Юрий Волков - Город сестёр [СИ]

Разбудил его шепот женщин.

— Не надо, — говорила Танечка, — пусть поспит. Он выматывает себя своим даром. Надо ему выходной устроить. Капитальный выходной.

Бабка отвечала:

— Да я же всё вижу. Вон у него чернота под глазами…

Пашка приоткрыл веки. Бабка сидела перед ним на коленях и горько смотрела на стрелка — знахаря. Горько, но с такой нежностью и любовью, что у Скорого хандра как-то отступила.

— Спи, Пашенька. Спи, родной. Мы на завтрак тебя разбудим…

Погладила по руке.

Скорый прислушался к себе — да, надо бы ещё вздремнуть. Немного не добрал. И выключил снова свои мозги.

Проснулся сам, когда запахло чем-то вкусным.

Встал, размялся, помахал руками, повертел головой и потелепался мыться — бриться.

Когда сел за стол на своё место, Ванесса спросила:

— Павел Дмитриевич, как вы себя чувствуете?

Пашка вздохнул:

— Нормально.

Бабка не согласилась:

— Да ничего не нормально. В гроб краше кладут. Сегодня ничего не будешь делать. Отдохни денёк. Договорились?

Пашка молча покивал.

На кухне что-то щёлкнуло. Бабка огорчённо помотала головой:

— За утро, уже третий раз.

И крикнула в сторону кухни:

— Сырчикова! Ну, что ты всё щёлкаешь?! Ты хочешь опять в обморок брякнуться?!

— Ой, — отвечала Надежда, — скажите уж прямо — сахару пожалели.

— Ну, вот что ты с ней будешь делать?! Иди сюда! Щёлкалка… Завтракай, давай!

Надя уселась на место, отрезала себе кусок омлета, подвинула тарелку… И, вместо того, чтобы есть, начала раскладывать у себя перед носом золотые серёжки, колечки, цепочки…

— Ну и зачем ты их наклепала?

— Так золото же!

— Если ты уж так хочешь золота, то поехали в Отрадный, вынесешь целый ювелирный магазин.

Габри прямо вспыхнула энтузиазмом:

— А что — так можно?!

— Сейчас мы попрёмся за цементом, завезём тебя в какую-нибудь ювелирку. Повеселишься. А эти эксперименты заканчивай. Запас здоровья у тебя не бесконечный.

Надежда очеканила:

— Не волнуйтесь, Шеф. Всё под контролем.

Бригада посмеялась. Бабка сказала Павлу:

— А ты сиди дома. Уже на покойника начал походить.

Пашка не стал возражать. Что-то он сегодня не в себе.

— Так. Ладно. Планёрка… Я с Шилом и Коротким в Отрадный за цементом. Потом, когда приедем, пойду в Администрацию… Короткий?

— После Отрадного мне надо мощный преобразователь собрать и трансформатор. Повесить распределительный щит. Заделать дыру в баке и поставить в него электрический нагреватель. Я бы хотел, чтобы мне Скорый помог, но раз у него выходной…

— Я помогу, — обещал Скорый. На возмущённые фырканья женщин, успокоил:

— Я просто сегодня не буду использовать Дар. А железяки таскать, — это не работа.

— Ладно. Помогай. Что у тебя Игла?

— Мне надо с начальником МЧС встретиться. И потом, с Марией Максимовной, проверим ещё раз всё приготовленное. Сделаем инвентаризацию с переписью. Мне нужен транспорт.

— Возьми один броневик.

— Потом надо куда-то всё имущество переместить. В одно место, чтобы не собирать по всему Полису…

Бабка поинтересовалась.

— Школа пойдёт?

— Ну… — удивилась Игла — Да, пойдёт.

— Я сегодня, после поездки поговорю с Алмазом. Хочу здание школы прибрать к рукам… Теперь ты, Беда.

— Я с утра с Яной к Гоги сбегаем, закончим там проверку. А потом — с Ванессой Витольдовной.

— Ясно… Шило, ты как?

