Мария Семенова - Аратта 1-4 [компиляция]

— С чего ты решил, что Хаста самозванец? — удивился Аюр. — Он самый настоящий жрец. Мой дядя Тулум доверил ему сопровождать меня в дни Великой Охоты, а это о многом говорит.

— Да, это говорит о многом, — пробормотал Светоч. Но в следующий миг добавил громко: — Говорит лишь о том, что святейший Тулум и впрямь в союзе с мятежниками! Скажи, Аюр, — кто первый наследник трона, если вдруг ты исчезнешь?

— Мой дядя Тулум. Однако он никогда не помышлял о престоле.

— По когтям узнаю льва, по ушам — зайца, — насмешливо отозвался верховный жрец. — Смотри сам: мы видим здесь ближнего человека твоего дяди в кругу накхов. И они явились сюда, разыскивая тебя! Призови на помощь здравый смысл…

Хаста, стоявший на коленях подле стонущей от боли Марги, при этих словах поднял голову.

— Кому, как не Светочу Исвархи, главе Северного храма, рассуждать о заговоре в столице? — воскликнул он. — Он ведает, кто открыл двери и кто вошел в них! Многое Господь открыл Светочу, и многое он знает так, будто видел воочию! Но и мне, при малости моей, великое Солнце дарует порой неясные образы. Вот, скажем, дом, на ограде которого — вепри, идущие в ряд. И легкая беседка в саду, а под нею — тайное жилище… — Хаста прикрыл глаза ладонью. — Я вижу, как человек, поразительно похожий на Светоча, выходит оттуда и беседует с хозяином того сада… Я вижу, как хозяин говорит, что в городе неспокойно и следует прятаться в ином месте, более надежном… Где же подыскать такое место? Уж не в доме ли Артанака, прежнего Хранителя Покоя?

Аюр, слушавший с любопытством, при этих словах широко распахнул глаза.

— А ведь именно у той изгороди следопыты Ширама, пытавшиеся вернуть государю Ардвану сына, потеряли его след, — продолжал Хаста. — Они утверждали, что тело перебросили через забор…

— Это в самом деле было так! — ошеломленно воскликнул царевич. — Перебросили мешок, а в том мешке был я! Идущие вепри — это же родовой знак Кирана! — Аюр с подозрением поглядел на Светоча. — Невид! Как это понимать? Вы что, вместе с Кираном подстроили мое похищение?

— Да кого ты слушаешь?! — рявкнул старик, еле сдерживая ярость. — Наглого проходимца?! — Светоч развернулся, ткнул пальцем в Хасту. — Ты! Если ты и впрямь жрец, как смеешь клеветать на меня? Как смеешь говорить со мной, не склонив головы и не спросив дозволения? Ты же знаешь, кто перед тобой!

Хаста встал и поглядел прямо на Светоча:

— Конечно знаю. А как смею… Исварха мне свидетель — без всякого труда и с немалым удовольствием!

Рыжий жрец снял с шеи висевший на кожаном шнурке золотой перстень и напоказ надел его на палец.

— Я здесь не жрец Хаста, нижайший из служителей храма, — властно произнес он, поднимая руку. — Я — глас святейшего Тулума. Все, что сказано мною, — сказано им, старшим и любимейшим из сынов Солнца! Склонись перед его волей!

Два жреца застыли, буравя друг друга взглядами.

— Так это… может, в дом? — выдавил Туоли, ошеломленно следивший за схваткой. — Что же о таких делах посреди двора горланить?

В этот миг короткая накхская стрела, пролетев между спорщиками, вонзилась в стену избы. Тут же Марга вскинула голову, приподнялась на локте, и в ее руке мелькнул клинок метательного ножа. Хаста, успев заметить движение, рухнул на нее сверху, хватая запястье девушки и всем телом вжимая ее в снег.

— Нет, не надо!

— Не смей мешать мне, или первым я убью тебя! — борясь с дурнотой, прохрипела накхини.

