Максим Ветров - Охота на дракона

Красный ощутил себя так, будто его еще раз огрели чем-то тяжелым по голове. Очевидно, в своих легкомысленных приключениях, Джейт всерьез пропустил серьезный кусок истории о самом Рэне. Судя по выражению лиц Искателей, прислушивающихся к разговору, для них эта новость тоже оказалась сверх обескураживающей. Обернувшись на них, Сойер скривил лицо, с опозданием поняв, что сказал лишнего, но возвращаться назад уже было поздно.

— Я — осколок его души, привязанный к его старому мечу, — продолжила девочка, чуть ли не вытягиваясь на носочках к лицу Джейта. — Рэн увидел в таком сочетании хороший потенциал и разработал очень сложный констракт, который позволяет нам постоянно находиться с ним в непрекращающейся связи. Так как мы, фактически, часть единого целого, нам доступно то, что не могут позволить себе прочие живые существа, находящиеся в едином теле единым духом. С помощью схемы Рэна мы можем до бесконечности обмениваться с ним жизненной энергией, залечивая раны и, даже, возрождать друг друга. Проще говоря, Рэн создал печать бессмертия.

— Ого! — тупо повторил Джейт, все больше выпадая в осадок от выливаемых на голову новостей. Новая порция ошеломляющей информации только заставила голову болеть сильнее. Но Эрния не планировала останавливаться.

— Он уже умирал и при вас. В Запретном мире, когда недооценил силу Сойера. Тогда я вернула его к жизни.

В памяти тут же всплыл эпизод в буре сэнтрэй, когда Джейт сам чуть не распрощался с жизнью после вступительного выстрела Сойера. Эрния сидела тогда в странном констракте, пульсирующем подобно сердцу.

— Но… тебе нужно быть рядом с ним все это время, верно? — мозги Джейта, наконец, начали работать. — На расстоянии ваша связь слабнет и вовсе обрывается? Поэтому ты волнуешься?

— Я не знаю, удастся ли мне его вернуть, если он пробует мертвым слишком долго, — почти прошептала девочка, грустно поникнув. — И я не знаю, что с ним захочет сделать Черный Альянс. Они никогда не делают ничего хорошего.

Джейт с Сойером переглянулись. Ситуация была не из лучших, и время играло против них. У Красного при мысли, что им предстоит броситься в погоню за боевым линкором Альянса на луговом глайдере снова мутилось в голове. Не выдержав молчания, Сойер повернулся к стакерам и принялся помогать им прийти в себя.

Мысленно Джейт представил десятки героических вариантов решения задачи. Но не один из них не казался хоть сколько-нибудь осуществимым при логическом обдумывании. И, тем не менее, смотреть на обеспокоенную Эрнию у парня сил не хватило.

— Не беспокойся. Мы вытащим Рэна оттуда. А вернее, — Джейт оглянулся на мертвых альянсовцев, убитых девочкой, — мы тебя туда доставим. А ты сможешь найти его, почувствовать там, внутри? Даже если он уже будет… м… мертв?

— Угу, — Эрния уверенно кивнула, и Красный аккуратно сжал ей плечо, чтобы хоть как-то подбодрить.

— Значит, решено.

— Какие планы? — поспешно осведомился Сойер. — Попробовал мыслить, как он?

— Типа того, — отмахнулся Джейт, все еще пытаясь придумать что-то наиболее сбалансированное между эпичной фантазией и реальными возможностями. — Нам нужно лишь найти Скавенджер и сбить его ко всем эридам. Дальше — дело техники. Вернем Эрнию к Рэну — вернем в строй Рэна. Вернем в строй Рэна — можно считать уже победили.

— Найти? Хорошо. Как ты собираешься его искать, во-первых? У нас почти не осталось сил для сражения с Ай-Зур, которого там еще полно. А, во-вторых, какими силами ты собираешься его сбивать?

— Эм… — Джейт задумался на мгновение. Решение пришло само, хотя Красный и не был до конца в нем уверен. — Нашими. Мы собьем корабль. Как в Лотаре-28. Помнишь же? Энергия моего плаща плюс твой ганблейд. У тебя ведь еще остался один? Его силы хватило, чтобы пробить целое здание. Наверняка, хватит, чтобы хотя бы разнести двигатели Скавенджера!

— Вариант, — мутно отозвался Сойер. — Но! Как мы разглядим этот корабль? Где он сам, где у него двигатели? Стрелять можно и вслепую, но у нас будет всего одна попытка, после этого энергии уже не останется. А его еще нужно найти.

— А… ветер. Вокруг него всегда ветрено. Нет, это не то, — Красный на минуту задумался. Следующее решение пришло хоть и с большим трудом, казалось намного более очевидным и верным. — Так Костер же! Костер Бытия! Метка от храма семьи Гэйб-Аула у нас есть?

— Д…да, — отозвался Рикон, все еще держась за голову. — Постойте, вы реально собрались все это провернуть?

— Соберем знания и попытаемся использовать хоть как-то, — продолжил Джейт, не утруждая себя тем, чтобы разделить сомнения Рикона.

— Вообще-то, может получиться, — с явным сомнениям произнес Сойер. — Если сможем хотя бы короткой вспышкой разогнать тьму и эриадные помехи, этого мне хватит, чтобы прицелиться.

— Тогда чего же мы ждем?! — плащ Джейта, наконец, снова почувствовал в себе уверенность и плавно полился вниз с плеч хозяина. — Команда… Ad Astra!

В пару прыжков Джейт забрался на Альтарион и встал за штурвал. Консоль управления лениво мерцала, отображая пробоины в энергосистеме и крайний перегрев. Дело стремительно поправилось подоспевшей на помощь Эрнией. Оббежав вокруг корабля, девочка быстро расставила в поврежденных местах энергетические заплатки, и констрактами холода выровняла энергетические потоки.

По новой конфигурации, настроенной Джейтом, энергия глайдера вновь потекла в двигатели. Уже через пару секунд послышалось знакомое сопение тепловых струй, и Красный потянул штурвал на себя. Консоль управления разразилась гневными сообщениями о неправильном положении судна. И все же Альтарион уже ожил и начал медленно подниматься, снова вознося мачту строго к небу и выравниваясь на нижнем плавнике. Едва палуба выровнялась параллельно земле, консоль вновь успокоилась и отразила текущие характеристики судна. Померцав для профилактики, вновь включился свет на нижних палубах, а плавники заняли нужное для полета положение.

Воодушевленная возвращением в строй Альтариона команда поспешила занять место на палубе. Убедившись, что все снова готовы к бою, Джейт покрепче сжал штурвал и подмигнул Эрнии, на что девочка ответила скромной улыбкой.

— И так. Мы снова в игре. Рикон — показывай дорогу к храму!

Когда сил терпеть боль не осталось, Рэн снова закричал. Его собственный голос заполнил комнату и разум, еще больше расшатывая истощенное сознание. Ему было сложно сдерживать себя. Однорукий прилагал все усилия к тому, чтобы вытерпеть боль молча не из-за страха показаться слабым. А из-за безумного смеха двуликого, который начинался и заканчивался одновременно с криками Рэна. Только эти ужасные раздражающие звуки, смешивающиеся с собственным голосом, заставляли пленника через силу затыкать рот и больше его не открывать.