Петр Никонов - Ночи Кадира

Рядом плюхнулся Витан. Вскочив, они вдвоем стремглав бросились к воротам поместья. Муасаф Джасим что-то злобно орал им вслед, стоя в окне и размахивая саблей. Позади него тонким голосом верещал Махир.

У ворот навстречу им бросились двое стражников с саблями наголо. Гленард выхватил меч. Краем глаза заметил, что Витан тоже обнажил свое оружие.

— Не убивать и не калечить! — скомандовал Гленард, врубая свой клинок в металл сабли противника.

— Вам легко говорить, ваша милость, — возмущенно пробурчал Витан, уворачиваясь от ударов, наносимых противником.

Удар, скрежет металла, клинок Гленарда давит на саблю сверху вниз. Шаг влево, полуразворот, стражник невольно делает шаг вперед по инерции. Гленард пропускает его мимо себя, подталкивая левой рукой в спину, и тут же обрушивает на затылок противника удар шишкой рукояти. Стражник упал, схватившись за голову.

Гленард развернулся, чтобы помочь Витану, но тот уже справился сам: обезоруженный противник оседает на землю, прижимая руки к сломанному носу.

— Простите, ваша милость, постарался не калечить, как мог…

— Бежим, Витан, бежим!

Они выскочили из ворот и припустили по улице. Тут же за ними бросился целый десяток стражников, скучавших до того в тени соседнего дома. Гленард мчался вперед, не разбирая дороги, петляя между домами по узеньким кривым переулочкам безо всякой системы. Но очень скоро Витан вырвался вперед, к удивлению Гленарда. Пусть его слуга и был моложе, но Гленард раньше не замечал за ним такой прыти и сноровки. Надо же, какие таланты открываются. Он решил обдумать это как-нибудь в другой раз, сейчас им было чем заняться, а потому он просто пристроился за спиной Витана и предоставил ему выбирать дорогу, стараясь не отстать.

Витан мчался вперед, постоянно меняя направление, петляя между домами и кварталами. Со временем Гленард понял, что они направляются в сторону рыночной площади. В принципе, разумно — среди толпы проще затеряться. С другой стороны, на рынке полно стражников. Это вдобавок к тем преследователям, которые хоть и подотстали, но упорно держались позади них.

В нескольких кварталах от площади Витан изменил маршрут. Возможно, его одолели те же сомнения, что и Гленарда, а может, он услышал впереди шум второго отряда. Витан свернул влево, вправо, влево, снова влево, вправо, и буквально прыгнул влево в тень узенького, почти незаметного проулочка — настолько маленького, что Гленард чуть не проскочил мимо.

У них было несколько секунд, чтобы спрятаться от преследователей. Но прятаться было негде. Проулок оказался длиной всего в несколько метров. Это даже был не проход, а просто углубление, заставленное старыми ящиками, наполненными, судя по запаху, гниющими остатками еды.

Преследователи почти догнали. Еще секунда, и… Но тут Витан потянул Гленарда за рукав за собой, и Гленард заметил то же, что и его слуга — в углу стены была дверь, и она была приоткрыта. Гленард ринулся внутрь вслед за Витаном, но тут же споткнулся о порог и полетел куда-то вниз, больно ударяясь о ступени каменной лестницы. Падение завершилось вполне ожидаемым гулким ударом головой о какую-то деревянную стену, и Гленард потерял сознание.

Когда он очнулся, маленький пляшущий огонек свечи освещал кусочек пространства вокруг него: каменную лестницу, ведущую в подвал, на полу которого Гленард лежал, и огромную деревянную бочку, в которую Гленард врезался, когда падал. И высокую фигуру, которая в одной руке держала свечу, а в другой большой нож. Фигура наклонилась над Гленардом, занеся нож для удара, и свеча на мгновение осветила ее лицо.

— Мастер Манграйт! — изумленно воскликнул Гленард.

— Гленард! — не меньше него удивился Манграйт.