— Как, как? Я с тобой, в Отрадный. А потом к Игле подключусь. Там же всё раскладывать надо… Кстати… А что там в школе? Гвоздь, что — съехал куда-то?

Бабка тяжко вздохнула:

— Съехал он, Ромочка… На тот свет.

— А вся его банда?

— Следом за ним…

— Твою же копалку… Это твоя работа?… А почему мы не в курсе?

— Ой, Шило. О каждом пустяке я буду, прямо, сообщать.

Шило возмущённо потряс головой, пошипел, поматерился тихонько, себе под нос.

— Тьма, что у тебя? — продолжила Бабка.

— Моя задача — кормить. Кормить, кормить и кормить. Габри — со мной.

— Так тебе, что — ничего привезти не надо.

Таня спохватилась:

— Как это не надо! Крупа, макаронка… Мука, сухофрукты, сухое молоко…

— Сахар, — перебила Надюшка.

— Тушёнка, консервы, — подолжила Тьма. — Первым делом — всё, что мясное или рыбное.

— Ясно, — резюмировала Бабка. — Разбомбим несколько гастрономов. Нагрузим полный прицеп… Ты Скорый?

— Схожу с утра в церковь. Поговорю с Ефремом.

— Насчёт свадьбы?

— Да. Насчёт её… А потом с Коротким буду шариться по стройке.

Бабка погрозила:

— Только, Скорый, никаких лечений…

— Хорошо, хорошо. Никаких.

— Теперь ты Дед.

— Я к Гоги. С Машенькой и Яночкой… Там и останусь. Думаю там и заночевать.

— А что так?

— Да что-то предчувствие какое-то нехорошее.

— Ладно, договорились… Владимир?

— Я бы хотел с Надеждой Фёдоровной… — Парень покраснел… — Помогать, по хозяйству.

Бабка криво хмыкнула:

— Ну ладно… Помогай… Тьма, поэксплуатируй его. Пока Надя… Пардон — Габри, прокатится с нами… Тогда всё… Короткий, Шило, экипируемся, и в поход. Габри, если хочешь с нами, то поторапливайся.

Надежда восторженно пискнула, и умчалась в своё купе.

— Мила, — попросила Ванесса, — поищи там матрацев, сколько можешь.

— Хорошо… За дело!

Пашка вообще-то хотел посмотреть на состояние Кисы. Но говорить никому об этом не стал. А то не позволят.

Как только все разошлись, через калитку из ограды Фукса зашел один из бойцов Снегиря. Из гвардии Алмаза.

— Мне нужна Бабка.

— Опоздал. Уехала.

— А что делать?

— Смотря чего ты хотел.

— Её Алмаз вызывает. Поговорить.

— Я могу за неё сходить.

— А ты кто?

— Я Скорый, — пожал плечами Пашка.

— Это-то я знаю. А в Бабкиной бригаде ты кто по должности?

— Заместитель.

— Ага! Тогда — пошли.

Пашку без промедления провели в кабинет главы города — государства.

Тот сидел, мрачно ковыряясь в каких-то бумагах. Поднял глаза и так же мрачно, ни здравствуй, ни прощай, спросил:

— Скорый, вот скажи мне — к чему этот беспредел?

Пашка не понял:

— Какой именно беспредел?

— Банду Гвоздя кто перебил?

Пашка удивился ещё больше:

— А она тебе, что — нужна была?

— Да причём здесь «нужна», «не нужна»! Пойми ты, наконец, — с точки зрения закона, ты совершил преступление. Ты, Скорый, слишком легко лишаешь жизни людей. Граждан Полиса.

Скорый устало пододвинул стул и сел:

— Алмаз… Я чем-то навредил городу?… Давай вот сейчас… Прямо сейчас, выйдем и спросим у прохожих — уничтожение банды Гвоздя, это хорошо или плохо? Как ты думаешь, что ответят?

— Скорый, не надо этих популистских методов. Я представитель государства.

— То есть — народ сам по себе, а государство отдельно. И мнение народа никому не интересно.

— Мнение народа, Скорый, не всегда на пользу этому народу.