— Прошу, перестань! Вот перед тобой царевич, мы нашли его! Аюр, клянусь, она не хочет тебе зла! И все те, кого она привела, тоже…

— А стреляли они по доброте душевной, — ввернул Светоч. — То, что они промахнулись, меня не удивляет — накхи на редкость плохие стрелки. Но как можно после этого по-прежнему считать их друзьями?

— Там послание! — воскликнул Аюр, указывая на примотанный к древку лоскут. — Отпусти ее, — попросил он Хасту.

Хаста выпустил запястье накхини. Марга со стоном оперлась на руку и села в снегу.

— Не хватайся за оружие, — прошептал рыжий жрец, обнимая ее за плечи. — Дай мне со всем этим разобраться…

— Тяни время, — тихо отозвалась сестра Ширама, сжимая виски. — Я видела в воротах ужасное чудище…

— Чудище? — удивленно повторил Хаста. — Но здесь никого нет, кроме Аюра и Светоча… Ну да, Светоч. Думаю, он навел на тебя морок.

— Ах, тот старик. Теперь ясно… Скоро я приду в себя, и тогда…

Тем временем Аюр быстрым шагом направлялся к стреле.

— Стой, это наверняка вражья уловка! — вслед ему крикнул Светоч.

— Какая уловка? — отмахнулся царевич. — Хотели бы перестрелять, давно бы уже стрелами утыкали! Я не понял, почему накхи разбежались, но сейчас они наверняка сидят за деревьями и видят нас как на ладони.

— Говорю тебе, это хитрость. Дикари не ведают грамоты!

Аюр пожал плечами:

— В любом случае, если стрела торчит не из твоего горла, значит пославший ее хочет, чтобы мы прочли написанное.

Светоч нахмурился, но промолчал. "Как могло случиться, что Замарова падь обернулась ловушкой? — раздумывал он с бесконечной досадой. — Откуда здесь взялись воины Данхара? Неужто лживый трус Аршалай набрался храбрости и все-таки повел свою игру? Кто выдал заповедное место? Ясно одно: накхи лишь повинуются, а голова всему — рыжий заморыш, любимчик Тулума… Но мне-то что делать теперь? Попытаюсь одолеть его силой хварны — следующая стрела и правда в горле будет торчать. Значит, нужно покуда кивать и соглашаться… А там, глядишь, что-нибудь да изменится…"

— "Ублюдкам и колдунам, которые удерживают наследника престола! — прочитал вслух Аюр. — Вы окружены, и в грудь каждого из вас направлена стрела! Если не отпустите наследника, всем смерть! Если сам солнцеликий Аюр привел вас — склоните голову и сложите оружие. Если царевич Аюр, саари Марга, дочь Гауранга, и жрец Хаста подтвердят вашу преданность — мы оставим вам жизнь. Вам приказывает Ставир из рода Зериг…"

— Уж не знаю, кто таков этот Ставир, но почерк у него великолепный, — закончив чтение, озадаченно произнес Аюр. — Готов поклясться: писал человек, обучавшийся в столичной храмовой школе… Эй! — Он обернулся к воротам и замахал исписанным клочком ткани. — Возвращайтесь! Никто тут не желает мне зла!

— Я бы не зарекался, — негромко, но очень внятно проговорил Хаста, пристально посмотрев на верховного жреца Северного храма.

— Ты о чем? — спросил Аюр.

— Мой дед говаривал: "Камень, бьющий по ореху, не желает ему зла". И тот, кто держит камень, не желает зла ореху. Он просто хочет его съесть!

— Источая змеиный яд, мы не наполним чашу примирения, — заметил Светоч. — Наша встреча плохо началась, однако солнцеликий Аюр убежден, что все мы — на одной стороне. Стало быть, нам нечего делить. Доблестный страж, — он обернулся к Туоли, — проводи наших гостей в дом. Мы сядем за стол и обсудим, как поступать дальше.