Сергей Вишневский - Такая война

— Я понял вашу позицию, — кивнул Мак. — Синай-ку? Вы готовы обсудить условия и предмет торга?

Мак не сразу понял, в чем подвох. Когда Синай говорил о своем старом родственнике, он не обратил внимание на возраст главы клана. А ему даже с минимальной скидкой было за сорок. И подумать, сколько лет его «дедушке», надо было в первую очередь.

Теперь же перед ним сидел в кресле скрюченный старик. Ноги были худыми, словно на них не осталось мышц. Правая рука висела кривой культей. Лицо перекошено в странной гримасе, а левый глаз полуприкрыт.

— Это он? — промямлил старик, нагибая голову, чтобы взглянуть на лицо темного подмастерья.

— Он, деда, — кивнул Синай-ку. — Я уговорил его взглянуть на тебя.

— Что он попросил взамен?

— Пока ничего, — ответил вместо внука Мак. — За спрос денег не беру.

— Ну и? Что скажешь? — перекосив лицо еще сильнее, произнес старик.

— Невозможно вылечить то, что уже не может жить, как прежде, — произнес Мак. — Но давайте по порядку. Как это произошло?

— Боль, — произнес старик. — В один из вечеров у меня дьявольски заболела голова, а на утро я не мог пошевелить ни ногой, ни рукой.

— Мы подняли всех целителей, которых смогли позвать. Мы добрались до университета, но все нам сказали одно и то же. Красный курамат, — Синай-ку вздохнул и пожал плечами. — Мы не оставили надежды и продолжили пробовать артефакты и целительские зелья. В какой-то миг нам показалось, что у нас получилось, и рука, и нога начали двигаться, но через неделю снова приступ. Снова головная боль, и на этот раз плетью повисла вторая нога.

— Сколько прошло с тех пор? — спросил Мак и присел рядом со стариком. Он попробовал своими руками подвигать ногу в коленном и голеностопном суставе. Движения отсутствовали. — Год? Два?

— Полтора, — отозвался старик и, не мигая, уставился в темного подмастерье.

— Это очень много, — покачал головой парень и встал. — Возможно, я бы еще предпринял что-нибудь, если бы был рядом. Однако прошло слишком много времени.

— Синай-ку, внучек, выйди, — прохрипел старичок, не сводя взгляда с темного мага. — Выйди, мне поговорить надо с этим парнем.

Толстячок поклонился и покинул комнату. Только после этого старик с кряхтением попытался сесть. Подмастерье хотел было ему помочь, но тот рыкнул что-то невнятное и мотнул головой.

— Если ты думаешь, что я сошедший с ума старикан и буду требовать от тебя излечения, то крупно ошибаешься. — начал он, устроившись поудобнее. — Я никогда не был наделен даже малейшей искрой силы, но это не смогло меня остановить. Я обожал артефакторику. Я был одним из тех, кто создал учение о «Силовой нагрузке конструктов».

— Силовая нагрузка конструктов? — нахмурился парень.

— Ты слишком неопытен в артефакторике, чтобы вообще слышать об этом, — усмехнулся старик перекошенной мордой. — Мы с помощью цифр смогли описать законы, по которым работают элементы артефакта. С помощью этих законов мы начали прогнозировать, будет ли вообще работать артефакт, и с какой силой.

— Почему… Почему я не видел даже упоминания… — растерянно пробормотал Мак.

— Потому, что это наши знания и делиться с ними — значит обокрасть собственный клан, — покачал головой старичок.

— Я не это имел в виду. Я хотел… — тут парень смутился и произнес: — Простите, нас так и не представили.

— Алай-эт, можешь называть меня… — произнес старик, но не успел продолжить из-за приступа утробного кашля. Когда он успокоился, то продолжил: — Суть в том, что это секрет клана. По сути, берясь за сложный и дорогостоящий проект, отныне нам не надо пробовать делать макеты, чтобы понять, как он будет работать. Нам не надо покупать материалов про запас. Мы делаем новые артефакты сначала в чертежах и расчетах. В клане правят не знания о древних приемах в артефакторике. В клане правит математика. Ни один новый артефакт не создается без положительного математического расчета.

Удивленный парень плюхнулся в кресло рядом со старым калекой.

— Это удивительно, — пробормотал он. — Я тоже в последнее время занимался анализом и кое-какими расчетами в области ритуалистики и немного в заклинаниях, но у меня…

— Не было на это времени, да? — усмехнулся Алай-эт. — Ни у одного практика из моего клана тоже не нашлось времени. А у меня было это время. Создавать артефакты я просто не мог.

Темный подмастерье по-другому взглянул на старика, а тот продолжил:

— Я успел очень много. Не особо лез в политику, не лез во внутриклановые разборки и не особо участвовал во всей этой кутерьме с войной. В основном я считал, выводил новые формулы и законы. Я потратил на это всю свою жизнь. — признался старик. — Но даже потратив не одно десятилетие, могу сказать точно: «Я ничего не успел».

Подмастерье внимательно оглядел ноги, которые уже давно свело контрактурами. В них мышцы давно были заменены соединительной тканью. Так бывает, когда конечность долгое время не двигается. С рукой была та же беда. А лицо старика не говорило, а просто кричало: «Здесь был инсульт». Единственное, что не вязалось с картиной инсультов в прошлой жизни — чистый разум старика.

— Что вы хотите? — спросил Мак, внимательно наблюдая за ним.

— Я хочу продолжить свою работу, — ответил Алай-эт. — Хочу закончить изыскания, после чего со спокойной душой отправиться на покой.

— Вернуть вам молодость или отмотать время назад не в моих силах, — покачал головой парень. — Это невозможно.

— Знаю, — ответил собеседник и снова зашелся утробным кашлем. — Знаю и не прошу чуда. Старость — это не болезнь. Я и так неплохо протянул.

— Тогда что вы хотите от меня? — поинтересовался Мак.

— Хочу, чтобы ты не дал мне умереть или вытащил с того света, чтобы я мог продолжать работать.

— Что, простите? — нахмурился подмастерье.

Калека вздохнул и, стараясь произнести как можно четче, перефразировал:

— Я хочу, чтобы ты сделал из меня нежить. — Видя недоумение на лице парня, Алай-эт пояснил: — Нежить, которая сохранит свою память, разум и волю. Я хочу продолжить свои научные изыскания.

Мак задумался, начав выстукивать барабанную дробь пальцами по подлокотнику. После минуты раздумий он все же выдал свое решение:

— Это возможно. Да, будут довольно серьезные ограничения. Вы, к примеру, не сможете отличать цвета. Для вас все станет черно-белым. Кроме крови. Вы так же не будете чувствовать голода или похоти. Со временем все ваши эмоции будут смазываться и в итоге вы превратитесь в обычную высшую нежить, способную призывать ненаделенных интеллектом мертвых.

— У меня будет год или два? — с надеждой спросил калека.

— Я думаю, до превращения в безэмоциональную нежить у вас будет около десятка лет, — пожал плечами подмастерье. — Все будет зависеть от того, как вы это время будете проводить. Но в среднем так оно и выходит.