Никита Калинин - Ловчие

— “Кэмэл”, пожалуйста, — протянул я деньги улыбчиво-сморщенному хозяину передвижной лавки, стилизованной под местный колорит. Эх, была не была: — И хот-дог. Не острый.

Он меня преследовал, или старики тут все на одно лицо?.. Это же тот паровозик, чтоб его!.. Который мне рубаху в Паттайе продал за четыре доллара! “Ту-ту”, твою мать!

Да не, показалось. Подумал даже затормозить реальность — вдруг он просто притворяется дедулькой? Но одно-единственное полное деление жизненной энергии остановило меня. Мало ли, на что оно может понадобиться. А восполнение второго опять сошло на нет. Рядом, наверное, было не так много русских…

Я сел прямо на чистенький бордюр, закурил и провалился в храм. Приблизился к лихо, присмотрелся. На кой мне оно? Непонятных клятвопреступников за ноздри ловить что ли? Может, пустить его в расход?.. Глядишь, хватит на третий ранг.

Нет, это вряд ли. Лихо принадлежит моей культуре, а значит, получу я с него фиг да маленько. Я глянул на Жигуля, который постепенно приходил в себя — бубнил не особо громко какую-то тарабарщину, что-то вроде гремлинского рэпа. От моего пристального взгляда на длинных ушах зашевелились волоски, он притих, покосился на меня и оскалился — типа улыбнулся. Нет, этот хер бородавчатый мне жизнь спас. Тем более, ему до второй ступени осталось совсем чуть-чуть.

Я докурил, попытался откусить от хот-дога, но ничего не вышло. Рвотный рефлекс срабатывал сразу же, и я обошёлся минералкой, заботливо принесённой из автомата Герой. Попробовав обмануть нутро ещё пару раз, я всё же плюнул и полез в сеть, чтобы найти информацию по гремлину. Как и предполагал, дело было проще некуда.

Эти твари просто “обожали” технику. Испытывали к ней этакое извращённое сексуальное влечение. Разобрать для гремлина механизм, даже самый простой, это как для маньяка сцапать не особо умную девицу в тёмной лесополосе. А вот чинить технику они не умели. Только ломать. В качестве заповедника ему наверняка сгодится упавший в непролазных джунглях немецкий бомбардировщик “Хейнкель-111”, против которых и воевали британские лётчики. Вот интересно, как звали Истока, породившего гремлинов?.. Он же наверняка воевал сам.

На экране Жигуля ожидаемо появилась затенённая надпись:

“Талант 2–1. Ловчий силой мысли способен управлять техникой, при условии её обязательного скорого уничтожения”.

Неплохо. Пока, во всяком случае, Жигуль был очень даже действенным засранцем. Можно было бы прямо сейчас качнуть его до следующей ступени, найти да поломать какой-нибудь драндулет, да на это уйдёт оставшаяся жизненная энергия. С другой стороны, зачем она мне теперь? Я ж даже не знал, куда идти. Заблудился, мститель хренов.

Задумавшись, я листал скопированные со старого аккаунта семейные фотки и поглядывал на хот-дог. Денис редко улыбался, но даже его вечно кислая мина всегда получалась отлично. Не в пример Лене. Она старалась отвернуться или закрыть лицо волосами или руками, когда я наводил камеру. Зря, на мой взгляд. Она была красива, но почему-то не понимала этого, до последнего уверенная, что окружающие ей льстят. Яркое тайское солнце лезло в экран, точно подглядывая, и засвечивало его. Я прикрыл смартфон ладонью, и отклонился в тень. Следующей фоткой оказалось наше с Герой совместное селфи на пляже Паттайи, где мы оба получились мягко говоря хреново. Я потянулся к пачке сигарет, раскрыл. Но закурить не закурил.

