Сергей Вишневский - Такая война

Мак повернулся к двум сопровождавшим воинам и кивнул в сторону пруда.

— Этих придется оставить.

— А как же армия? — не понял Вар. — Чем больше мертвых, тем лучше! Так ведь?

— Не на кого этих мертвых завязывать, — буркнул Мак. — Мать больше мертвецов не удержит. Это не мертвый рыцарь. А я на себя только големов завязываю.

— Так может, на големов их пустим? — кивнул Вар. — Все равно пропадает.

Мак молча еще раз оглянулся на пруд и кивнул.

— Возьми у матери нежить и перетащи это все в развалины. — Парень поднял голову к небу, прикидывая время, и добавил: — Делай сейчас, чтобы до ночи я големов поднимать начал.

Вар кивнул и отправился к ездовым тварям, напоминающим пауков.

— Ты прости за девку ту, — начал Гурт. — Если бы так дело вышло, может, и стоило бы…

— Может, и стоило, — кивнул Мак. — Только я еще человеком быть не перестал, чтобы так под нож пускать.

Мак вздохнул и перевел взгляд на озеро, произнеся:

— Сотни три душ, если не больше…

— Я спросить хотел, — неуверенно начал Гурт. — Если уж нам край как нужен мертвец, чтобы по своей воле таким стал, может… Может, я сойду?

Мак повернулся к седому солдату и посмотрел ему в глаза.

— Это путь в одну сторону, — начал он. — Обратного пути нет. До самого конца нежитью останешься.

— Ну, я уже не молод. Свое я отгулял, выпил и миловал. По совести, в бою помереть я, конечно могу, но толку-то с меня. Молодежь быстрее, резче, а порой и умнее. А так, глядишь, и польза будет.

— Это будет больно, — продолжил отговаривать Мак. — Я у тебя часть тела заберу, а вместо нее тьму оставлю.

— Любую возьмешь?

— По большому счету могу любую, — кивнул подмастерье. — Только и душа твоя того света не увидит.

— Я на капище предков всего один раз был, — вздохнул Гурт. — Когда отца малым хоронили. Думаю, там, — указал он пальцем на небо. — Меня не сильно ждут, если еще помнят.

— У тебя не будет права поступать по совести, — привел последний аргумент Мак. — Только по моей воле. Если пошлю младенцам головы рубить — пойдешь.

— Уж не знаю, что с тобой стать должно, чтобы ты младенцев головы рубить начал, но… — тут Гурт взглянул в глаза парня и, вздохнув, произнес: — Значит, так оно надо, и по другому нельзя. Не станешь ты это по своей воле делать. Провалиться мне на этом месте, но просто так не стал бы…

— Не стал, — кивнул Мак. — Что мне забрать за службу?

— Глаза, — сглотнув, ответил десятник. — Глаза забери, чтобы мне большое это не видеть.

— Глаза? — хмыкнул Мак. — Так ведь все равно видеть будешь.

— Но мои глаза этого больше не увидят, — покачал головой Гурт. — Ни детей мертвых, ни зверства саторского…

— Остальным сам скажешь?

— Сам.

— Когда… Когда я соберу ингредиенты и все подготовлю — дам тебе знать. К тому же надо сначала разобраться с тем рыцарем…

В этот момент на дороге послышался перестук костяшек. К ним на всех парах мчался Жак, верхом на очередном костяном эксперименте Мака.

— Рум! — крикнул он, еще до того как тварь остановилась. — Рум исчез!

Мак тревожно взглянул на Гурта, но не успел ничего спросить. Жак начал тараторить, едва спрыгнув с мертвого транспорта.

— Сегодня с утра был, а к обеду я его с детьми оставил. Ты наказал всех пересчитать и переписать. Я големов переписал и Мать за воинов дергал. А когда вернулся, то ни Рума, ни детей. И свиток тот, что я писал, тоже исчез.

