Юрий Волков - Город сестёр [СИ]

Все разошлись по каютам. Пашка вручил Деду СКС. Прошёлся досмотром по помещениям и последовательно усыпил всех. Потом и себя приголубил.

Проснулся от того, что за дверью разговаривали.

Пашка прислушался.

Дед кому-то объяснял:

— Спят все. Будить не велено.

Другой, это был явно Фукс, объяснял:

— Дед, ты просто не понимаешь — кто перед тобой. Это начальник всего города.

Дед спокойно стоял на своём:

— Ничего не знаю. У меня один начальник — Сергейчук Мила Львовна. Других мне не надоть.

Пашка чмокнул проснувшуюся Танечку.

— Лежи золотце.

В армейском темпе напялил штаны, ботинки, пристегнул кобуры, накинул куртку, вышел в коридор. из-за своей двери выглянула Бабка.

— Скорый, кто там?

— Вроде — Фукс.

Мила исчезла на пару секунд и вышла в накинутом халатике. Скомандовала Пашке:

— Зайди в комнату, но стой у двери. Подглядывай и подслушивай.

У двери общаги, перед суровым Дедом стояли Фукс и Алмаз. За их спинами кучковалась группа личной гвардии Алмаза.

Бабка сказала:

— Пропусти, Дед. Это городская власть.

Дед сделал шаг в сторону от двери, освобождая проход.

Бабка шёпотом похвалила.

— Молодец Севостьяныч. Спасибо за службу.

Тот вытянулся, молодецки и, так же шёпотом, рявкнул:

— Рад стараться… — и сам же посмеялся.

Бабка указала на табуретки.

— Присаживайтесь. Уж извините, угощать нечем. Холодильник накрылся.

— Я по делу, — успокоил Алмаз.

— Если насчёт Векселя, то извини. Я отчитываться не собираюсь.

— Да насрать на того Векселя. Туда ему и дорога. Я… Ну во первых я пришёл сказать спасибо. Твоя бригада, можно сказать, спасла город. И особенно меня.

Алмаз встал, шагнул к Бабке и галантно поцеловал её руку.

— Второе. Твой долг считай уплачен. Ты мне ничего не должна. Не мотайся в поле, не рви жилы, работай спокойно.

Бабка подняла брови, покивала.

— Это да! Это подарок! За это, Алмаз, благодарю.

— Третье… Я по быстрому, я же понимаю, что вы ночь на ногах… Третье. Дай мне твоего ментата, — он выставил ладони, — не на совсем, не на совсем. На время. Мы решили весь чиновничий корпус и все силовые структуры проверить на лояльность.

— У тебя же Зиночка.

— Бабка, она же на внешников работает…

Бабка нахмурилась.

— А… Как же… Нихрена!

— Она фиктивно на них работает. На самом деле она наша. Мы через неё им кое-какую незначительную информацию сливаем. И дезу… Но всё равно, какой-то червячок гложет…

— Алмаз, как я могу тебе человека «дать». Это с самим ментатом надо говорить.

Бабка пошла, приоткрыла дверь в комнату молодых.

— О! Они уже оделись. Беда выйди, поговорить надо.

Вышла Маша.

— Тут городская власть просит тебя им помочь. Что скажешь?

— Надолго?

— Нет, — вступил Алмаз, — дня на три.

— Ну, хорошо. Когда начнём?

Бабка влезла в разговор:

— Погоди соглашаться. Алмаз, сколько ты ей будешь платить?

— Девушка, простите, не знаю вашего имени…

— Мария Максимовна, — представилась Беда.

— Мария Максимовна, сколько вы хотите?

Та пожала плечиками:

— Не знаю.

— По чёрной в день, — озвучила Бабка. — Это ей. И по чёрной в день её охране. Шило, иди сюда.

Вышел медведеобразный Шило, встал рядом с Марией.

— Он будет постоянно при ней, — поставила вопрос ребром Шеф.

