Сергей Извольский - Real-RPG. Ледяной клинок

— Так просто? — задумчиво протянула демонесса, которая по-прежнему меня обнимала. Я хотел обернуться к ней, но в этот момент почувствовал на плече жжение, а через мгновение не выдержал и закричал — с меня словно сдирали кожу. Наами успокаивающе зашептала что-то мне в ухо, и вдруг приобняла так, что мы оказались лицом к лицу. Демонесса потянула меня за собой, и я вдруг понял, что мы движемся в ритме бального танца.

— Потанцуем? — улыбнулась демонесса, уверенно ведя меня по скалистой площадке и негромко напевая задорный мотив. При этом двигались мы в такт моего участившегося пульса — и казалось, что вместо крови внутри меня сейчас пульсирует чистая энергия. Сделав несколько кругов, Наами вдруг резко остановилась, плавным рывком увела меня в сторону, потом в другую, а после ее красные глаза с вертикальными зрачками оказались совсем рядом.

— Дорогой, реши пожалуйста, охотник ты или дичь, — прошептала она и вдруг потянула меня за руку, так что я невольно последовал за ней, оборачиваясь вокруг своей оси и закручивая в танце партнершу, которая через миг упала в мои объятия. Яркие губы разомкнулись, и когда демонесса меня поцеловала я почувствовал, что язык у нее раздвоенный.

Сверкнула яркая вспышка и я пришел в себя — на песке арены со сверкающим в руке мечом. Вот только если до этого клинок милосердия королей сдержанно светился белизной, на фоне которой ярко горели алым агрессивные узоры, то сейчас белизна меча сменилась аурой ледяного пламени, сквозь которую красные всполохи едва пробивались. И очнувшись — словно вынырнув с большой глубины, я продолжал двигаться — падающая сверху горящая секира прошла в считанных сантиметрах от моего лица. Я же, заканчивая танцевальный пируэт, рубанул мечом сверху вниз, прямо по древку оружия дуэргара. Вспыхнули ярко руны, раздался звон лопнувшей струны и заточенное навершие секиры покатилось прочь, а в руках Халфгара остался короткий обрубок рукояти. Я, все еще продолжая движение, толкнул темного дварфа плечом, и неожиданно его массивная фигура покатилась прочь. На мгновенье замерев, осматриваясь и осознавая происходящее, я двинулся к пытающемуся подняться ошеломленному дуэргару. Вспышка, когда не выдержали руны на его уничтоженном оружии, не прошла для него бесследно.

Краем глаза заметил, что двигаюсь я словно в окружении голубого льдистого сияния — в ушах шумело, а крики зрителей доносились будто сквозь толщу воды. Кроме этого, четко видел только пространство перед собой, на периферии зрения же клубилась голубая муть.

Халфгар хотел было что-то сказать, но увидев опускающийся меч, вскинул руку. В последний момент я изменил направление удара, и четыре отсеченных пальца упали на песок арены. Дуэргар зло крикнул, оттолкнулся ногами, пытаясь встать, как я вновь ударил — на этот раз словно клюшкой для гольфа. Темный дварф словно споткнулся, и было отчего — отсеченная ступня отвалилась в сторону, а на песок хлынула кровь. Я же, провернувшись вокруг своей оси, ударил еще раз — в этот раз отрубив Халфгару руку по локоть. Дуэргар не сдался — громко заревев, он прыгнул на меня — так что загоревшиеся красным огнем глаза оказались совсем рядом. Дварф попытался меня ударить кулаком, но не попал — рефлекторно я шагнул вперед и ударил сам, причем головой, услышав, как ломается нос дуэргара. Отрубив ему вторую руку, для надежности, я убрал клинок в инвентарь и двумя руками подхватил обрубок темного дварфа, взяв его за ремень на спине и воротник. Глухо закричав от усилия — в доспехах Малкоран, даже безо всех частей тела, весил под сотню килограмм, я направился к решетке. И подбежав ближе, в последний момент левой рукой, держащий воротник, направил дуэргара — так что его большая голова с хрустом сминаемой и сдираемой кожи вошла между прутьями.

— Ничего не хочешь ему сказать? — поинтересовался я у Карела, который оттеснив Марину, стоял у решетки.

Губошлеп с непередаваемой смесью отвращения и ненависти смотрел на темного дварфа, но сохранял молчание.

— Эй! — привлек я его внимание и жестом показал на отрубленный женский палец, который Карел по-прежнему держал в руке. Губошлеп, двигаясь словно под гипнозом, подошел ближе и протянул мне палец. Взяв его, я снял перстень и сжал кольцо в левой руке, после чего схватил за жесткие волосы Халфгара и дернул на себя. Прутья были составлены достаточно узко, и дуэргар лишился ушей и кожи еще тогда, когда я забил его голову внутрь, сейчас же по железу решетки проскрежетали оголенные кости черепа. Уронив Халфгара на спину, в лужу натекшей из него крови, я приподнял его оскаленную губу и вдруг отдернул руку с испуганным возгласом — дуэргар попытался меня укусить! К счастью, мои руки остались целы — челюсть у темного дварфа крепче лошадиной. Когда он оскалился, потерпев неудачу, я достал из инвентаря меч и ударил оголовьем в виде львиной головы, разбивая в кашу брызнувшие кровью губы и выбивая передние зубы. Забив вместе с ошметками плоти и зубов высушенный отрубленный палец возлюбленной Карела, я поднялся и долго бил ногой дуэргара ногой по лицу — до тех пор, пока сапог не стал чавкать в месиве обезглавленного трупа.

Почувствовав на себе чьи-то руки, я обернулся и встретился глазами с отскочившей в ужасе Мариной. Невероятного усилия мне стоило сдержать себя, и отойдя на шаг от поверженного противника, я подождал, пока распорядители арены утащат прочь кусок мяса, в который превратился в дуэргар. Заходя в проем комнаты ожидания, я обстучал сапоги и откинул прочь окровавленный кусок кожи с клоком жестких волос.

Карел, в отличие от Марины, при виде меня не выказывал испуга или настороженности. Красномордый дварф внимательно на меня смотрел расширившимися глазами, и когда я кинул ему перстень, резким движением его поймал.

— Макс… Макс, ты в порядке? — шагнула вперед Марина, с опаской беря меня за предплечье.

— Все просто замечательно, — еле шевеля губами, словно отходя от обезболивающего укола, проговорил я. Вот только говорил с трудом я наоборот в большей части из-за того, что внутри просто бурлила потоками энергия — которой внутри было тесно, и она сейчас переходила в светившийся льдистым отблеском меч. И стало возможным это благодаря Наами, которая перенаправила в оружие убивающие меня излишки. Теперь стал ясен смысл танца с демонессой — когда мы с ней кружились в объятиях в междумирье, она просто отводила лишние потоки энергии в клинок.

Подняв королевский меч, я вгляделся в узор на широком лезвии и увидел, что красный цвет из него исчез — а рунный орнамент горит темной синевой среди бледного голубого отсвета. И в этот момент заметил, что на периферии зрения светится значок ауры защиты от холода — и понял, откуда взялось ледяное пламя, которым точно не могла оперировать демонесса, работающая с совсем другими видами магии. Именно через ауру защиты от холода она преобразовала бурлящую во мне энергию в ледяное пламя. В этот момент у меня возникла тень важной догадки, но зацепиться за нее не получилось — некстати я всмотрелся в меч и увидел изменившийся статус клинка: