Дэвид Эннендэйл - Грешные и проклятые

Лязг металла и щелканье замков люка отделили нас от остальной станции. Рев чудовища стал едва слышен. Мое тело сотряс глубокий вздох невероятного облегчения. Лишь еще как-то сохранившееся чувство собственного достоинства не позволило мне разрыдаться.

Внутри капсулы было очень тесно. Потолок был таким низким, что стоять можно было только согнувшись. По периметру внутреннего пространства располагались четыре сиденья с привязными ремнями. Консоль управления находилась в центре, до нее можно было легко дотянуться с любого сиденья, и таким образом свободного пространства в капсуле практически не было. Приходилось занимать сидячее положение, хотели мы этого или нет. Лигейя и Мейсер внимательно следили за люком. Я и Мейсер бросили плазменные резаки, но Лигейя еще несла свой, и направила его на люк. Спустя минуту, вероятно, вспомнив, как мало помогло это оружие Крейн, она опустила резак, но по-прежнему не сводила глаз с люка.

Рев чудовища, направлявшегося к нам по кольцевому коридору, был слышен теперь громче. Я снова затаил дыхание. Но, несмотря на опасность, Лигейя и Мейсер даже не смотрели на консоль управления капсулой.

- Чего мы ждем? – прошептал я. – Почему не улетаем?

- Нет смысла, - ответила Лигейя. – Тебе уже объяснили почему.

- Но мы должны покинуть станцию! – я едва не сорвался на крик.

- Мы не можем.

- Так что, мы просто будем ждать, пока оно найдет нас?! Нам некуда бежать отсюда!

- У капсулы автономное снабжение кислородом, - объяснил Мейсер, едва сохраняя спокойствие. – Она соединяется со станцией только через этот люк.

Я начал понимать. Здесь не было вентиляционных шахт, через которые тварь могла добраться до нас. Если она не знает, где мы, на некоторое время мы будем в безопасности. Я получил убежище, о котором молился. И оно мне не понравилось. Несмотря ни на что, я хотел, чтобы кто-нибудь запустил капсулу. Лучше просто задохнуться, чем та участь, которую уготовило нам это существо.

Вероятно, эти мысли явно отразились на моем лице. Лигейя сказала:

- Я еще не готова умирать, как бы то ни было.

Я стиснул зубы и кивнул.

Больше никто не говорил ничего. Шуршащий, шаркающий, скрипящий шум, который издавала тварь, приближался.

- СЛАВА! – выло чудовище. – СЛАВА, СЛАВА ПЕРЕМЕНАМ ВО ИМЯ ПОВЕЛИТЕЛЯ СУДЬБЫ!

Мне хотелось закрыть глаза и заткнуть уши. Все инстинкты побуждали меня бежать от этой нечестивой молитвы. Я отползал от люка, пока не уперся в стенку капсулы. Мое сердце оглушительно стучало. Слишком громко. Чудовище услышит мое дыхание. Оно учует мой страх. Оно найдет меня.

Еще ближе. Люк казался тонким, словно вуаль. Чудовище было огромным. Должно быть, оно заполнило отсеки станции. Теперь оно было хозяином «Лигуриана» и охотилось на нас, словно на крыс, загнанных в нору, из которой нет выхода.

Я не сводил глаз с люка, ожидая, что огромные когти разорвут металл.

- Примите вихрь перемен! – закричал монстр одним голосом. Десятки других завыли, - Слава, слава, слава Изменяющему Пути!

Первый голос вступил с остальными в подобие диалога:

- Склонитесь перед Повелителем Судьбы!

- Примите его благословение!

- Примите его дар!

Громадная масса тела чудовища со скрипом и хлюпающим треском приближалась. На мгновение оно замерло где-то поблизости, и я понял, что оно находится у самого входа в шлюз. Потом оно снова начало двигаться. Его голоса стали постепенно удаляться.

Мои колени подгибались, и, обмякнув, я рухнул на ближайшее сиденье. Отсрочку страшной смерти я принял с глубокой благодарностью, и увидел, что Лигейя и Мейсер тоже несколько расслабились.

- Это даст нам немного времени, - сказал Мейсер.

- И мы узнали кое-что, что может дать нам преимущество, - добавила Лигейя.

- Что? – недоверчиво спросил я.

- Оно не слишком хорошо соображает, если вообще способно думать. Оно не поднялось по трапу, а, увидев пустой коридор и голую стену, просто пошло дальше.

- Это уже что-то, - кивнул Мейсер. – Теперь мы знаем, что можем прятаться. Хотя не знаю, как долго. Мы должны уничтожить его.

- Но как? – спросил я. – Плазменные резаки не способны причинить ему вред. Что у нас есть такого, что может убить его?

- Ничего, - ответила Лигейя. – Так что наша ситуация не изменилась. Мы должны как-то убрать его со станции.

- Если нам повезет, и мы будем знать, где оно находится, я смогу разгерметизировать этот отсек, - сказал Мейсер. – Но мы уже пробовали этот способ, и нам это не слишком помогло. Так что если не получится заманить его обратно в док Гамма…

- Не обязательно в док Гамма, - вдруг сказала Лигейя, прищурившись и обдумывая идею, обретавшую форму. – Все, что нам нужно сделать – заманить его на один из кораблей в любом доке, а потом отцепить его от станции.

- Это куда лучше, чем отрезать кусок станции, - согласился Мейсер. – На какой из кораблей?

- На транспорт, - предложил я. – На случай если нам придется использовать колонизационный корабль.

- Я не говорила, что мы можем использовать его, - сказала Лигейя.

- Ты сказала, что если не будет другого выбора…

Она поморщилась, но Мейсер кивнул.

- Он прав, - сказал он. – Мы должны использовать все возможности.

- Хорошо, - вздохнула Лигейя. – Значит, на «Кардинал Визейн». Он в доке Бета. Это близко.

- И как мы его туда заманим? – спросил я.

- Прежде всего мне нужно добраться до мостика, - сказал Мейсер.

- Что невозможно, если тварь погонится за тобой, - заметила Лигейя. – Поэтому оставайся здесь, пока она не начнет преследовать меня. Ты это услышишь.

Я прочистил горло.

- Преследовать нас ,- хрипло сказал я.

Лигейя посмотрела на меня.

- Ты уверен?

Конечно я был уверен. И конечно нет. Я был уверен, что не подхожу для этого. Я просто не годился для того пути, которым пошла моя жизнь. Я не должен был попасть на поле боя. Я должен был служить в тиши административных кабинетов, окруженный писцами и стопками бюрократических документов. Но я смог выжить на поле боя и даже не опозорить себя при этом, хотя мне и было стыдно за лицемерие моих проповедей. И снова я оказался там, где не должен был быть, и на этот раз сделал столько глупостей, что позора хватило бы на всю оставшуюся жизнь. С того момента, как я выпустил чудовище, я вел себя как трус, дрожащий от ужаса, и абсолютно бесполезный, ожидающий, что другие будут спасать мою глупую шкуру. Пришла пора прекратить это.

Я догадываюсь, о чем вы думаете. И вы правы. Это не чувство чести двигало мной в тот момент. Это была боль, которую я чувствовал каждый раз, когда Лигейя смотрела на меня. Я любил ее. И не мог вынести даже мысль о том, что она больше не любит меня. Я хотел, чтобы исчезла эта холодность в ее взгляде. Я хотел, чтобы она смотрела на меня как раньше. Раньше она, наверное, слишком верила в меня, в мою преданность долгу. Теперь она не верила в меня совсем.