— Какого лешего…

Только сейчас я спохватился, что портсигара со мной не было. Я потерял его где-то в горных джунглях, когда бегал от дохлой обезьяны к утонувшему грызуну. Да только вот сигарета, что должна была стать последней когда-то, никуда не делась. Она, такая же буро-кровавая, торчала сейчас из только что купленной пачки.

— Ис-стоки не фотогеничны.

Голос у самого уха — как заползшая на плечо змея. Я вскочил и отпрыгнул, подняв к подбородку кулаки, готовый врезать с размаху. Но бить никого не пришлось. Это был тот сморщенный близнец дедка-паровозика, о существовании которого я как-то позабыл. Передвижная лавка стояла тут же, и он не выходил из её тени. Как он тогда на самое ухо-то?..

— Что ты сказал? — спросил я по-тайски, а внутри уже вовсю скреблись кошки нездорового предчувствия.

Нависшие веки приподнялись, он словно бы только что проснулся. Посмотрел по сторонам, будто нас могли подслушивать. Подался ко мне и доверительно:

— Ты не должен был выжить.

Да сказал-то так, словно я вот прям сейчас обязан почувстовать вину за то, что ещё дышу. Было бы больше жизненной энергии, быстренько проверил бы его, а так…

— Без тебя жертва оказалась недостаточной, и эхо невского ритуала вышло слабым. С-с-случай, — “Ту-ту” шагнул ко мне, и я увидел, что он не отбрасывает тени.

— А ну стой! — я отшагнул.

Вокруг — никого. Мир не рябит, как при торможении, а значит, это происходит в сфере спящих. В долбаной реальности! Сморщенный продавец сделал ещё шаг.

— Ты пробудился в проклятом роду. Ты прирождённый рода Велес-с. С-смешно. Игра с-сопротивляется. Извечные с-сопротивляются мне. Мне это льс-с-стит! Даже швырнули с-свой козырь, выдернув из сна тебя. Что ж, убить тебя не получилос-сь. Буду ис-спользовать.

— Кто ты?

— Вс-сего лишь начало и конец Игры.

— Покажись! — выпалил я нелепо. Старикан выглядел очень жутко без тени, и ежесекундно казалось, что за ним кто-то есть. Кто-то нечеловечески большой, безразмерный и бесформенный, а заметить его можно было не глядя на дедка прямо, только боковым зрением.

— Вс-сему своё время. Ты с-сам придёшь ко мне. Ес-сли ты действительно тот, за кого они тебя приняли, этот остров не с-станет твоей могилой. И наши пути не раз найдут друг на друга…

И всё. И дед как дед: улыбка лежащего на спине шарпея, скрещенная с волнистым зевом ракушки, а на глазах — тяжесть старческих век. Он постоял, точно вспоминая, что тут вообще делает, да и пошёл обратно к передвижной лавке.

Я не рискнул приближаться к нему. Опыт с Претом кое-чему научил. Старик влез в свою передвижную лавку да и покрутил педали вниз, к пляжу. А мне нестерпимо захотелось умчаться в обратном направлении, подальше от него.

Что это, твою мать, было?! Какого лешего вообще происходит? Вот для полного счастья осталось встретить где-нибудь под шезлонгом массивного негра в чёрном плаще, что всегда носит с собой таблетки: синюю и красную. “Ты Избранный, Нео”. Ага, как же.

Мне ничего не оставалось, только идти пешком по указанному на визитке адресу. Постоянно поглядывая в проулок, куда свернула передвижная лавка сморщенного, я насколько мог быстрым шагом пошёл к пляжу, предварительно спросив дорогу у парочки местных.

Вдоль побережья громоздились виллы, от вида которых становилось не по себе. Я то и дело проверял адрес, но всё было чётко, как в аптеке. Никакой ошибки — Андрей жил именно на этой улице, если череду помпезных строений с внешними дворами как у Букингемского дворца вообще можно было так назвать. Становилось ясно, почему он вдруг оплатил мне госпитализацию. Ему просто не жалко денег. Их у него валом.