Шимун Врочек - Питер. Битва близнецов [litres]

– Грязная дюжина. – Убер засмеялся. – Надо же. Всегда мечтал нечто подобное провернуть на самом деле.

– Убер. – Таджик вздохнул. – Это, блять, серьезное задание.

– Ничего-ничего. Сейчас поплачу в колени, покатаю игрушечную машинку и займемся.

Скинхед покрутил головой, попрыгал, размялся, словно собрался боксировать. Таджик покачал головой. А казалось, вчера только скинхед собирался на тот свет…

Убера словно накачали энергией. Товарищ Ким, он же Таджик даже не удивился. Такие, как Убер, – люди действия, сложных задач, невыполнимых заданий. «Хуйня-война, прорвемся» – их жизненный принцип. Чем сложнее, тем интереснее. Правда, Убер, пожалуй, уникальный экземпляр. В коллекции человеческих типажей – один из самых интересных.

«Ну… или самых ебанутых. Что тоже верно».

– Мы не сдадимся, – заговорил Спартак. – Женя приведет помощь.

Ноэль покачала головой. «Не думаю». Иногда вождь восставших слишком серьезно принимал на себя роль лидера – и начинал говорить при этом правильными, киношными фразами.

«Мы не сдадимся. Приведет помощь». О боже. Что это вообще такое?! До смешного.

– Возможно, будет уже поздно, – сказал Паша Яндекс. Ноэль кивнула. Спартак упрямо вздернул голову, ноздри раздувались.

Спартака когда-то звали Константин Лотош – раньше, до мятежа, сделавшего их свободными, он был одним из «гладиаторов» – спарринг-партнеров для офицерского состава Вегана. Обычно жизнь таких бойцов была короткой, рано или поздно их убивали или калечили подготовленные и натренированные аристократы. Но Спартак сумел выжить и организовать восстание.

Самый лучший день был, когда они начали убивать своих мучителей. Кровавое безумие свободы.

Ради этого мига Ноэль бы снова прошла через тот ад подготовки и чудовищного напряжения сил, что им пришлось выдержать.

– Скоро к нам придут люди, которым не все равно, – торжественно закончил Спартак свою речь. – Люди, в душах которых горит священное пламя справедливости и свободы…

– Ночевал я как-то в женском монастыре, – сказал Ктулху.

«Добровольцы» расселись в туннеле, ожидая команды выдвигаться. Курили, смеялись. Слушали байки.

– Это еще давно было, до Катастрофы, – сказал Ктулху. – Я тогда молодой совсем был, лет тринадцать. И тут она, эта монашка-красотка, входит ко мне в келью… И… И тут я просто проникся верой в божественную благодать!

– Мужик, что ты гонишь?! – возмутился Викинг. – Ты никогда не спал с монахиней!

– Да! Но это не значит, что я не пытался!

Скрипнула дверь, все замолчали и обернулись. Молчание. В дверях стоял Убер, чуть позади него, темной тенью – Дагон.

– А мораль сей басни такова… – сказал Убер, оглядел свою будущую команду. – Бог не засчитывает попытки. Только результат. Сто, двести попыток – ему все равно. Добился, удалось – молодец. А нет… ну, Ктулху хотя бы попытался трахнуть монахиню. А что сделали вы?

Грязнодюжевцы переглянулись.

Ктулху засмеялся.

– Сержант, постройте людей, – приказал Убер. Дагон кивнул. – У нас тут типа инспекции начальства…

Убер оглядел неровный строй пополнения. Нахмурился.

– Я не понял. Вы мне что, самых лучших дали?

– Да. – Таджик прищурился. Спросил с иронией: – Что-то не так?

Убер выдохнул сквозь зубы. Зло засмеялся. Добровольцы озадаченно смотрели на него.

– А попроще никого не было? – спросил скинхед.

– В смысле?

– Подозреваю, это весь слив тюремных камер, – громко сказал Убер. Строй «добровольцев» зашевелился.

Таджик вздохнул.

– Убер, ты предвзят, – сказал негромко. Но глаза товарища Кима при этом смеялись. Убер вышел вперед, оглядел строй. Бандитские морды «добровольцев» нагло пялились на будущего командира. – И это ты ведь их выбирал?

– Из того, что было. Из того, что было… Команда мечты, – возвестил Убер с восхищением. – Грязная дюжина. Ландскнехты! Солдаты фортуны. Долбоебы месяца. Придурки квартала. Неудачники года. Геморрои пятилетки.

В строю зашумели. Словно ветер пробежал по высокой траве, и скоро гроза.

– Убер! – негромко сказал Таджик. – Стой, остановись.

– Дебилоиды века! – возвестил скинхед.

В следующий миг строй сломался, на него кинулись недавние узники. Началась драка…

– Стройся, – велел Убер. Потер свежий фингал, сплюнул кровью.

Команда построилась в колонну. Кажется, без синяков никто не остался. Дашка сплюнула, Викинг вытирал разбитые в кровь губы, скалился. Ктулху дергал глазом, словно подмигивал кому-то. Чех невозмутимо щурился. Фактически только он не участвовал в потасовке. Артем Мимино, Голотов, даже безобидному Пирогу досталось, он потирал шею, а на глазу у него наливался синим фингал.

– Ну что, кретины столетия, готовы? – возвестил Убер. – Двинулись! Бегом! Шагом… арш! Сержант, проследи!

– Вперед! – заорал Дагон. – Строй держать!

– И чего ты этим добился? – спросил Таджик со вздохом. – А?

– Общая драка – она сближает, – сказал Убер уверенно.

Таджик вздохнул.

– Убер, как художник художнику… ты вообще умеешь командовать?

– Конечно! Я сын офицера, родился в воинской части!

– Э… – Таджик почесал лоб. – Тебе уже говорили, что твой треп…

– Вернее, рядом с ней. А если совсем точнее, как раз за забором. Посмотри на меня. Я создан быть лидером и полководцем.

– Ну… – Таджик посмотрел на него с сомнением.

– Ты что, не веришь?! Мне родители все рассказали, особенно мама. Я родился со шпагой в руке, с гантелей в зубах, с флагом в жо… хмм… – Убер почесал затылок и добавил тише: – Короче, для великих свершений. А теперь покажи, мальчик, кто тебя обидел. Мы вырвем ему ноги.

– Империя Веган, – сказал Таджик с подковыркой.

– Вот блин. Ну то есть… это нормально. Разберемся.

Перегоны сейчас изменились – война. Каждые сто метров стояли часовые и патрули, и у Таджика, который вел группу, проверили документы раз пять за все время. И не просто посмотрели, а внимательно изучили.

Артем с интересом смотрел в эти новые, военные лица. После вынужденного двухнедельного сидения взаперти ему все было в диковинку. Даже вот эта тень, короста усталости на серых от недосыпа лицах.

Однажды мимо них прошла колонна солдат. Они оглядывались на «грязную дюжину». Викинг заулюкал им вслед, показал средний палец.

– Встань в строй, придурок, – одернул его Дагон. Викинг нагло оскалился, но послушался.

По сравнению с солдатами группа выглядела, будто собралась на праздник. Убер, расхристанный и расслабленный, в расстегнутой гимнастерке, Дагон, спокойный и молчаливый, только он был похож здесь на кадрового военного. Его брат Ктулху – такой же огромный и надежный, но слегка нервирующий Артема, словно тело морпеха было под постоянным напряжением, как силовой кабель. Даже отсюда Артем чувствовал вибрацию внутри него. Ктухлу немного пугал.