Юлия Гордон-Off - Докторица

- Наслушалась скоростников? Это понятно! Они же далеко и быстро летают и их видно, да и на вылет загружаются по самую маковку, это не наши двести килограммов, которые модификация "ВС" может нести. Вот только целый полк Пешек прилетел, десяток тонн бомб высыпали, дыма и грохота до самого неба и ни разу в мост не попали. Ну, сама подумай, скорость большая, высота тоже, зенитки палят, да тут, как ни прицеливайся, разброс даже на полигоне в идеальных условиях - плюс-минус сто метров. А наши тихоходы прилетели на бреющем, двигатели на подходе заглушили и видно даже как часовой на крылечке штаба в кулак курит, мы же гранату можем в печную трубу засунуть, не то, что просто в дом со штабом попасть. А ещё, на большой скорости замаскированные цели разглядеть совсем не просто, да и высота у них большая. А при нашей малой скорости и высоте меньше ста метров, мы же количество пуговиц на мундирах видим, если света хватает. Вот и выходит, что эффективность наших двухсот килограммов бомб часто больше пары тонн бомб у большого бомбардировщика. На линии переднего края нам конкуренцию реально наверно только штурмовики могут составить, но они ведь бронированные, как танки, броню выстрелы зениток до двадцати миллиметров пробить не могут. А у нас вся броня - перкаль, да свои штаны, сама знаешь, вот и летаем, поэтому ночью, когда нас не видно. А знаешь, что за каждый сбитый ночной бомбардировщик немцы стразу железный крест дают и премия больше, чем за истребитель или большой бомбардировщик?

- Извините, я же не знала...

- А чего же ты к нам пошла, если считала нас такими убогими?

- Ну, куда могла, туда и пошла...

- Теперь то плохо думать про наши замечательные самолёты не станешь?

- Не стану... Вот не верю, что все так думают сразу...

- Права! Двое из трёх как приходят, считают, что их в наказание к нам сослали. Вот и приходится им мозги вправлять. Наш комиссар, вообще, когда к нам с Чукотки попал, так сразу командиру заявил, что он у нас по ошибке и его на днях переведут в НОРМАЛЬНУЮ авиацию...

- А что он на Чукотке делал?

- Так там они американские самолёты перегоняли через Аляску, к нам на Чукотку летели американцы, а уже дальше до железной дороги наши пилоты перегоняли. Вообще, как он рассказывал, служба не сахар, но кому то же нужно... Вот он там на "аэрокобрах" летал и хотел в истребители, а его к нам направили, вот он и обиделся. Но потом ему всё правильно объяснили и показали, так теперь бОльшего патриота наших У-два не найдёшь. И не вздумай при нём что-нибудь пренебрежительное сказать, он парень горячий, потом извинится, но сначала может и с кулаками кинуться...

- На девушку? - Удивилась я.

- Нет, на тебя наверно не кинется, но ругаться будет страшно!

- Хорошо! Я буду иметь ввиду... А вы сказали, что у вас на двенадцать самолётов одиннадцать пилотов, значит есть для меня самолёт?

- Есть... - Почему-то тяжело вздохнул он. - У нас уже давно было две женщины в пилотах. Про Зою ты уже слышала, а вторая её подруга Катерина. Но вот женский экипаж у нас был только один, Катя с Сергеем Мухиным летала, а Сергей был штурманом полка. Да вот на днях полетели на разведку и рекогносцировку и под зенитку замаскированную угодили. Катя до дома дотянула, а вот Сергей ещё в небе умер. И Катерина неизвестно ещё как из госпиталя выйдет. А самолёт, инженер докладывал, уже полностью пригоден к эксплуатации. Не побоишься на такой самолёт сесть?

- Ну, а что делать... Ведь дотянул же до дома, значит не плохой самолёт...

- Ты же знаешь что все лётчики суеверные до ужаса. Вот я и подумал...

- А вообще, новые машины к вам приходят?

