Дмитрий Силлов - Закон выживших [litres]

Сталкер покачал головой.

– Хороший ты мужик, Лопез, поэтому скажу как есть. Бывает, что некоторые экстремалы всё-таки прорываются в Зону через кордон. И если повезет, даже какое-то время живут в ней. Единицам удается дойти туда, куда я дошел, – к ЗГРЛС, огромной загоризонтной радиолокационной станции «Дуга», построенной в восьмидесятые годы. После аварии на ЧАЭС ее отключили, но Зона включила ее вновь. И сейчас эта ЗГРЛС генерирует аномальное излучение такой мощи, что у любого, кто близко подходит к ней, мозги начинают вариться в черепушке, словно в кастрюле. Поэтому думаю, что тот выживший просто один из таких экстремалов, попавших под излучение станции. Проще говоря, свихнувшийся дурак, который мог плести какую угодно чушь.

Лопез слабо улыбнулся.

– Почему ты это сразу не сказал, еще в Институте?

– Кто б меня послушал? – пожал плечами Богдан. – Вы там все сидели такие мотивированные, готовые к подвигам. Скажи я что-то против, меня бы просто не взяли в рейд, вот и всё. Зачем целеустремленным людям сомневающиеся скептики?

– Логично, – согласился Лопез.

Внезапно лицо его исказилось, словно от боли. Рука врача незаметно скользнула за пазуху, и Богдан увидел, как Лопез достал из внутреннего кармана какую-то капсулу, после чего быстро сунул ее в рот и проглотил.

– Для поднятия настроения? – хмыкнул Богдан – и тут же понял, что пошутил неудачно. Врач глянул на сталкера своими необычно зелеными глазами и спокойно произнес:

– У меня рак. Неоперабельный. Коллега-онколог в прошлом месяце давал мне год, но, думаю, он это сказал, просто чтобы меня успокоить. В лучшем случае я протяну три месяца. Анализы перед этой командировкой я подделал, так что о моей болезни никто не знает. Кроме тебя.

– Зачем же ты тогда в рейд пошел? – удивился сталкер.

– Не хочу медленно гнить в кровати, – сказал Лопез. – Лучше умереть как нормальный военный врач, в бою. Или хотя бы в походе. Понимаю, что этот рейд меня доконает намного быстрее, и это хорошо. Я хочу навсегда остаться в Зоне, стать частью ее загадочного мира, раствориться в ней без остатка.

– Понимаю тебя, – кивнул Богдан.

– Кстати, возьми.

В руку сталкера ткнулась коробочка. Та самая оранжевая коробочка с надписью «Аптечка», которую сталкер видел у Лопеза раньше.

– Тебе они пригодятся больше, – сказал военврач.

– Что это? – поинтересовался Богдан.

– Экспериментальный препарат, к созданию которого я тоже приложил руку. Эффективно и очень быстро снимает спазмы и гасит любую, даже очень сильную боль. По крайней мере, не закашляешься в трудную минуту.

– А как же ты?

Лопез покачал головой.

– У меня плохое предчувствие. Думаю, эти капсулы мне больше не понадобятся.

– Чушь не говори, – сказал Богдан. – Никто не знает, сколько нам отмерено. Оставь их себе, тебе нужнее.

Врач пожал плечами и спрятал коробочку обратно за пазуху.

Подошел Носов, попросил прикурить. Богдан протянул зажигалку. Носов задымил сигаретой, присел рядом.

– Не возражаете?

– Без проблем, – кивнул Лопез.

Богдан не ответил. Он примерно догадывался, зачем пришел этот человек с пронизывающим взглядом. Вряд ли за огоньком – если нужно, то и от костра прикурить не проблема.

И правда, психолог завел разговор издалека.

– Слушай, Богдан, давно хотел спросить. А что это за слово такое – сталкер? Откуда взялось?

– Я знаю, – отозвался Лопез. – Перед рейдом в энциклопедии посмотрел. Есть в Шотландии средневековый замок, построенный аж в четырнадцатом веке, который с тех древних времен так и называется – Stalker. В переводе это слово означает «Охотник».

– Охотник, значит, – кивнул психолог. – Ясно. Хотелось бы, конечно, узнать, на кого мы тут в самом деле охотимся. Кажется мне, что вся эта миссия по спасению выживших есть просто предлог для чего-то другого. Но кто ж правду скажет. Эх… А у меня дома жена с дочкой остались. Хотелось бы вернуться к ним из этого гиблого места.

Психолог достал из-за пазухи фотографию, протянул Богдану.

– Красивая у тебя жена, – сказал сталкер. – И дочка симпатичная.

– Это да, – поддержал его Лопез, глянув на фото. – Не переживай, все вернемся.

– Хотелось бы верить, – вздохнул Носов. Забрал фото, затоптал тлеющий бычок и ушел обратно к костру.

– Чего приходил? – произнес врач.

– Наболело, – отозвался Богдан. – Так, решил просто словом перемолвиться. Нормальный мужик, кстати. А он мне сначала не понравился. Приятно так ошибаться в людях.

Лопез хотел что-то сказать, но тут Анна, готовившая у костра нехитрый ужин на всех, позвала группу к походному котлу с кашей, щедро заправленной качественной консервированной тушенкой и какими-то специями. Протон достал из рюкзака объемистую флягу со спиртом, которую он умыкнул под шумок из Института аномальных зон, что было встречено гулом одобрения.

Помянули Рана. Помолчали, как положено. После опрокинули по второй – за удачный рейд. Потом отдали должное ужину, которой после длинного перехода показался необычайно вкусным…

Вдруг Берг выронил ложку, которую держал здоровой рукой, и не смог сдержать стона. Сидевшая рядом Воронова едва успела подхватить падающее тело зоолога.

Подбежал Лопез, приложил пальцы к шее.

– Живой. Похоже, болевой шок. Но с чего? Там не такой уж сильный ожог.

Правда, когда он задрал рукав Берга повыше, стало ясно: всё плохо. Предплечье выше бинта было черным. Причем казавшаяся теперь обугленной кожа растрескалась, и в трещинах этих виднелось что-то желто-зеленое, похожее на плоть гниющего трупа.

Камуфляж на зоологе мигом разрезали, и присутствующим стала видна жуткая картина. Чернота распространилась выше локтя и уже подбиралась к плечевому суставу.

– Нереально, – покачал головой Лопез. – Некроз не распространяется так быстро.

Берг открыл глаза и слабо улыбнулся.

– Что, всё плохо, док?

Военврач вздохнул.

– Требуется немедленная экзартикуляция верхней конечности в плечевом суставе.

– То есть, ампутация руки по плечо? – уточнил Богдан.

Лопез кивнул.

– Понимаю, – сказал Берг. – Я ее перестал чувствовать еще когда мы вдоль болота шли. Просто боялся задрать рукав и посмотреть. Это похоже на щекотку. Она медленно поднимается по руке всё выше и выше, а всё, что ниже нее, немеет. И вряд ли поможет ампутация, док. Она мне уже шею щекочет.

Присутствующие переглянулись.

Даже если отрезать руку, Берг не сможет дальше идти. Вернуться? Но получится ли вынести раненого за кордон, с вышек которого их наверняка встретят пулеметными очередями? Про возвращение все вообще старались не говорить, так как слабо представляли себе, как им это удастся, даже если миссия окажется успешной…