Джуно Доусон - Великий Доктор [litres]

За дверью Грэм услышал голоса, за которыми последовал хлопок двери и тяжелые шаги.

– В чем дело? Что на самом деле происходит?

– Первосвященник Микадос. – Орнид поднялся. – Люди говорят, что Великий Доктор серчает на нас. Карает нас за то, как мы обошлись с гостями. – Он указал на Грэма. – Некоторые семьи пакуют чемоданы и бегут из Старого города к побережью или в горы.

– Это безумие! Истерия! – прошипел Микадос.

– Разве? Глаза не могут найти повстанцев, женщину и Расмина. Да и монстр Тромос до сих пор на свободе! Это настоящий хаос! Сама земля ожила у нас под ногами! Ходит молва…

– Какая молва, отец Орнид? Выкладывайте!

Орнид смертельно побледнел.

– Что пророчество сбывается.

Микадос повернулся к Грэму и схватил его за подбородок костлявыми пальцами.

– Значит, вот кто ты такой? Знамение грядущего апокалипсиса?

Грэм покачал головой.

– Нет, приятель. Всего лишь отставной водитель автобуса.

Микадос ослабил хватку.

– Мне всегда было интересно, как будет выглядеть конец света, но я никак не представлял, что все пройдет настолько… мирно. Хотя, волки так и проникают в дом… Прячутся в овечьей шкуре.

– Это не конец, Микадос, – нервно отрезал Грэм. У Доктора и Грейс речи всегда выходили лучше. – Всякий конец может стать новым началом, нужно только этого захотеть.

– Да, так и написано в книге, – подтвердил Микадос, глядя в окна на Старый город. – Солнце озарит мирскую эру, и духовный рассвет будет царствовать вечно.

– И что это значит? – полюбопытствовал Грэм. Он уже сожалел, что прогуливал воскресную школу, чтобы отправиться порыбачить.

Земля снова затряслась, на этот раз сильнее. Несколько бутылок соскользнули с полок и разбились о твердый пол.

– Я должен молиться! – объявил Микадос. – Я буду в часовне. – Он посмотрел на стражника. – Не выпускай его отсюда.

Когда Микадос и Орнид ушли, Грэм решил, что пришло время наконец прочитать Книгу Истин и посмотреть, есть ли в ней хоть крупица правды. И, что даже важнее – подробности о том, как именно должен наступить этот предполагаемый конец света и что должно произойти.

Райан открыл глаза, и его ослепил изумительный розово-оранжевый закат. По небу метались маленькие черные птицы. Он будто лежал на пляже, где-то в шезлонге под палящим солнцем, до того, как бабушка… до встречи с Доктором.

Доктор.

Райан резко сел, готовый бежать или драться. Голова кружилась. Он вспомнил, что не мог дышать… Тромос сжимал его горло все крепче и крепче, пока вокруг все не потемнело.

Райан поморгал. Он сидел на пыльной разбитой плитке. Когда зрение чуть прояснилось, он понял, что попал в торговый центр. Заброшенный торговый центр. Похоже, он сидел в бывшем фонтане, который давно уже высох.

Потолочные окна были разбиты, и сквозь дыры в конструкции летали птицы. Вывески болтались на кабелях, а на эскалаторах валялись части тел манекенов.

– Чтооооо? – Райан потер голову.

– Мне больно, – послышался в ответ грубый рык Тромоса.

Райан вскочил на ноги и оглянулся, но похитителя нигде не было видно.

– Тромос?

– Мне больно.

Райан осторожно выбрался из фонтана и последовал за голосом Тромоса. Он заметил мохнатого лобосца под старой лавкой для хот-догов.

– Ты в порядке, приятель?

Тромос потянул за ошейник, который мигал красным светом.

– Прошу… останови эту… боль.

– Ты чуть меня не убил!

Тромос взглянул на него влажными глазами.

– Кто ты?

– Что?

– Монах?

– Нет.

– Повстанец?

– Нет.

– Тогда кто?

Райан развел руками.

– Не знаю, дружище. Путешественник, наверное.

Тромос продолжал тянуть ошейник.

– Сними его! – Лобосец сжал кулаки и ударил плитку, расколов на куски.

– Прекрати! – Райан осмелился сделать пару шагов ближе. – Ты поранишься.

– Помоги мне… – шепотом просил громила.

– Погоди. Откуда мне знать, что ты не оторвешь мне голову, когда я сниму эту штуку?

На плече Тромоса виднелась темно-красная рана, но она, казалось, его не беспокоила.

Тромос прищурился.

– Даю тебе слово.

– А посущественней что-нибудь есть?

– Мое слово – моя честь. – Тромос ткнул себя когтем в голую грудь. – Я последний из лобосских солдат. Я боролся за Лобос.

Райан вспомнил, как в детстве бабушка рассказывала ему басню про льва и мышь. Лев хотел съесть мышь, но мышь убедила льва, что убийство не принесет ему чести. Лев отпустил зверька, но потом его самого схватили охотники. Вспомнив его доброту, мышь сгрызла сети и освободила льва.

Райан пока не разобрался, мышь он или лев. Что еще важнее, он не помнил, чем закончилась история. Лев съел мышь? Или убил охотников?

– Если я попробую помочь, ты мне тоже поможешь? Мне нужно найти друзей и спасти… Грэма.

Райан понимал, что наличие друга в лице Тромоса ему не повредит. Однако зрачки громилы до сих пор горели яростью, а изо рта капала слюна. Возможно, его накачали лекарствами, но откуда Райану знать?

– Я обещаю тебе…

– Райан.

– Я останусь перед тобой в долгу.

Райан выхаживал по полу торгового центра.

– Я, наверное, сумасшедший… – Он встал на колени рядом с Тромосом. – Позволь взглянуть.

Тромос оголил шею.

– Хоть одно лишнее движение – и сам будешь его снимать, понял?

Тромос согласно рыкнул, и Райан осмотрел ошейник. Он был закован на спине какой-то цепью, похожей на велосипедный замок. Как только Райан дотронулся до нее, то сразу отпрянул – ошейник испускал резкие острые удары током.

– Ай!

– Больно…

– Верю, верю. – Райан вздохнул и поднялся на ноги. – Что ж, мы в торговом центре. Жди здесь. Нам понадобятся большие, нет, огромные кусачки. И бинт, чтобы перевязать плечо.

Тромос посмотрел на него, и Райан встретился с ним взглядом, не обращая внимания больше ни на что, кроме выражения его глаз.

– Спасибо, – пробормотал Тромос. – Ты…

– Что?

– Первый человек, кто добр к Тромосу.

Райан сглотнул. Внутри него бушевала целая гамма чувств.

– Да уж. Что ж, значит, можно назвать меня Мышью.

Доктор, Яс, Джая и Темпика молча и почтительно несли тело Марии по тоннелям и пещерам. Темпика использовал устройство слежения, которое, как он объяснил, приводило его к повстанцам, чтобы передавать информацию Джае.

Когда они вернулись в главный лагерь повстанцев, несколько человек бросились к ним на помощь.

– Что случилось? – спросила Дайна. – Мне так жаль… Я тотчас отправилась обратно сюда, когда на арене начался хаос.

– Мама, – печально ответила Джая.

– Мария! Нет! – вскрикнул один из повстанцев, прикрыв рукой рот.

Они бережно положили тело на одну из лагерных коек. Весть разлетелась по лагерю, и вокруг быстро собралась толпа. Повстанцы обнимались и пытались утешить Джаю. Вся эта скорбь вновь ножом прошлась по сердцу Яс. Марию здесь очень любили, и всем ее будет не хватать.