Константин Кривчиков - Контракт на смерть

– Не получится. Я в комнате поднимал трубку, чтобы проверить. Сигнала нет, глухо как в танке. Похоже, что авария на линии. Или вообще кабельную связь отрубили.

– Тогда надо идти до машины. – Зина вопрошающе посмотрела на Тима. – Я тогда, наверное, переоденусь и пойдем.

– Уходить точно надо, рискованно здесь задерживаться, – сказал Тим. – Но позвонить можно и отсюда. Я в гостиной видел на столе мобильный телефон. Твоей матери, наверное. Попробуй с него позвонить.

Павел проснулся от чужого, наглого голоса:

– Эй, мужик, хватит дрыхнуть! Тоже мне, нашел время.

Данилин вздрогнул и открыл глаза.

Бывают ситуации, когда рефлексы тебя спасают. Более того, они помогают в большинстве экстремальных ситуаций. Но случаются моменты, когда рефлексы могут навредить и даже погубить.

Если бы Данилина не сморило так крепко после ночного недосыпа и прочей нервотрепки с забегами по пересеченной местности, то он в подобной ситуации – когда тебя окликают чуть ли не в ухо – среагировал бы мгновенно. То есть схватился бы за рукоятку беретты, лежавшей под левой рукой между сиденьями, и уже потом бы включал мозги и прочее воображение.

Однако Павел, провалившийся в сон, как в бездонную яму, был слишком расслаблен и не готов к агрессивной реакции. Иными словами, его застали врасплох. Поэтому он сначала открыл глаза. И тут же поймал боковым зрением обрезанные стволы двустволки.

Они едва не упирались ему в висок. Данилин замер, что стало его вторым рефлекторным действием – после открывания глаз. А вот за пистолет он схватиться не успел, и слава богу.

Владелец обреза – долговязый парень со стрижкой «бокс», известной со времен Тутанхамона и царя Гороха – стоял рядом с машиной, засунув стволы в открытое окошко. И эта малоприятная ситуация возникла вследствие конкретного прокола Данилина.

Комплектация его «нивы», несмотря на гордую приставку «Шевроле», не предусматривала кондиционер, а в салоне было душно. Вот Данилин и закемарил с опущенным стеклом. Теперь сиди, не шевелясь, и потей уже не от духоты, а от страха. И гадай, выстрелит этот придурок или все же проявит гуманность. Хотя она им, придуркам, в целом, не свойственна.

«Долговязый», слава богу, не выстрелил. Заметив, что Павел открыл глаза, но при этом благоразумно не шевелится, удовлетворенно произнес:

– Проснулся? Молоток. Сиди и не дергайся, а то башку снесу. – И добавил, обращаясь к напарнику, коренастому парнише лет двадцати: – Шашлык, ты глянь, какой народ пошел. Весь город на ушах стоит, а этот на массу давит и в ус не дует.

Шашлык – с такой же короткой стрижкой – расположился в метре от «долговязого», сжимая в руке биту. Его физиономия с приплюснутым носом ничего не выражала, кроме ленивого ожидания. Так бульдог смотрит на жертву в ожидании команды «фас».

Что еще бросилось в глаза Данилину, так это совсем опустевшая парковка. Когда он засыпал, тут находилось около десятка автомобилей. Сейчас они все исчезли, словно растворились. И только шагах в пятидесяти, около здания торгового центра, торчал темно-зеленый пикап – битый, с пятнами ржавчины на боку.

– А в чем, собственно, дело, парни? – пробурчал Данилин. – Чего привязались?

Он попытался как бы невзначай соскользнуть левой ладонью между сидений – до этого она лежала на бедре – но «долговязый» выкрикнул:

– Не дергайся, кому сказано! Руки держи перед собой, чтобы я видел.

– Чего держать?

– Руки подними, урод! Перед собой! А то точно замочу!

Данилин с деланным испугом выполнил приказ. Кочевряжиться дальше становилось рискованно. Он уже сообразил, что положение тухлое, и сейчас пытался нащупать верную линию поведения. А заодно оценивал ситуацию, которая не оставляла права на ошибку.

– Ну, поднял. Я чего, мешаю кому-то?

– Мешаешь? – «Долговязый» ощерился. – Ха. Да нет, мужик, ты сам никому не мешаешь. А вот тачка твоя мешает. Тебе.

Он снова хохотнул.

– Не понял, парни, – с подчеркнутым недоумением пробубнил Павел. – Почему она мешает?

На самом деле понятно было почти все. Пока он спал, произошли существенные изменения. Похоже, что паника в Старопетровске превысила все мыслимые размеры. Люди массово покидали его, и на охоту вышла шпана всякой масти.

Это говорило о печальном обстоятельстве – власти, включая правоохранительные органы, теряли контроль над городом. Что, как всегда, первыми прочухали бандиты, хулиганы и прочий антисоциальный элемент – у него на подобные ситуации чутье развито очень хорошо. Парочка представителей такого элемента из категории бандюганов среднего разлива как раз и «наехала» сейчас на Павла.

– А чего тут понимать? – с раздражением отозвался «долговязый». – Забираем мы тачку у тебя. Экспроприируем, короче. Покатался и хватит – нам она нужнее.

– Не понял. А чего? Ты это, чего мне ствол в рожу тычешь?

Павел интуитивно закосил под дурачка. Но не тупого дебила, рискуя быстро разозлить бандитов, а под пьяного человека. С пьяного спрос какой? Соображает плохо, да и не опасен – координация ни к черту, реакция замедленна.

– Рубец, а он, по ходу, датый, – сказал Шашлык. – Гляди, на пассажирском сиденье развалился. Сам нажрался, а водилы нет.

– Мужик, ты что – выпил лишку? – прищурившись, спросил долговязый Рубец.

– А чего? Ну, выпил пива. А чего? – Данилин осторожно провел ладонью по лицу, как бы стряхивая сон. И снова выставил руку перед собой, чтобы не провоцировать бандита на агрессивные действия. – Имею право, выходной сегодня.

– А хозяин машины где?

– Витька, что ли? – Павел покрутил головой по сторонам. – А где Витька? Не знаю.

– Точно, нажрался, скотина, – сказал Шашлык. – Выпил, и развезло на солнце. Вытаскивай его из машины и пусть уматывает к ядреной фене. А то и замочи, если упираться будет.

– Прямо в машине? Да он все чехлы забрызгает… Эй, балбес, вылезай! Кому говорю?!

Рубец отступил от дверцы. Но, вопреки надежде Данилина, не опустил ствол обреза, продолжая направлять его в открытое окошко. Павел заметил, что зрачки у бандита были какие-то шальные и одновременно мертвые. Наркоман?

– Долго просить не буду. Считаю до трех и мочу на месте. Ну?

– Я понял, – сказал Данилин. – Вылезаю.

– И не дергайся! Руки держи перед собой. Шашлык, открой ему.

Напарник подошел и рывком распахнул дверцу.

В какой-то момент он – своей коренастой фигурой – частично перекрыл Рубцу фигуру Павла, но тот не рискнул хвататься за пистолет. Это только у ковбоев в кино получается лихо выхватывать кольт сорок пятого калибра из открытой кобуры. А тут громоздкая беретта с длинным глушителем (зря, наверное, его не открутил до сих пор), и валяется где-то между сидений – попробуй ухватить за рукоятку в мгновение ока. И ведь мало просто ухватить – еще надо вскинуть и чтобы палец удобно лег на спусковой крючок.