока от их тел ничего не останется.

Это время грядет.

Оно наступит, когда он убьет Эфона. Не раньше.

Он извлек свой крозиус. Кровь стекала по лицу и скапливалась внутри ворота.

— Нас ждут война и откровение, — возвестил он. Повернувшись к пастве спиной, он подошел к краю бездны и раскинул руки. — У нас есть работа.

Как и у него.

Он должен был закрыть рану, нанесенную его великому замыслу.

— Капеллан много говорит о плоти, — произнес Вор Реннаг.

— Да, — ответил Ток Деренот, сохраняя нейтральную интонацию. Ему хотелось понять, к чему клонит свою мысль сержант.

Они стояли у края обрыва на левой стороне пещеры. Курта Седд ненадолго прервал свою проповедь. Он раздавал указания касательно создания рабочих команд и расположения обороны.

— Ты знаешь, что он имеет в виду? — спросил Вор Реннаг.

— Нет.

Вор Реннаг нахмурился.

— Ты очень осторожен в ответах, брат.

— Возможно.

— Что ты думаешь насчет слов Курты Седда?

— А что тут думать? Я не могу сомневаться в его правоте.

Он и не сомневался. Однако он уклонялся от вопроса Вор Реннага. Проповедь заставляла его задуматься. Она разожгла в нем веру. Но также она его тревожила.

— Я не понимаю, в чем будет состоять преображение плоти, — сказал Вор Реннаг.

— Скоро поймем.

— Поймем ли?

Ток Деренот не ответил.

Вор Реннаг вздохнул.

— Брат, не пойми меня неправильно. Я не сомневаюсь в вере капеллана или в том, что его избрали сами боги. Я верю, что они говорят с ним.

— Ты гадаешь, правильно ли он толкует их слова, — произнес Ток Деренот.

— Одной веры недостаточно. Важны выучка и опыт. Среди капелланов не просто так существует иерархия.

— Курта Седд не новичок.

— Нет. Но он и не Эреб, — Вор Реннаг бросил взгляд вниз, в темноту. — То, что по словам Курты Седда, находится внизу, должно быть невероятно могучим. По сравнению с ним уже высвобожденные силы покажутся ничтожными. Они навредят нам так же, как и врагам. А сейчас мы должны спуститься вниз и начать масштабные раскопки. Наша позиция уязвима.

— Ты обеспокоен стратегией.

— А ты нет? У тебя теперь свое отделение, брат. Подходящий ли теперь момент для подобного проекта? Следует ли нам разделять свои силы?

— С чего тебе знать, что мы их разделяем? — Каэлок подошел к ним сзади и подал голос прежде, чем Ток Деренот успел ответить. Даже искаженный решеткой вокса, его голос звучал насмешливо. А еще зло.

Вор Реннаг посмотрел на него.

— Тебе есть, что сказать, легионер?

— Что тебе опасно не хватает веры, сержант .

Вор Реннаг шагнул к нему.

— А еще, — продолжил Каэлок, — что тебя зовет Курта Седд.

Вор Реннаг что — то проворчал. Он разжал стиснутый кулак и направился к капеллану.

— Тебя тоже, брат, — сказал Каэлок.

Ток Деренот кивнул. Вместе с Каэлоком он двинулся следом за Вор Реннагом.

— Как он может сомневаться? — вопросил Каэлок.

— Это опасения касательно стратегии, — произнес Ток Деренот. — Только и всего.

— Да? Он готов принять преображение плоти?

— А ты?

— О да, — прошипел Каэлок с религиозной экзальтацией. — Я жажду его.

Но что же это? — гадал Ток Деренот.

Впереди них Вор Реннаг подошел к Курте Седду и заговорил с ним:

— Капеллан, я не ставлю под сомнение важность Октета. Но следует ли нам разделять наши силы до того, как…

Курта Седд ударил его крозиусом. Внезапный взмах обрушился на правое плечо Вор Реннага. Шипы восьмиконечной звезды распороли край лица до кости. Вор Реннаг пошатнулся. Он поскользнулся на краю пропасти. Упал, хватая землю. Зацепился за камень и начал вылезать обратно. Курта Седд ударил его ногой по голове.

— Не двигайся, — ощерился он.

Ток Деренот застыл, как будто приказ был адресован ему. То же самое сделал и Каэлок. По всей пещере никто не шевелился.

Вор Реннаг сползал. У него соскальзывал хват. Над обрывом оставалась лишь его голова.

— Разве я дурак? — поинтересовался Курта Седд. — Ты считаешь, что для меня военная победа не имеет ценности?

Он нагнулся к Вор Реннагу.

— Чего не хватает, так это твоего понимания, сержант, — произнес он. — Между тактическим и духовным нет разницы. Мне не должно быть нужды объяснять это Несущему Слово.