Гарри Гаррисон - Смертоносный мир

Схватка окончилась в темноте. Ясон, медленно ехавший по разграбленному лагерю, встретил всадника, который разыскивал его.

— Темучин хочет тебя видеть,— передал кочевник.

Ясон, слишком усталый и расстроенный, чтобы возражать, повиновался.

Они двигались по захваченному лагерю—моропы осторожно переступали через трупы. Ясон не смотрел по сторонам, но он не мог не зажать нос, чтобы не чувствовать запах бойни. К его удивлению, лишь небольшая часть камачей оказалась сожжена и разрушена. В самом большом шатре Темучин со своими офицерами проводил совет. Этот камач, несомненно, принадлежал бывшему вождю клана; сам вождь, искромсанный и мертвый, лежал в стороне у стены. Когда Ясон вошел, все офицеры были уже там, не было только Керка.

— Начнем,— скрестив ноги, Темучин опустился на шкуры Остальные подождали, пока он сядет и только потом последовали его примеру.— Вот наш план: сегодняшняя схватка была только началом. К востоку отсюда большой лагерь Ласок. Завтра мы отправимся туда. Я хочу, чтобы об этом знали все в лагере, и я хочу, чтобы наблюдатели, что засели в холмах, догадались об этом. Нескольким людям мы позволили бежать, и теперь они следят за нами.

Вот так «небрежная работа!», подумал Ясон. Я должен был догадаться. Ночью кочевники будут пить захваченный в лагере ачад и есть мясо, а завтра подольше поспят Темучин заранее спланировал всю кампанию вплоть до последнего выстрела из лука

— Сегодня наши люди хорошо скакали и хорошо сражались. Ночью воины будут пить захваченный ачад и есть мясо, а завтра поднимутся поздно Мы займем камачи, разожжем много костров, патрули разойдутся далеко, до самых предгорий, и никому не позволят подойти к лагерю.

— И все это будет ловушкой,— угрюмо улыбаясь, сказал Аханкк.— Мы ведь не станем нападать на лагерь на востоке?

— Верно.— Вождь завладел вниманием присутствующих. Офицеры бессознательно тянулись вперед, чтобы не упустить ни слова.— Как только стемнеет, мы двинемся на запад. Непрерывный суточный марш приведет нас к Отвесной Расщелине, в долину, что открывает путь к сердцу гор. Мы нападем на ее защитников, разрушим пороховыми бомбами укрепления и захватим долину прежде, чем подойдет подкрепление.

— Там трудно сражаться,— тихо проговорил один из офицеров, ощупывая старую рану.— Трудно будет победить.

— Нет, не трудно, безмозглый дурак,— сказал Те-мучин так холодно и гневно, что офицер сразу сник.— Это ворота в их земли. Несколько сотен воинов могут остановить в Отвесной Расщелине целую армию, но если мы пройдем ее, они погибнут. Мы уничтожим их племена одно за другим, пока клан Ласки не превратится в легенду в песнях сказителей Теперь отдавайте распоряжения и немного отдохните Нам этой ночью спать не придется.

Когда офицеры вышли, Темучин взял Ясона за руку.

— Будут ли взрываться пороховые бомбы? — спросил он. — Не откажут ли, как при первом испытании?

— Конечно, будут,— ответил Ясон с воодушевлением, которого не чувствовал.— Даю слово.

Его беспокоили не бомбы — он принял некоторые меры, и они сработают безотказно,— а предстоящий ночной рейд, еще более долгий, чем первый Кочевники совершат его, в этом не было сомнений, пирряне тоже выдержат такую нагрузку Но сможет ли он?

Ночной воздух был обжигающе холоден, когда Ясон расстался с теплом камача Изо рта вырывалось се ребристо-серое облачко, которое растворялось, поднимаясь к звездному небу Вокруг было тихо, лишь изредка раздавалось фырканье усталого моропа или сонный возглас кочевника.

Да, он должен выдержать этот рейд. Он привяжет себя к седлу, напичкает медикаментами, но справится с этим. Что его действительно беспокоило, так это вид, в каком он прибудет на место. Но об этом лучше было не думать.

— Продержись еще немного! Отвесная Расщелина уже видна! — крикнул Керк.

Ясон кивнул и подумал, что его голова все время качается в такт галопу моропа, так что его кивок, наверно, неотличим от этих движений. Он попытался ответить, но закашлялся от сухости в горле, заб,итом поднятой бегущими животными пылью. В конце концов он заставил себя разжать пальцы, судорожно сжимавшие луку седла, махнул рукой и снова вцепился в нее.

Войско продолжало движение.

Это был кошмарный рейд. Он начался накануне сразу же после наступления темноты. Всадники отряд за отрядом двинулись на запад. Через несколько часов усталость и боль заволокли все вокруг туманом, и вскоре бесконечные ряды скачущих стали казаться Ясону сном. Отвратительным сном. Они скакали безостановочно до рассвета; лишь когда начало светать, Темучин разрешил небольшую передышку, чтобы накормить и напоить моропов. Возможно, эта остановка помогла моропам, но она прикончила Ясона.

Он свалился со своего моропа на землю, а когда попытался встать, убедился, что ноги не слушаются его. Керк поставил его и отвел в круг пиррян, позаботившись об обоих моропах. Наконец чувствительность вернулась к его оцепеневшим ногам, принеся нестерпимую боль. Ягодицы были стерты до крови; те места, где кожа терлась о седло, превратились в сплошную рану. Он позволил себе небольшую инъекцию болеутоляющих средств и стимуляторов, и рейд продолжался... Ясон с отвращением думал о себе, что держится только с помощью наркотиков. Вот после рейда начнется настоящая битва, и тогда ему потребуются все его физические силы и умственные способности. Поэтому самые сильнодействующие средства следовало сберечь.

С другой стороны, он мог гордиться собой. Уже не один всадник и мороп погибли в этой бесконечной скачке, а он, чужеземец, еще совсем недавно впервые увидевший моропа, продолжал путь. Едва продолжал. Некоторые животные пали, не выдержав напряжения. Некоторые всадники, заснув, упали с седел и были растоптаны. Попасть под ноги бегущих моропов означало верную смерть.

Если Отвесная Расщелина уже видна, значит пора использовать средства, которые ом приберегал. Щурясь в свете послеполуденного солнца, пробивавшегося сквозь облака пыли, он разглядел впереди темный разрез, который рассекал выросшие перед ними горы. Отвесная Расщелина, долина, которую они должны захватить, чтобы одержать победу. Однако теперь стимуляторы для него важнее многих побед. Негнущимися пальцами он настроил аптечку и прижал ее к предплечью.

Когда лекарство подействовало и завеса усталости отступила, Ясон понял, что Темучин сошел с ума.

— Он приказывает атаковать! — крикнул он Керку, когда до его ушей донесся звук рога.— После такого рейда...

— Конечно,— сказал Керк.— Он совершенно прав.

Совершенно прав. Он выигрывает битвы и губит людей. Рядом разъяренный мороп, визжа от вонзившихся в его бока шпор, взметнулся на дыбы и сбросил своего седока под ноги другим животным. Это была не единственная смерть. Но атака уже началась.