Дэвид Эннендэйл - Освободившиеся

Он выпрямился и молитвенно развел руки над бездной.

— Мы потрудимся для богов. Выполним задачу, завершение которой лишит Ультрадесант планеты вернее, чем любое вторжение. Сам Калт обратится против них. Он станет един с Хаосом. Как и мы. На нас не будет бремени. Мы обретем плоть из варпа.

Он опустил руки и вновь повернулся к Несущим Слово.

— Однако сперва у нас есть другое дело. Мы должны пригласить наших врагов навстречу их гибели.

Затем он заговорил шепотом. Он обращался к Вор Реннагу, не глядя на того. Шепот хлестнул по всей пещере. Ток Деренот вздрогнул.

— Больше никаких вопросов. Мы отыскали истину. Время сомневаться прошло. Тот, кто сомневается, лишен веры. Других предупреждений не будет, сержант. В следующий раз ты упадешь.

Он зашагал прочь от сержанта. Несущие Слово и культисты последовали за ним. Ток Деренот наблюдал, как Вор Реннаг выбирается наверх. Он пошел дальше вместе с Каэлоком. Выбора не было.

Вопросов больше быть не могло. И все же они оставались. Плоть из варпа . Он ломал над этим голову. Смысл фразы был загадочен. Это вызывало у него тревогу.

Он будет делать то, что скажет капеллан. Но он будет наблюдать.

Он не мог отделать от впечатления, что его права на саму свою сущность стали зыбкими.

Помазание Сор Гаракса началось.

Бык стоял в центре пещеры. Культисты удерживали его внимание своими песнопениями. Они совершали подношения его ярости, и он принимал их, круша тела своим силовым кулаком. Курта Седд был удовлетворен тем, что дредноут сдерживает свою ярость, пока ее не призовут. Пока же культисты готовили Сор Гаракса к священной войне. Хротис, сломанная рука которой была вывернута за спину, руководила ритуалом. Смертные брали осколки костей жертв, макали их в кровь и наносили на саркофаг руны поклонения. На Сор Гараксе становилось все больше символов излишества, мора, войны и преображения. Кровь не покрывала выгравированные слова, а как будто переплеталась с ними. При помощи веревок, сплетенных из волос и ткани, культисты развешивали на руках Быка конечности и черепа.

Курта Седд наблюдал за трансформацией и одобрял ее. Он не считал, что Сор Гаракс будет подвержен грядущему слиянию. И все же Бык становился существом, присвоившим чужую плоть. Это подходило.

Курта Седд обходил пещеру по периметру. Несущие Слово шли за ним по пятам и занимали позиции, где он указывал. С этой стороны от громадного разлома в пещеру вело два туннеля. Их входы были слишком велики. Чтобы как следует их оборонять, пришлось бы выделить всю роту.

Бессмысленно. Цель состояла не в том, чтобы не впустить Ультрадесантников внутрь. Цель состояла в том, чтобы уничтожить их. Чтобы Эфон умер.

Хотя бы засаду. Зону поражения, через которую придется идти врагам. Что — нибудь, чтобы замедлить Ультрадесантников. Ему может понадобиться чуть больше времени.

— Организуйте перекрестный огонь, — сказал он. — Охватите оба входа одной засадой.

Он поднял руку, упреждая возражения, которые никто не решался высказать вслух.

— Не идеально, знаю. Но мы вгрыземся в них с флангов. Этого будет достаточно. Кроме того, там есть, где укрыться.

По всей пещере к потолку поднимались огромные колонны. Они были настолько древними, что их покрывала корка известковых отложений. Курта Седд задумался, помнят ли вообще Ультрадесантники о существовании этого района пещер. Колонны возвели люди, однако их коснулось время и злоба сил внизу. С тактической точки зрения они были полезны. Они помогут нарушить сплоченность атаки.

— Они придут, капеллан? — спросил Каэлок.

Курта Седд кивнул. Подобные вопросы, задаваемые с почтением и благоговением, были допустимы. Каэлок не бросал ему вызов. Он искал просвещения.

— Придут. Они покинут свои убежища. Мы позаботимся об этом.

Он не оставит Ультрадесантникам выбора. Условия войны вот-вот должны были измениться. Раньше Несущие Слово бросались на опорные пункты XIII Легиона и перемещались по территории, хорошо известной Эфону. Хватит. Эта пещера и открытые в ней глубины принадлежали Несущим Слово. На сей раз никаких поисков Ультрадесантников. Это они будут искать и обнаружат ожидающий их рок.

Это проповедовал Курта Седд. В это он должен был верить.

Погибель ли я Эфона? Это моя задача. Это моя судьба.

Да.

Эти вопросы снова и снова возвращались к нему. Его ответ оставался неизменным. Равно как и его сомнения.

Закончив с распределением, Курта Седд вернулся к краю бездны. Он встал возле колонны, основание которой выступало над пустотой. Его позицию защищали два полукруга из Несущих Слово и культистов. Остальная часть Пятой роты ждала возле входов и за сталагмитами. Они были готовы.

Он был готов.

— Братья, — воскликнул он, и его голос наполнил пещеру, — ныне начинается наша истинная работа.

Он начал петь. Произносить слова, которым придавал форму Октет. Это были злые звуки, разъедавшие реальное. Его дух потянулся вглубь бездны. Он воззвал к тьме. Прикоснулся к пелене. Воззвал к сущностям за ней.

Он не прекращал пения, однако сделал паузу перед тем, как напрячь волю и разорвать пелену. Действительно ли он достоин? Он утратил абсолютную ясность видения. Он знал, что должен сделать, но не то, как это сделать. Варп и плоть должны стать едины. Это было ему известно. Однако между задачей и ее решением пролегла тень незнания.

Эфон не был мертв. Он надеялся, что ясность вернется к нему, когда это дело будет завершено. Но чтобы завершить дело, сперва требовалось разорвать пелену.

Рвать было так просто. Истерзанная Октетом пелена столь истончилась, что хватило легчайшего усилия воли, чтобы создать брешь в реальности. Он расширил разлом, открывая путь. По пещере разнеслось стенание потустороннего ветра. В нем слышались пустота, ржавчина, боль от клинков и зубов. Это была буря, сотворенная из ночных кошмаров.

Теперь началась подлинная проверка мастерства Курты Седда. На него нахлынули сомнения. Он отринул их. Произнес новые слова — те, которым предстояло не просто рвать реальность. Это были слова призыва.

Первой ответила тьма. Как и прежде, она поднялась, ее цепкие отростки стремительно начали расползаться по пещере: по полу, стенам и потолку. Отростки становились толще, увлекая за собой все больше тьмы. Хватающая рука превратилась в волну, а волна превратилась в потоп. Пещеру заполнила безумная ночь. Она бормотала и причитала. Голоса звучали громче, чем раньше. Сильнее. Они были голодны. Им не терпелось завладеть миром.

Их было недостаточно. Мысленно Курта Седд встал перед разломом. На той стороне находились некие существа. Он видел, как они перемещаются с неспешной размеренностью удавов и электризованными рывками. Их очертаний ему было не разобрать. Казалось, будто они перетекают и изменяются, оставаясь сразу за чертой досягаемости зрения. Он призвал их явиться. Растянул разрыв еще шире.