Юрий Волков - Город сестёр [СИ]

— Нет. Муры здесь редко появляются. Слишком опасно.

— Угу… Потом налево… Это что за улица?

— Не знаю. Никогда не интересовался.

— Ладно. Хорошо. По ней катим до жэдэ станции. Это самый опасный участок. Потом поворачиваем налево…

— Там забор.

— Бетонный?

— Нет, деревянный. Так себе заборчик. От людей.

— Ясно… Вот собственно и всё. Я надеюсь, штурмом здание брать не придётся?

— Вернее всего нет, — задумчиво ответил Бекас.

— Если надо будет брать станцию с боем, то я пас. Команду подставлять не буду. И вообще…

— Ладно, там по обстановке посмотрим.

Скорый ещё раз посмотрел на карту.

— Какое конкретно здание тебе нужно на станции.

— Вот этот ангар.

— Ворота открыты, закрыты, заперты?

— Если восемнадцатый ушёл, значит на замке.

— Ключ?

— Да, есть.

— Приготовь. Чтобы не возиться. Багги в одну створку войдёт?

— Одна створка — два метра.

— Войдёт. Въезд со стороны путей?

— Нет. Объезжать придётся.

Пашка осмотрел бригаду. Все молчали. Понимали, что риск очень велик. Очень. Но и цена тоже велика. Две «белых», это вам не хрен с ботвой.

— Бекас, а почему там очень опасно? Что, в остальном Улье опасность меньше?

— Да.

Все смотрели на кваза и ждали объяснений.

— Тут ситуация специфическая. Период перезагрузки меньше двухсот дней. За это время тварь может вырасти до небольшого рубера…. Дальше… Кластер густо населён. Сами видели. Тридцать две тысячи жителей. Заражённых просто тьма… Они за двести дней подъедают детей, имунных, скотину, кошек — собак. Подъедают других оборотившихся, тех, что послабее, и, перед сменой кластера, уходят в степь. Чувствуют момент… Кластер перегружается — они возвращаются. И так — раз за разом.

— Мда… — почесал подбородок Скорый. — По идее, там — полная жопа.

— Так оно и есть.

— А на кой хрен тебе этот гадюшник?

— Это долго объяснять.

Бабка влезла в разговор:

— А мы никуда не торопимся. Выкладывай, Бекас. Любая информация может облегчить задачу.

Бекас долго молчал, а остальные терпеливо ждали. Наконец, что-то для себя решив, квас объяснил:

— Тут — портал. Очень важный портал. Тут и портальный пост. Был… Если восемнадцатый погиб, значит и поста нет.

— Портал в тот самый город?

— Да. Бабка, я надеюсь на твою порядочность.

— Кваз,… — поджала губы Бабка, — за четыре года, что я здесь, ещё никто не усомнился… Надеюсь, ты не грохнешь нас после операции?

— Нет. Не рискну…

— Откровенность, это хорошо, — ухмыльнулась Бабка. — Ну что, Паша?

— А может ночью проскочить?

Кваз фыркнул. Бабка возмущённо развела руками. А Ванесса объяснила:

— Павел Дмитрич, у тварей спектр зрения сдвинут в инфракрасную сторону. Они ночью лучше видят. Поэтому они ночью активнее чем днём.

— Хм… Не знал… Короче, ситуация такая. Стрелять без особой надобности не рекомендуется. Иначе получим нашествие тварей. Просто патронов может не хватить. Попытаемся проехать тихо. По крайней мере, до поворота к станции.

— А там, что?

— После поворота на предельной скорости проскакиваем к ангару. Короткий, облетаешь вокруг… Вот так, — Пашка прочертил пальцем на карте, — и становишься лицом к воротам. Метрах в пяти. Бекас, ты держишь ключ в руках… Кха.

Скорый аж поперхнулся, вспомнив, какие у кваза когти.

— Ладно, ключ отдай шефу. Она выскочит с тобой и откроет замок. Потом отодвигаете створку… Одну створку… Короткий пролетает внутрь. Вы тоже заходите, и закрываете ворота. Бекас, там запор есть?

— Да. Металлический засов.

— Тогда — ты его закрываешь. Дальше смотрим по обстановке. План, конечно — дерьмо. Но лучшего всё равно нет. И не будет. Ладно. Поехали в объезд.

С другой стороны картина была ни сколько не лучше.

Ровно отрезанный жилой сектор. Местами начинка домиков вскрыта катаклизмом. кое-где садовые деревья, аккуратно откромсанные по вертикали, белели древесиной. Фантастическая, нереальная картина.

Подрулили к шоссе, тянущемуся вдоль реки. Остановились. Все напряжённо всматривались в панораму.

— Шеф, опиши ситуацию, — попросил Скорый.

— Скопление тварей в двух местах. Чуть левее метров четыреста, и в паре километров на юг. Большие скопления.

— Первое, это местный рынок. Они, почему-то, всегда там кучкуются, — уточнил кваз. — А второе не знаю. Там, до самой южной оконечности, частный жилой сектор.

— Трогай, Аркаша, — скомандовал Пашка. — Повторяю, стрелять только в крайнем случае.

Развернул кресло и опустил КПВ в боевое положение.

Медленно и практически бесшумно катились по хорошему и чистому асфальту.

Пашка спросил:

— Бекас, а это что?

— Это хлопкоочистительный комбинат. Я тут работал.

— Так ты отсюда родом? Ты что, узбек?

Кваз неожиданно обиделся.

— Почему это «узбек»? Я русский.

— Ну, так это же Узбекистан. Я правильно понимаю?

— Да. Но это Советский Союз. Тут русских была — треть. Я, лично, на этом комбинате заместителем главного инженера трудился.

— Ладно, тихо, — прервала Бабка. — Идут сюда какие-то…

Вся бригада смотрела вперёд и по сторонам. И только Пашка контролировал корму. Он и увидел, как из-за посадок вышла троица тварей. Один, ростиком с рубера. И два помельче. Что-то среднее между жруном и топтуном. Они уставились на медленно двигающийся объект и долго соображали, замерев в неподвижности. Потом лёгким бегом направились за пепелацем, видимо из чистого любопытства.

— Короткий, прибавь.

Аркаша видимо тоже увидел преследователей и чуть поднажал. Твари не отставали. Крупный рубер может чесать со скоростью и под шестьдесят.

— Не стрелять. Не стрелять, — шептал Пашка в микрофон.

Погоня ускорялась. Это становилось опасным.

Короткий приказал:

— Держитесь.

И резко повернул направо, к реке.

Бабка спросила:

— Ты куда?

Механик не ответил. Молча гнал по песчаной косе прямо к воде.

Даже не притормозив, Короткий вогнал пепелац в воду и тот, держась на плаву, по инерции пошел от берега, покачиваясь с носа на корму и поскрипывая фаркопом.

Танечка прошептала:

— Плывём…

Бабка тоже удивленно добавила:

— Ты смотри. Плывём, твою мать.

Короткий усмехнулся:

— Я же сам, лично, днища заваривал «корытом». И луноход и неваляху. Герметично. Пригодилось. Внимание, «леший».

Пассажиры «плавсредства» исчезли. Пашка оглянулся на зверей. Те топтались у кромки воды, не решаясь вступить в речку.

Ванесса объяснила:

— У тварей в теле нет жира. Вообще. Они не могут плавать. Сидите и не шевелитесь, не раскачивайте машину. Они плохо видят неподвижные предметы.

— А почему… — начал Пашка.

Ванесса шёпотом перебила:

— А вот слышат намного лучше, чем мы…