Петр Никонов - Ночи Кадира

— Давай, Витан! — позвал Гленард.

Витан с испуганным лицом перебрался к стволу, замер, а потом, решившись, пробежал по ветке, согнувшейся под его весом, и спрыгнул на крышу. Ветка распрямилась и закачалась, шумя листвой. Они прижались к черепице, не шевелясь.

— Вроде, тихо, — Гленард поднял голову. — Пошли.

Они, стараясь ступать как можно тише по краю крыши, пошли вперед, вспоминая план, нарисованный Манграйтом. Дошли до угла. Гленард огляделся — за дворцом никого не было. Он кивнул и продолжил путь.

Внизу раздались голоса, и Гленард, похолодев, увидел патруль стражников. Они шли метрах в пяти от стены и, если бы подняли голову, легко могли бы заметить беглецов. Витан замер рядом с Гленардом. Тот знаками показал слуге, что нужно отступить от края крыши к середине. Тогда стена скрыла бы их от взгляда стражников.

Осторожно, медленно наступая на черепицу, почти прижавшись друг к другу, они отходили от края. Шаг, другой, третий, четвертый, пятый, шестой, седьмой… На восьмом шаге под ногами заскрипело, потом захрустело, черепица прогнулась. Гленард замер. И тут стропила с громким треском лопнули, черепица ушла из под ног, и он полетел вниз спиной вперед.

«Всё», — только и успел подумать он и ударился о поверхность. Та была мягкой и мокрой. Вода накрыла Гленарда, смягчив падение. Он ударился спиной и затылком обо что-то твердое, чуть не захлебнулся, попытался подняться. Ноги скользили и разъезжались, в голове шумело, он, наконец, смог встать на колени, голова оказалась над водой. Закашлялся, выплевывая воду, и только потом протер и открыл глаза.

Перед ним качались две голые женские груди.

Хорошие такие груди, в меру полные, отличной формы, с маленькими аккуратными розовыми сосками и капельками воды на коже. Повернувшись направо, Гленард увидел еще двух обладательниц прекрасных обнаженных прелестей, чуть меньшего размера.

«Если это и есть моя загробная жизнь, то она не так уж и плоха», — подумал Гленард и поднял глаза на испуганное и ошарашенное личико обладательницы соблазнительных форм. Та встретилась с его взглядом, и, оправившись от шока, пронзительно завизжала, отпрыгнула, поскользнулась, пытаясь выбраться из бассейна.

Две другие девушки последовали ее примеру. Оглядевшись, наконец, Гленард понял, что они с Витаном рухнули аккурат в центр большого богато украшенного мраморного бассейна, в котором и вокруг которого отдыхали обнаженные и едва одетые красавицы. Видимо, стропила крыши подгнили от водных испарений и проломились под весом Гленарда и Витана.

Всё пришло в состояние хаоса. Девушки с визгом и криками разбегались в разные стороны, наскоро пытаясь прикрыть наготу, сталкиваясь друг с другом, кидаясь в Гленарда и Витана всем, что попадалось под руку. А попадались, в основном, фрукты разной степени тяжести. Впрочем, пара кувшинов в бассейн тоже прилетела.

— О нет! — простонал Витан.

— Что?

— Мы пропали, ваша милость! Это же гарем салтама… Нам конец.

И точно. Со всех сторон, расталкивая голых красавиц, паниковавших и кричащих от этого еще больше, к бассейну устремились десятки суровые стражников с огромными секирами. Старательно не смотря на наложниц салтама, они окружили бассейн.

— Не сопротивляйся, нам с ними не справиться, — предупредил Гленард.

Крепкий седоватый стражник, видимо — командир, не спеша, спустился в бассейн, не обращая внимания на намокшую одежду, медленно, с суровым лицом, подошел к Гленарду, коротко взмахнул рукой и вмазал Гленарду сильнейший удар в скулу. Гленард снова рухнул в воду.

Жаркое полуденное солнце стояло высоко в жизнеутверждающем безоблачном глубоком синем небе, согревая своими теплыми ласковыми лучами жителей Хадика, собравшихся у большого деревянного помоста посреди рыночной площади. Толпа шумела и веселилась, обсуждая предстоящее зрелище. Рядом с помостом возвышалась трибуна, на которой, здороваясь друг с другом и неспешно обсуждая дела, важно рассаживались хорошо одетые мужчины — аристократия салтамата. Большое кресло в первом ряду, предназначенное для самого салтама Вахида арр Хадик, пока оставалось пустым. Легкий ветерок игриво качал над помостом петли двух пока еще пустых виселиц.

Поднявшись из подземелья, Гленард на мгновение замер, ослепленный ярким солнечным светом, за что немедленно получил чувствительный тычок в спину. Он стиснул зубы от боли, едва сдержав стон — удар пришелся аккурат в синяк. Впрочем, об особой точности конвоиров это не свидетельствовало — всё тело Гленарда в данный момент представляло собой практически один большой синяк. Витану досталось не меньше.

Допрашивали их всю ночь. Ну, как допрашивали. Суровые стражники, сменяющие друг друга, чтобы не давать отдыха заключенным, вопросов не задавали. Они просто били, снова и снова. Аккуратно, не сильно, но точно, со знанием дела. Так, чтобы не повредить серьезно важных органов и не дать преступнику счастливую возможность умереть еще до эшафота. Посему, хоть разум Гленарда и был замутнен усталостью и болью, передвигаться он мог на своих собственных ногах, пусть и едва их переставляя.

Раздвигая толпу древками копий и криками, стражники вывели преступников из ворот дворца и погнали их к помосту. Гленард, увидев, куда их ведут, лишь покачал головой. Витан же побледнел, но не проронил ни слова.

В центре помоста они остались одни, стражники отступили к краям платформы, держа сабли наголо и всем своим видом демонстрируя тщетность даже идеи о попытке побега. На помост поднялся коренастый крепкий мужчина в красных одеждах. Закрытое бордовой маской лицо и огромный остро наточенный топор в руках очевидно демонстрировали его принадлежность к профессии палачей.

— Так нас вешать будут или рубить? — шепотом удивился Витан.

— Одно другому не мешает, — Гленард усмехнулся. — Поверь моему опыту.

— Не могу сказать, что меня это радует, ваша милость.

— Полностью с тобой согласен.