Юрий Волков - Город сестёр [СИ]

Бабка поднялась по лестнице.

Мужики пошли подвезти прицеп к самому дому, чтобы далеко не таскать. Тут Бабка сверху закричала:

— Скорый! Быстро сюда! Быстро, мать твою!

Пашка взлетел по лестнице за пару секунд и влетел в ванную. Машка сидела на закрытом унитазе без сознания, откинувшись на бачок, опустив руки. На полу валялся канцелярский ножик. Из перерезанной вены хлестала кровища.

Он схватил её запястье и включил дар. Матерясь, срастил вены и артерии, затянул рану. Вышел из режима лечения.

Наклонился поднять Беду, но Бабка не дала.

— Я сама. Ещё уронишь.

Легко подняла и понесла девочку в спальню. Положила на кровать, испачкав кровью белые простыни.

— Ну, — посмотрела на Дугина, — и что будем делать? Может уж пусть уйдёт?

— Куда? — не понял Павел.

— Ну, куда… На тот свет.

Скорый взбеленился:

— Я уйду, пожалуй! Ишь ты! Как вы всё просто решаете, бля! Ушла и всё, да?! И никаких проблем, да?! Вот хрен она куда уйдёт! Я не позволю! Не-поз-во-лю! Ясно?!

— Может, это лучше ей самой решить? — спокойно предложила Бабка.

— Бабка, что ты мелешь?! Ей всего двадцать два! Она ещё толком не жила. Она думает, что раз такое произошло, то всё! Конец света!

Пашка немного успокоился.

— Она не понимает, что ещё и любовь тут найдёт, и детей нарожает, и…

Машка застонала. Дугин встал у кровати на колени, лицом к её лицу.

— Маша, ты как?

— Паша, ну зачем ты? Ну, зачем?

Пашка, глядя прямо в глаза девушке, попросил:

— Маша. Пожалуйста. Не бросай меня. Я тебя очень прошу.

— Ладно… Я на кухню, — сказала Бабка.

— Жить незачем, — прошептала Беда. — Что мне тут делать? Я для всех только обуза. Мне плохо. Я по маме скучаю. Я домой хочу.

— Маша, — шептал в ответ Дугин, — ты посмотри, как о тебе все беспокоятся. Короткий тебе в машине прямо королевское кресло установил. Забронировали его… Я тебя стрелять научу… Не надо так, Машенька. Ты мне нужна. Да и остальные тоже… Дай-ка я ещё тебе здоровья добавлю.

Положил ей на живот руки, вбросил силы, успокоил голову, добавил энергии и желания жить.

В дверь заглянул Шило. Сзади стоял Короткий.

— Ну, как?

Пашка повернулся к Беде, шепнул.

— Маша, успокой народ.

Та села, кисло улыбнулась.

— Я уже нормально.

Короткий покачал головой осудительно. Вздохнул. Пошёл к лестнице.

Шило протиснулся в спальню.

— Слышь, Беда, ты это… Короче, херню не городи. Я ведь тебя… Я тебе всё, что хочешь… Только не надо так. Хорошо?

Повернулся резко и вышел. Пашка оборотился к Беде.

— Поняла? А ты говоришь — «обуза». Ну что, пошли вниз. Снимай свитер и джинсы, бросай в стирку. Отмой кровь. Будем одевать тебя по-военному. Ехать надо. Пошли, деточка. Или мне у двери ванны тебя караулить, на всякий случай?

— Нет, Паша, не надо. Я уже всё. Я успокоилась. Больше не повторится.

— Слово?

— Слово.

— Давай я тебе сил добавлю.

Пашка плеснул Беде хорошую порцию энергии. Так, что у той щёки порозовели.

Мария пошла снова в ванную, а Павел спустился вниз. Бабка выглянула из кухни.

— Ну? Что?

— Обещала не дурить.

— Тут самая высокая смертность, Скорый… Вот именно от этого. От суицида. Половина иммунных вот так и кончают. Я лично ждала чего-то подобного. От неё… От тебя-то — нет. Ты быстрее какого-нибудь сукина сына шлёпнешь, чем сам… Да, день начался плохо.

