Сергей Вишневский - Такая война

Женщина молча разогнулась и уже хотела удалиться, но парень окликнул ее:

— Мать! Найди доспехи своего размера и оденься, — он скользнул взглядом по открытым участкам тела, на которых красовались темно-синие пятна. — И шлем не забудь. Глухой.

— Да, повелитель, — кивнула она и быстрым шагом отправилась к месту основного сражения.

Мак вздохнул и, обернувшись, хмуро оглядел отряд живых.

— Чего ждем? Пока к нам саторский отряд заявится? Вперед! Закрыть ворота! Дозор на вышку и стены!

— Полных доспехов на три сотни воинов, — кивнул Гурт. — Еще можно десятка два одеть не полностью.

— Полный доспех не нужен, — мотнул головой Мак, разминая пальцы и с довольной улыбкой разглядывая большой артефакторный набор мага, убитого при взятии каторги. — Нежити без разницы, воткнут в нее меч или нет. Хватит защиты головы, шеи и груди.

— А если хребет перебьют? — озадаченно спросил Жак.

— Главное, чтобы это был не грудной отдел. Тогда он руками двигать не сможет. А так, если откажут ноги — он будет ползти и выполнять приказ.

— Но боец из него тогда никакой! — не унимался молодой паренек.

— А у нас и так бойцы — дерьмо. Хотя бы мешаться под ногами у противников будут, — отмахнулся подмастерье и пробежался пальцами по кристаллам в держателе в форме кольца. — А этот маг знал толк в аретфакторике.

— Тогда мы сможем одеть в минимальную броню гораздо больше нежити, — задумчиво пробормотал старый воин. — Если обойтись нагрудниками и шлемами. Но надо еще выкурить остальных каторжников на поверхность.

— Зачем? Сами выйдут, — пожал плечами Мак. — Не думаю, что они смогут найти в штольнях еду. Воду — может быть. Поставлю ловушку на выходе, чтобы не караулить их.

— А если они там затеряются и сдохнут?

— Значит, я активирую массовое поднятие нежити. Или отправлю вниз Мать. Кстати, — Мак оторвался от от инструментов и взглянул на воинов. — А где она?

— Здесь, — кивнул Жак. — За порогом ждет.

— Мать! — крикнул подмастерье. — Я жду твоего отчета.

В здание вошел закованный в глухую броню воин.

— Повелитель, — утробно произнесла Мать. — Потери среди нежити составили восемь десятых частей. От имевшихся пяти сотен, боеспособной осталась одна. Из трех созданных вами тварей одна непригодна для дальнейшего боя.

— Что у нас по материалам? — с досадой поинтересовался парень.

— Шесть сотен трупов годны для восполнения потерь. Четыре сотни воинов. Остальные — каторжники, — Мать еще раз поклонилась и добавила: — Мы не смогли посчитать количество непригодных. Многих разрубали на куски.

— Много, — нахмурился Мак и тут же пояснил: — Мало по общему числу, но вешать почти тысячу воинов на тебя — это слишком много.

— Я справлюсь, повелитель, — поклонился гуль. — Если повелитель разрешит мне побыть рядом с детьми, я справлюсь с любой…

— Я не сомневаюсь, что ты справишься с тысячей мертвецов, — проигнорировал намек парень. — Ты и две потянешь. Дело в том, что может понадобиться разделить наши силы. И что тогда? А если какой-нибудь ушлый маг тебя вычислит и уничтожит?

— Я…

— Я тоже, — кивнул Мак. — Надо было подумать об это пораньше.

— У нас еще есть живые, — напомнил Гурт. — Там есть и каторжане, и саторцы.

— Почти сотня, — кивнула Мать, подтверждая слова десятника.

— Я планировал делать боевых големов плоти, — задумчиво произнес темный. — Но, видимо, придется пожертвовать несколькими для нового гуля.

Гурт внимательно посмотрел на Мака и с опаской поинтересовался:

— Ты собираешься сделать тоже самое, что и с ней?

Мак вздохнул и, почесав лоб, взглянул в глаза Гурта.

— Послушай, — начал он. — То, что я собираюсь сделать с остальными, в сотни раз хуже и ужаснее того, что я собираюсь сделать с тем, кто согласится служить мне.

— Что может быть ужаснее вернувшейся с того света Матери, которая убивает ради жизни собственных детей? — с горькой усмешкой поинтересовался Гурт.

— Боль. Очень много боли, — вздохнул темный подмастерье. — Боль в некромантии — все равно что масло в каше. Чем больше — тем вкуснее. Понимаешь, о чем я?

Гурт нахмурился и пару секунд внимательно рассматривал парня.

— Ты собираешься их пытать?

— Ну-у, если в общих чертах — да. Но тут есть пара нюансов. — почесав лысую голову произнес Мак. — Первый — пытают для чего-то. Признание, информация или еще что. Мне от них нужна будет только боль. Поэтому пытка сама по себе бессмысленна. Второй нюанс — чтобы я не делал — я не собираюсь их убивать. Я немало времени провел на кафедре целительства и знаю, как заставить человека жить. Даже если этого не хочет его тело и он сам.

На лице мужчины был огромный кривой шрам, который пересекал правую щеку и заходил на губу. Сам он выглядел лет на сорок: с сединой в коротком ежике волос, с глубокими морщинами на лбу и с недельной щетиной.

— Этот артефакт скроет тебя от лишних глаз, — тихо пояснял он молодой девушке лет семнадцати на вид, вкладывая в руки небольшой медальон на серебряной цепочке. — Вот тут приложишь палец. Когда камешек мигнет зеленым цветом, то мир вокруг немного потускнеет. Это значит, что артефакт работает. Его включишь, как только окажешься на той стороне. Поняла?

Девушка с перепуганным лицом кивнула.

— Вот этот артефакт создаст вокруг тебя хорошую магическую защиту, — надел на на руку подростку широкий браслет воин. — Если прикоснуться к красному камню, то она включится. Через нее плохо видно, но она довольно сильна и держится несколько дней, если не выключать. Браслет на тебе? Она автоматически включится, если тебя попытаются убить неожиданно.

— Я поняла, — кивнула она.

— И последнее, Липа, — воин оглядел девушку, с ног до головы, прикидывая ее походный наряд. — Старайся держаться подальше от людей. Молодая девушка на торговом тракте — довольно желанная добыча, а тебе надо добраться до земель Падающего листа. Как только ты туда попадешь — ты должна показать вот это кольцо главе клана. Дальше уже все сделают без тебя.

Воин снял с пальца потертый перстень с золотой руной, по форме напоминающей листок вместо камня, и, взяв руку девушки, надел его на палец.

— А ты? — взволнова спросила та.

— А мне нужно остаться здесь, — улыбнулся воин. — Ты же умная девочка. Ты должна понимать, что клан без главы — это компания единомышленников. А с главой — это семья. Семью не бросают…

— А я? Я тоже должна остаться и…

— Ты должна дойти до Падающего листа, — покачал головой отец девушки. — У тебя своя миссия и выполнить ее некому…

— Но это может сделать кто-нибудь другой, — продолжала упрямиться Липа. На глазах начали наворачиваться горькие слезы обиды.

— Нет, не может, — глава клана вздохнул и ласково погладил по щеке дочь, вытирая покатившуюся слезу. — Знак клана «Одинокого орла» может нести только член семьи клана. Нам можно надеяться на Геулерона. Он поможет не хуже императора.