— Кто-то к нам пробрался, — произнес Гурт и взглянул на Мака.

— Не могли, — покачал головой он. — Вокруг руин контуры на защиту и слежку. За три километра было бы видно любую кровь теплую, любую магию и любой разум. Не могло ничего проскочить незаметно. Если бы и прошло, то только то, что на себе метку имеет мою. Она как ключ к защите подходит.

— Тогда… что получается? — пробормотал Жак. — Он сам ушел?

— Рум не такой, — покачал головой старый десятник. — Мы не раз вместе кровь лили. Мы же как братья, и…

— У тебя вещи его остались? — спросил Мак.

— Подумать надо, — произнес он и кивнул в сторону руин. — Может, и найдется.

— Вы, видимо, все же считаете, что с этим должен справиться кто-то другой, — задумчиво спросил Сумуэ, глядя на главу корпуса разведки.

— Мой повелитель, — склонился он в глубоком поклоне. — Отряд разведки исчез на том же месте. Несмотря на все наши ухищрения я…

— Вы же знаете, что о смерти высокопоставленного командира я лично отчитываюсь в докладе, — не стал слушать его предводитель армии. — И единственной оправданной причиной вашей замены может являться только… смерть?

— Господин… — выдавил из себя мгновенно побледневший глава разведки. — Я все сделаю! Все, что…

— Вы сделали достаточно, чтобы я решил, что нашей разведке нужен другой глава, — с намеком на скучающую интонации произнес Сумуэ.

— У меня есть пленный! — выдавил он, судорожно пытаясь выйти из ситуации. — Его удалось взять недалеко от руин….

— Вы же сказали, что отряд исчез? — вскинул брови повелитель.

— Их поймал… наш другой патруль. Мы прочесывали смежные территории в надежде разыскать разведчиков или…

— И что же вы молчали? — улыбнулся хорошей новости хозяин шатра. — Что стало известно?

— Небылицы, — сглотнул разведчик. — Этот незнакомец рассказывает о целой армии нежити, созданной темным магом. Это тот темный, что перекрывал снабжение армии.

— Тот самый? — вскинул брови Сумуэ. — Это он перекрыл поставки продовольствие в ущелье, пока меня не было?

— Совершенно верно, господин, — сглотнул глава разведки. — Имперец рассказывает, что маг смог поднять нежити на несколько тысяч. Он сообщает, что оставленные силы у крепости Армавир — уничтожены и влились в его армию.

— Та-а-а-ак, — Сумуэ перевел взгляд на главу корпуса разума. — Из-за этого выродка мне пришлось присутствовать здесь лично! Вместо уютного поместья я глотаю пыль имперских дорог! И что нам на это ответите вы, Чумэсу?

— Мы блокируем любую магическую связь, — развел руками тот. — И в этом случае должны понимать — блокировка будет для всех. Наши каналы и артефакты тоже не работают.

— То есть вы не можете ни опровергнуть, ни подтвердить слова имперца? — задумчиво произнес Сумуэ.

— Как только его доставят, я лично могу проверить его слова на ложь, — подал голос главный маг.

— Передайте имперца корпусу разума, — махнул рукой командующий армией. — И молите богов, Икава, чтобы это была ваша последняя ошибка.

— Повелитель, — снова подал голос тот. — С ним было двое детей…

— Детей? — вскинул брови Сумуэ.

— Да, он утверждает, что от их жизни зависит, будет ли подчиняться магу высшая нежить, управляющая частью армии.

— Что это может значить? — хмуро поинтересовался предводитель.

— Это значит, что перед нами довольно серьезный некромант, — хмуро произнес глава корпуса разума. — Дело в том, что нежить — довольно специфичная форма силы. После того как мертвого заставили снова шевелиться — он начинает тратить энергию. Первую неделю мертвое тело использует силу ритуала, затраченную на поднятие этой нежити. Это если говорить про самую простую нежить.