— Да ладно… Они тут все начинаются плохо.

Все собрались внизу у куч оружия, одежды, бронежилетов. Бабка стала выдавать обмундирование.

Пашка сказал:

— У меня есть. В рюкзаке.

— Лишним не будет, — отрезала Бабка и продолжила раздачу.

Первым делом все взялись за Беду. Раздели её до футболки и трусов. Мария, скучная и вялая, безропотно разоблачилась. Причём Бабка одобрила.

— Вот молодец. Настоящее женское бельё. Не то, что некоторые. Напялят три ниточки…

Одели на неё штаны-камуфляж. Подтянули обхватывающие шнуры, завязали на щиколотках. Отошли, поглядели оценивающе.

— Ну, как? Не жмёт?

— Нет… Всё нормально.

Шило схохмил.

— Вишь, как Скорый подсуетился, да? Какого хлопчика для тебя подстрелил. Прямо тютелька в тютельку твой размер.

Никто не возмутился на пошлую шутку, даже Беда улыбнулась.

Бабка наклонилась, пощупала Машкины носки. Подала берцы.

— Тридцать седьмой размер. Должны подойти. Примеряй.

Мария натянула обувь. Встала. Потопала.

— Ну? — все в один голос. — Нигде ни давит, ни трёт? Пройдись… Попрыгай… Ну?

Мария пожала плечами.

— Вроде всё нормально. Только у меня в рюкзаке кроссовки. Может я их…

Бабка развела руки.

— Хе! Отлично! Обувай. Но ботинки — в рюкзак.

Мария переобулась. Бабка подала камуфлированную футболку.

— Мужики отвернитесь… Всё, поворачивайтесь. В брючки заправь… Вот. Подними руки. Нормально! Одень вот этот жилетик.

Мужики ветераны пришли прямо в восторг.

— О-о-о!

Мария облачилась в чёрный, неказистый жилет. Бабка снова поколдовала с липучками.

— Теперь куртка.

Машка тяжело вздохнула и залезла в камуфляж.

Павел спросил.

— А что «О-о»-то?

— Кевларовый подброник. Двенадцатислойка. Итальяшка, — восхищённо объяснил Шило. — Редкая вещь. Только у Бабки такой есть. Эй, Бабка, ты, что ей свой отдала?

— Нет, ребята, это наверно тот мелкий мальчик носил. Кровосос кличка, насколько я знаю. Садист ещё тот…

Одела Беду в курточку, застегнула молнию, прихлопала липучки. Обошла вокруг. Подтянула обтяжку. Маша спросила:

— А эти шнуры, и на ногах и на руках, это чтобы совсем плотно сидело?

Шило ответил за Бабку:

— Да конечно, и для удобства, и красоты тоже… А в основном-то, чтобы перетягивать. Если там что оторвало. Чтобы кровь остановить.

— Что — серьёзно?

— Да, деточка, — подтвердила Бабка, — красота тут дело второе. Главное удобство и это…

— Функциональность, — вставил Короткий.

Беду крутили, шевелили, поднимали руки, заставляли присесть…

Одели наколенники. Заставили встать на одно колено. На другое. Дали ей автомат. Велели прицелиться с колен. Вправо, влево. Короткий приляпал Беде налокотники и поднял бронежилет.

— Залазь.

Броник лёг Марие на плечи. Бабка с Коротким зашуршали липучками, утягивая, подтягивая, подгоняя. Отошли.

— Присядь.

Мария присела, кряхтя, встала. Скуксилась:

— Тяжёлый.

— Ну, дак… Десять килограмм… Ничё. Через неделю привыкнешь как к своей коже. Снимать на ночь не захочешь, — шутила Бабка. — Держи вот это. Это — краги. Одевай… Нормально? Ложить их будешь вот в этот карман… Мужики, давайте оружие.

Шило подал тот странный автомат, с намертво присобаченным снайперским прицелом. Тот самый автомат, который там, на берегу Шагана, удивил Пашку. Короткий позасовывал в кармашки разгрузки три полных магазина. Такие Пашка видел впервые — прозрачные магазины…