— Здесь же всякие ходят, Гленард, — пояснял Манграйт, вытирая кровь со лба Гленарда. — Рынок рядом, всяких воров там крутится немало. А тут дверь забыл закрыть, вдруг слышу грохот, но я и схватил первый попавшийся нож, бросился сюда защищать свои запасы. А тут смотрю, вы… У вас тут, кстати, ничего серьезного, просто кожа рассечена чуть-чуть. Ну, шишка будет, наверное, голова поболит.

— Я, честно говоря, подумал, что или брежу, или вы, Манграйт, решили вернуться из небытия, чтобы мне за старые обиды отомстить.

— Ну, какие же могут быть обиды, Гленард! Наоборот, вы мне так сильно помогли! Ну, кем я был в Империи? Мелкий повар в маленьком баронстве далеко на восточной границе. Ну, что мне светило? Я даже в это чертово дело с альвами ввязался лишь бы выбраться оттуда, хоть какой-то шанс получить. А потом, когда меня из Империи изгнали, поскитался, конечно, поначалу, непросто было. Добрался до Кадира, и оказалось, что хороших поваров здесь очень ценят, и нет всех тех цеховых и гильдейских ограничений, как в Империи. Прибился к ширфу одному, барону то бишь. А он меня салтаму Хадика порекомендовал, который, оказывается, очень любит имперскую кухню. Кто-то из его знакомых его приучил. Салтам хотел даже меня при дворе оставить, но я его упросил позволить мне свою ресторацию открыть неподалеку от дворца, с условием, что два раза в месяц я буду приходить и лично салтаму готовить. Так и случилось. Мы, кстати, в подвале этой самой ресторации и находимся. Я не хвастливый, но место это теперь популярное. Ближе к вечеру от гостей отбоя нет. Даже приходится многим отказывать. Домик построил, детям хороших учителей нашел, отправлю в столицу учиться потом. Разбогател, даже… В общем, нет у меня на вас никаких обид, Гленард. Напротив, помогли вы мне. А какие здесь специи! Сколько возможностей для творчества!

— Ты, Витан, не знаешь, а мы с мастером Манграйтом старые знакомые. Первое мое дело в Тайной Страже, шесть лет назад. Баронство Флернох. Там я и с женой, с Лотлайрэ, познакомился. Странное было дело: множество жестоких убийств, грабежи. Подозревали зоргов, но, оказалось, что это агенты мятежных альвов воду мутили. А мастер Манграйт им помогал. Ты с госпожой Миэльори еще не познакомился?

— Нет, ваша милость. Не довелось еще.

— Ну, ничего, познакомишься, если отсюда живыми выберемся. Она тоже в этом деле участвовала. С нее всё и началось тогда.

— Миэльори жива? — удивился Манграйт. — Ее не казнили?

— Не казнили, — покачал головой Гленард, поморщившись, движение отдалось болью. — Сурово наказали, но теперь она прощена, и даже принята в Тайную Стражу. Где, кстати, прекрасно себя проявила и даже спасла мне жизнь.

— А остальные?

— Остальных казнили. Выжила только она и вы.

— Я тогда сначала очень злился, когда меня изгнали, — Манграйт сел на пол рядом с Гленардом, опершись спиной на бочку. — Ненавидел вас, проклинал. Чем сложнее было, тем больше ругался. И что обманули меня на допросе, и что пытать хотели, и что семье моей угрожали… А потом я понял, что после того, что я сделал, меня точно казнить должны были, а тогда и моей семье не поздоровилось бы. Ну, как люди смотрят на детей изменника? А вы же меня, Гленард, тогда спасли, рискуя своей карьерой. Помогли предателю. А потом, оказалось, что вы вообще мне новую жизнь подарили… В общем, я у вас в долгу, Гленард. В большом долгу, и я хочу его оплатить. Чем я могу вам помочь? Что я могу для вас сделать? И как вы вообще здесь оказались?