- Приходят, только мало очень. Чаще всего, когда полк выводят на переформирование, тогда и самолёты новые получаем. Так за последние месяцев восемь только раз две штуки пришло, да аэроклубовских парочка. Хотя, всё равно свободных пилотов не было. А пересаживать с пригодных машин на новые - это транжирство, сама должна понимать...

- Понимаю. А что мне ещё нужно знать и вообще, как меня вводить будете?

- Ну, пока в первую очередь тебе придётся мне район сдавать, сдавала уже?

- Сдавала. Я наш старый тыл уже неплохо облетала, а вот здесь только начала...

- Вот и поучишь, заодно и ту сторону выучишь. За штурмана полка пока мне приходится, так, что мне и будешь район сдавать. А всю лётную часть с Зоей. Как мы тебя к вылетам допустим, так и начнёшь понемногу летать...

До обеда я учила район и все эти жуткие эстонские названия. Это же нужно такой язык придумать. По мне даже якутская "Кынгырга" звучит проще и понятнее. Хотя похоже на финские и карельские названия, но даже в этом здесь как-то вычурнее, мне кажется. На обед стало приятным сюрпризом, когда на третье дали кружку с замоченной сушёной черникой с сахаром. При этом воды было едва половина, а остальное была набухшая вкусная ягода с забытым уже запахом и вкусом из детства в деревне. Как оказалось, это специально выдают лётно-подъёмному составу для улучшения ночного зрения, иногда вместе черники дают урюк или курагу. Гораздо позже узнала, что многие эту чернику терпеть не могут и всеми правдами и неправдами стараются поменять её на обычный или хотя бы морковный чай. Мне черника очень понравилась, единственно, было немного стыдно и неудобно её лопать, когда Верочка такую прелесть не ест. Пришлось себя уговаривать, что это не лакомство, а лекарство, и что когда поеду к ней, обязательно постараюсь на кухне для неё немного выпросить. И вообще, можно ведь организовать, чтобы Верочку отправили в наш полк выступить перед гвардейцами с концертом...

Да! Один маленький нюанс, так как я прикомандирована, то у меня нет гвардейского звания, и я называюсь не "гвардии младший лейтенант", а просто "младший лейтенант", хотя гвардейскую и фронтовую выслугу, и денежное содержание мне считать будут полностью, как всем остальным. Да ещё здесь есть премии за вылеты, я не разобралась в нюансах, но за вылет с бомбёжкой положены какие-то премиальные выплаты, но там совсем немного, существенной премия становится только за каждый кратный десяти вылет, как-то это не вяжется с рассказами Соседа про тупое фанатичное сталинское время, как в его истории подавалось. Вполне себе учтены вопросы материального стимулирования и поощрения, только они отодвинуты далеко на задний план, ведь не Мамоне служим, а Родине и это даже не говорят, все и так понимают. А про то, что Сталин с любовью относится к авиации, это не является особенно большим секретом не для кого. Но я же сюда не деньги зарабатывать пришла...

После обеда меня познакомили с моим командиром - капитан Зоя Исмаиловна Баймухаметова, комэск второй эскадрильи и орденоносец, прошу любить и не жаловаться. Она с ходу меня застроила, и я оценила её довольно резкий высокий голос. Вообще довольно противный и визгливый по звучанию, но увиденное уважительное отношение к ней в полку, не дали вспыхнуть моему недовольству в ответ. Чуть выше меня, плотная, что называется - "в теле", чуть смуглая с колючим взглядом чёрных глаз из-под чёрных густых бровей, с короткой мужской стрижкой, в меховом лётном комбинезоне похожая на медвежонка. Решив, что хватит с меня на первый раз, повела знакомиться с машиной. У самолёта нас встречали инженер полка - капитан-инженер Ремизов и мой техник закреплённый за машиной Матвей - старший сержант, мой ровесник с печальными глазами и вообще весь какой-то понурый, что мне очень не понравилось. Но оказалось, что за этой внешней печалью и врождённым демонстративным пессимизмом скрывается толковый специалист и самолёт в его руках всегда ухожен и в идеальном состоянии. А, что от его вида молоко готово скиснуть, ну, такой вот человек...