Дмитрий Силлов - Закон выживших [litres]

«Как тебя зовут?» – повторил он, мысленно обращаясь к девочке.

Она не ответила, лишь слегка улыбнулась, самыми краешками рта.

«Я потерялась, – прозвучало в голове сталкера. – Я не знаю, где мой папа».

Вот, значит, как. Ну да, логично, что у ребенка такого возраста должны быть родители.

«Ты знаешь, где его искать?»

«Там».

Крошечный палец указал на север.

«Ясно. Мы как раз идем туда. Пойдешь с нами?»

«Да».

Богдан осторожно поставил ребенка на ноги. Вроде нормально стоит, несмотря на кровопотерю.

«Идти сможешь?»

«Да».

– Девочка пойдет с нами, – громко, для всех объявил Богдан.

– Ты совсем рехнулся, парень, – проворчал Заммер. – Она задержит группу.

– Если задержит, я ее понесу, – сказал сталкер. – Так что это теперь только моя проблема.

– Мы с Анной поможем, если устанешь, – сказал Маркус.

– На меня тоже можешь рассчитывать. И на меня. На меня тоже, – почти в один голос произнесли Носов, Перен и Берг.

Богдан улыбнулся.

Те, кого он считал учеными, полностью зацикленными на своих научных исследованиях, сейчас показали себя с неожиданной стороны. Всегда приятно ошибаться в людях, о которых ты думал хуже, чем они есть на самом деле.

Лопез был занят – приводил в чувство Протона. И ему это удалось.

Ученый сел на траве, пощупал шишку на затылке, поморщился, посмотрел на свою руку, испачканную в крови.

– Надо выстричь волосы и обработать рану, – сказал Лопез.

– Себе чего-нибудь отстриги, – посоветовал Протон, всегда отличавшийся нелегким характером.

– Я просто хотел помочь, – похоже, обиделся врач.

– Себе помоги, мне не надо, – сказал Протон, поднимаясь на ноги. Качнулся, но устоял. Оглядел группу, зацепился взглядом за девочку, но ничего не сказал по поводу нового члена отряда. Лишь закинул за плечо автомат и произнес:

– Ну, и чего стоим? Мы вроде к центру Зоны собирались. Или отменилось всё?

– Он прав, – сказал Богдан, беря девочку за руку. – Пора возвращаться на шоссе и идти дальше.

Воронова на ходу пыталась перевязать раненую руку.

– Помочь? – обернувшись, поинтересовался Богдан.

– Обойдусь, – зло бросила девушка.

– Она обойдется, – подтвердил Лопез, шедший за ней. – Всё сама привыкла делать. Я уже даже и не предлагаю.

– Кишки мне когда выпустят, тогда поможешь их обратно заправить, – усмехнулась старший лейтенант. – С остальным я справлюсь.

– Не надо так, – покачал головой Богдан. – Зона услышит и пошутит. По-своему.

– Ой, слушай, парень, не делай мне мозг, ладно? – поморщилась Воронова. – Зона у него услышит, ага. То, что ты урода горбатого завалил, это круто, конечно, а вот лапшу вешать – это ты не те уши нашел.

И ушла в конец цепочки, растянувшейся за Богданом, – группа продолжала идти, дыша друг другу в затылок.

Впрочем, в такого рода предосторожности уже особой нужды не было. Похоже, мутировавший лес, нависший над дорогой, то ли разогнал, то ли сожрал все аномалии. Богдан лишь пару раз бросил гильзы в подозрительные пятна на асфальте, но они оказались просто пятнами. Пустячок – а приятно.

Правда, на ветках некоторых деревьев болталось что-то, напоминающее большие лоскуты слипшейся паутины, – и казалось, что эти лохмотья при приближении людей тянутся к ним, словно пучки стальных булавок к магнитам. Поэтому Богдан на всякий случай обошел странные деревья по широкой дуге – мало ли.

Между тем лес потихоньку редел, и уже видна была впереди его граница, за которой серый асфальт прямой линией рассекал пустошь, поросшую густым кустарником…

«Стой! – прозвучало в голове Богдана. – Там смерть».

Сталкер посмотрел на девочку.

Та неотрывно смотрела вперед, будто видела что-то, недоступное остальным.

Опасность в Зоне подстерегает на каждом шагу, это любому известно. Но опасность опасности рознь. Внезапно Богдан почувствовал, как вдоль его позвоночника пробежал неприятный, щекочущий холодок.

И понял, что это значит…

Как – непонятно. Наверно, так же, как зверь чует хорошо замаскированный капкан или лёжку охотника, который держит на прицеле тропу, ведущую к водопою… Сталкер прям будто увидел эту невидимую линию, которая протянулась от глаза стрелка через целик с мушкой и закончилась метрах в десяти впереди, на асфальтовой дороге, по которой должна была минуту назад пройти группа ученых.

Но они стояли, повинуясь жесту Богдана, который сейчас разбирался в своих ощущениях. Разум твердил, что чушь это всё крысособачья, не может быть такого, мол, это просто разыгравшееся воображение. Но нечто внутри знало: чутье не врет. И маленькая девочка-мутант сейчас ощущает то же самое, что и он.

«И что теперь делать?» – мысленно обратился он к ней.

«Ты другой, – прозвучало в голове. – Тебя будто двое. Один – человек, как те, что сзади. А другой – наш».

«Мутант?»

«Наш. Сейчас забудь, что ты человек. Почувствуй себя нашим. Тот, кто был в центре Зоны, всегда становится одним из нас».

Сталкер закрыл глаза. Когда нет другого выхода, кроме того, что тебе предлагают, надо пользоваться тем, что есть.

Он постарался представить того, другого себя, что, по словам девочки, является частью него.

И неожиданно увидел.

Странное, пугающее ощущение. Будто сквозь отражение в воде из глубокого омута проглянуло другое лицо: волевой небритый подбородок, нахмуренные брови с двумя глубокими складками между ними… И глаза. Холодные, словно ледышки, с черными точками зрачков, похожими на дульные срезы двух одинаковых винтовок.

«Я ли это?» – пришла заполошная мысль, обращенная в никуда.

«Ты, – прозвучал в голове голос девочки. – Сейчас это ты. Доверься себе».

И Богдан доверился. Все его сомнения, мысли, чувства, воспоминания, вместе составлявшие такую знакомую, такую свою собственную личность, внезапно исчезли. И Богдан вдруг стал самим собой.

Другим собой.

Который отпустил руку девочки, обернулся к группе, что столпилась за его спиной, и спокойным, ровным голосом сказал, глядя в глаза Вороновой:

– Дай мне свою винтовку.

По лицам многих членов группы проскользнула тень недоумения. Одолжить у снайпера винтовку, которую он оберегает, словно музыкант скрипку Страдивари, это все равно, что прийти в банк и попросить там беспроцентный кредит на миллион долларов. В лучшем случае пошлют, в худшем – вызовут санитаров психушки. Но сейчас глаза Богдана были обращены не на них, а на Воронову, которая вдруг, словно загипнотизированная, сняла СВД с плеча и протянула ее сталкеру.

Ранее Богдан стрелял из такой винтовки лишь один раз – по консервным банкам в Афгане, друг-снайпер дал пострелять. То есть представление имел, что к чему, но навыка, конечно, не было.

А тут он словно переродился.