Алмаз согласился:

— Хорошо, хорошо. Пусть будет постоянно.

— Всё?

— Нет. Бабка, ты собралась уезжать?

— Да. В городе оставаться опасно. У меня ребёнок.

— Но ведь… Опасности больше нет.

— И это, обрати внимание, заслуга не власти.

— Мила, мне нужны такие люди, как ты. Вот где этот твой стрелок?

Бабка скомандовала:

— Скорый, выйди!

Скорый вышел из комнаты.

— Вот, он у нас отвечает за боевые операции.

— Где ты такого лихого нашла… Представляешь картину — звонит сержант Мишин и утверждает, что всё КПП застрелил мужик, весь в белом. Причём стрелял из пальца. Я, честно сказать, первым делом подумал, что они там все под спеком, блин… Из пальца! Представляешь?!.. Мы, как заполошные, примчались на пункт, а они спят! Бабка, поговори с ним. Я знаю, он сделает так, как ты скажешь. Пусть он ко мне идёт. А?

Бабка помотала головой.

— Не отдам. Извини, Алмаз, он мне самой нужен.

— Жалко. Ну, ладно. Не смею больше беспокоить. Спите дальше. Значит, Мария Максимовна, завтра часов с десяти и начнём.

— Хорошо.

— И это… Бабка, давай ещё вернёмся к вопросу о твоём отъезде. Пообещай.

— Хорошо. Вернёмся. Обещаю.

— Ну, ладно. Отдыхайте. У вас позади тяжёлая ночь.

И Алмаз пошел через калиточку в ограду Фукса.

Бабка пробормотала:

— У нас и впереди тяжёлая ночь.

Фукс сказал:

— Цени, Бабка. Сам глава к тебе пришёл.

— Ай, — отмахнулась та, — Паша усыпи нас всех ещё разок, — и пошла в свою комнату.

Остальные тоже разбрелись.

— Паша, подъём.

Скорый проснулся, начал сосредоточенно одеваться.

Сегодня Кристинка почему-то не приснилась. Может потому, что спал днём.

А может просто боль от потери начала утихать. И бессмысленные терзания души отступили. Какой смысл? Ничего уже не вернуть.

Танечка проснулась.

— Паша, сколько времени?

— Пять, двадцать пять.

— Я остаюсь?

— Да, золотце. Мы пойдём вчетвером. Думаю — мы быстро.

Танечка откинулась на подушки и молча наблюдала за его сборами.

Он вышел в разгромленную гостиную и ещё пару минут ждал остальных, сидя на табуретке.

Четыре человека, Бабка, Игла, Короткий и Скорый, полностью экипированные, сели в пепелац, выехали за ворота и покатили туда, куда указала Ванесса. Вышли к старой молочной ферме, переделанной под склад строительных материалов. Их уже ждали. Стоящий у ворот парень приглашающе помахал рукой.

Зашли в красный уголок, с советскими плакатами на стенах, и длинным, грубо сколоченным столом посредине. За столом на табуретках сидели четыре мужика. Один курил. Увидев группу прибывших он быстро загасил сигарету.

Ванесса встала во главе стола и скомандовала.

— Ну, что же. Начнём. Сегодняшняя задача — провести рекогносцировку на местности. Производством работ руковожу я. При возникновении боевой ситуации командование переходит вот к этому человеку, — она указала на Пашку. — Надеюсь, имя «Скорый» вам о чём-то говорит?.. А теперь загружаемся.

Все пошли усаживаться в багги, а два мужика аккуратно уложили в багажник два ящика. Один длинный деревянный, второй, тоже деревянный, небольшой.

— Это что?

— Это теодолит. Электронный, военный.

— Зачем?

— На всякий случай.

Пашка рассадил экспедицию на свободные места.

— Воевать приходилось?

Всё молча покивали.

— Ванесса, командуйте.

— Ну, поехали, — спокойно сказала Мазур, и отряд двинулся «на дело».