Генри Каттнер - Космические солдаты

Я посмотрел на лежащего без сознания Корсона. Парню нужно в больницу. Ну… Рация была повреждена, но, возможно, не очень сильно. Я поработал над ней, и вскоре из рации донесся обрывок фразы.

— …отвечайте. Вызываю Корсона. Свяжитесь с Денвером. Корсон, ответьте…

Я решил не тратить время на починку передатчика. Денвер находился довольно близко, я смогу найти его с воздуха. Но левые двигатели были в плохом состоянии. Я осмотрел их. Да, выглядели они не ахти.

Трение об атмосферу расплавило некоторые дюзы так, что они почти закрылись. Корсон, наверное, выделывал безумные трюки. Я имею в виду — именно безумные! А это очень опасно, даже в космосе.

Я нашел в шкафчике дрель и вскрыл запечатанные дюзы. Затем взлетел. Во всяком случае, в корабле было теплее, чем на открытом всем ветрам вайомингском плато. Я осторожно провел пальцами по рычажкам управления, отчего у меня по телу пробежали мурашки. Я еще никогда не взлетал так ровно.

«Мэйзи» с ревом взмыла в небо, этот звук был мне незнаком, потому что я, в основном, воевал в космосе. Я плавно развернул кораблик и полетел на юг.

Звезды подсказывали мне, куда лететь. Серебристые змеи монорельса тоже помогали. Я ездил на поездах так часто, что знал почти все железнодорожные пути в стране. Я обращался с «Мэйзи» ласково и держал большую высоту на случай неприятностей. В иллюминаторах довольно скоро показались огни Денвера.

Из-за того, что меня никто не ждал, я приземлился в аварийной зоне. Ко мне тут же подъехал «Спидер». С этого момента все решалось без моего участия — причем быстро.

Со мной хорошо обращались, не буду это скрывать. Но, разумеется, на то были свои причины. Я сделал им одолжение — и немаленькое. Так или иначе, я удивился «добро-пожаловать-мы-рады-вас-видеть» атмосфере, в которой вдруг оказался.

Когда в Денвере узнали, что я участвовал в войне и разбираюсь в кораблях, меня забросали вопросами по поводу состояния двигателей «Мэйзи». Я не увидел причин не рассказать им то, что мне удалось узнать.

Итак, я попал в кабинет начальника космопорта, где отвечал на вопросы, параллельно жуя стейк, который мне принесли, когда я хитро намекнул, что покинул Вайоминг, не закончив обед. Мы все были словно приятели: я, начальник и парень по имени Гарретт из министерства по управлению космосом.

Гарретт явно не любил Хельсинга.

— Он уже давно действует нам на нервы, — сказал Гарретт. — Его компания снимает фильм, так что мы этого ждали, надеясь, что чертов дурак не разнесет своим кораблем полгорода, прежде чем сможем на законных основаниях вышвырнуть его с Земли. Этот случай подходит. Вы говорите, дюзы заплавались?

— Все верно, — кивнул я. — Это значит, корабль слишком быстро летел в атмосфере.

— Нам осталось лишь доказать это, — с удовлетворением ответил Гарретт.

— Не все так просто, — возразил я. — Иногда пилоту приходиться мчаться, как угорелому — например, чтобы выйти из штопора. Вы еще не доказали, что пилот «Мэйзи» нарушил закон. А я не намерен давать такие показания.

— Он исполнял трюки, — сказал представитель правительства. — Нельзя было позволять Хельсингу снимать фильм на Земле, но он выпросил разрешение до того, как мы узнали, что он собирается использовать космические корабли. К тому же старые модели. Это очень опасно. Если «Мэйзи» рухнет на город…

Мне пришлось согласиться, хотя я сделал это молча. «Мэйзи» плохо управляются в атмосфере.

— Я очень удивился, когда увидел форму пилота. Это же Сумеречный Патруль…

— Насколько мне известно, фильм Хельсинга о войне между Марсом и Землей, — вставил начальник космопорта. — Его компания решила, что пора снять кино на актуальную тему. — Он усмехнулся.

— Актуальную?

— Вы видели последние новости? Дипломатические трения с марсианами. Впрочем, ничего серьезного. С тех пор, как закончилась война, Марс хорошо патрулируется. Кроме того, по всей планете понатыкали радиостанций. Настоящие неприятности у нас с Венерой, не так ли, Гарретт?

Гарретт поколебался, затем пожал плечами.

— Ну… это не секрет. Восстание, как обычно. Но на сей раз зеленокожие вооружены. Кто-то контрабандой привез им бластеры. А это значит, что нам придется послать приличную часть земного флота в сторону Солнца. В основном, для вида, но нельзя допускать, чтобы венерианское пиратство снова расцвело. Однако, это уже другая тема.

— Сигарету, мистер Лэш?

Начальник протянул мне открытый платиновый портсигар. Я поблагодарил его и взял одну.

— Мы благодарны вам за помощь, — посмотрев, как я зажигаю сигарету, сказал он.

Мне не очень понравилось эта реплика.

— Забудьте, — ответил я. — Я нашел аварийный корабль и вернул его на место. Таков устав. Что тут такого?

— Ну… вы случайно не ищете работу?

— Она бы мне пригодилась, — ответил я. — Я участвовал в войне, управлял боевым кораблем.

— Вы квалифицированный пилот?

— Нет, — после секундного промедления ответил я. — У меня нет лицензии. Я не ходил на курсы. Ладно, я все понял. Правительственная бюрократия. То, что я первоклассный пилот, уже ни черта не значит. Только всякие молокососы, знающие логарифмы, могут летать на ваших кораблях…

— Минутку, — перебил меня начальник. — Пилотирование сильно изменилось с той поры…

Может, я повел себя неблагодарно — все-таки мне принесли стейк, — но я ничего не мог с собой поделать. Я почувствовал тошноту, и меня охватил гнев.

— Забудьте об этом, — поднявшись на ноги, проворчал я. — Мне не нужна работа… как и любые одолжения. А если вы достанете бумажник, я тресну вас стулом по голове. Я все еще не настолько тупой, чтобы не устроиться дворником, хотя, чтобы управлять транспортом, мне, видимо, не хватает ума. Шесть лет назад мне была не нужна лицензия пилота. Ладно… — я не договорил, внезапная вспышка негодования стихла, оставив мне чувство легкого смущения, — …просто забудьте.

Прежде чем хоть один из двух моих собеседников успел ответить, распахнулась дверь. В кабинет ввалился Пол Корсон с перемотанной головой и горящими глазами. Он подошел ко мне и схватил меня за руки.

— Слушай, ты! — прошептал он. — Молчи! Ничего им не говори! Эта авария…

— Ты опоздал, Корсон, — сказал Гарретт. — У нас есть доказательства. Все записано.

Секунду Корсон с белым, как мел, лицом пристально смотрел на меня. Затем зарычал, как зверь, и выдал мне в челюсть апперкот. Я отдернул голову, кулак пролетел мимо. Корсон, шатаясь от слабости, ринулся на меня, подняв руки. Его лицо искривилось от ненависти.

Гарретт подскочил к Корсону и схватил его за плечо. У того внезапно подкосились ноги. Я успел поймать Корсона, прежде чем он грохнулся на пол.

— Прошу прощения, — раздался голос из коридора. — Кажется, он слетел с катушек.