Сергей Валов - Потерянный рай

— Штурмануть комбинат и базу?

— А ты что думал?! Я стану сидеть, и ждать покуда вы сами не пожалуете ко мне, да еще и без приглашения?

— До этого момента я понимал и мог объяснить твои поступки. Но у меня в голове не укладывается, зачем тебе понадобилось, во время осады, столь изощренно и жестоко убивать моих людей?

— Хитрый Дмитрий, насрал в штаны, а говоришь: «Заржавели!», — Воскобойников от возмущения поменял позу. Теперь он сидел ровно, сдвинув ноги и сжав ладонями подлокотники. — Я предоставил тебе и твоим ореликам шанс. Кто мешал вам смыться с планеты вместе с гражданским персоналом во время первого штурма? Ты виртуозно провел эвакуацию, однако не ушел, и не увел своих подчиненных. Почему?

— Потому что Я — ОФИЦЕР КОСМИЧЕСКОЙ ПЕХОТЫ! Я выполнял приказ! — с нажимом отчеканил каждое слово начальник экспедиции.

— Ты идиот Ярославцев! И я говорю тебе это на полном серьезе.

Дубина стоеросовая, таскающая, подобно хрестоматийной мартышки, для своего начальства каштаны из костра. Ты настолько осложнил ситуацию, впившись клещом в планету, что мне поневоле пришлось прибегнуть к мистическим убийствам. Иначе чем бы я запугал в жопу раненых героев, из лучшего подразделения Космической пехоты, для которых смерть в бою слаще малолетки, истекающей девственным соком. Вы у меня словно кость торчали в горле! А ведь я впервые получил реальный шанс круто изменить свою жизнь. Сам, своим собственным горбом, на свой страх и риск нашел, изучил, испытал а потом и применил вещество способное превращать человека в Бога.

— Ценою гибели целой экспедиции и разумной планеты, — уточнил Ярославцев, замечая, как Воскобойников начинает входить в раж.

— Это неважно друг мой, и уж тем более не доказуемо! — отмахнулся бывший военврач и воодушевлено продолжил: — Мои возможности безгранично расширились и зависели теперь только от количества препарата, да буйства фантазии. Я, без сожаления, уничтожил всех свидетелей моего открытия, и ту планету, хотя она и мыслила не хуже нас с тобой, вместе взятых! Я подыскал себе новое место, но котором мне ничего не стоило разыграть космическую Миссию и объявить себя посланником звезд? Вожди кланов, шаманы и народ запугивались элементарно.

Те, кто пытался сопротивляться, уничтожались с такой жестокостью, что меня самого порой мороз по шкуре продирал. Но заметь Ярославцев, я завоевал диктат над планетой значительно меньшей кровью, чем сейчас ты, как тебе кажется, пытаешься восстановить справедливость. Я стал Богом для них! Злым Богом, потому что добрых не боятся, над ними смеются и низвергают при первой же неудаче. Все мирские блага: власть, богатство, женщины, преданно и раболепно упали к моим ногам. Для полного счастья мне не хватало лишь бессмертия. И вот, в самый пик моего упоения жизнью, моего, так сказать, райского блаженства, сюда сначала заявляются геологи, а за ними и господа космопехотинцы, с твердым намерением исполнить свой воинский долг до конца, которые своей тупостью, вынуждают меня сначала как следует продумать, а затем и осуществить свой великолепный план по уничтожению комбината и выдворению вас к чертям собачим. Ты знаешь, это было достаточно просто. Местные шаманы еще сто лет назад открыли секрет снадобья способного превратить совершенно здорового человека в послушную машину. Я же, поправ все их моральные устои, поставил этот процесс на поток, и сумел сформировать многотысячную армию полудурков, готовых друг другу глотки перегрызть по моему приказу. Когда же я направил их на штурм комбината, то даже не задался вопросом: «А кто там командует его охраной?». Я был настолько уверен в успехе, что сознательно пренебрег этой информацией. Но ты, мой храбрый капитан, заставил в тот день не только узнать твою фамилию, но и как следует задуматься! Наблюдая за разгромом промышленного комплекса, я понял, что столкнулся с величайшим полководцем, и что наша борьба только начинается.

— Братишка! — Ярославцев рывком отодвинул назад кресло и встал. — Да ты рехнулся! Посмотри на себя в зеркало. Ты же сумасшедший.

— Ни капельки! Мой разум светел и чист, как никогда.

— Тогда зачем ты мне все это рассказываешь?

— А с кем мне еще поделиться своими успехами? Перед кем похвастаться? Кому доверить истомленное одиночеством тщеславие? Им, что ли?! — Воскобойников зыркнул на притихших поодаль наложниц. — Сядь и успокойся, капитан! А лучше выбери-ка себе, любую из них, да вкуси на последок плотского наслаждения. Их доставили мне вчера. Все, как на подбор девственницы. Твою кралю я ведь тоже, между прочим, убил девственницей. Оп, оп, оп! Кажется, нам пора вцепиться друг, другу в морду? Уж больно ты расстроился, как я погляжу.

— Пора, братишка! Ой, как пора! — сквозь сжатые зубы согласился Ярославцев.

— Тогда за дело! — Воскобойников неожиданно от неуемного словоблудия перешел к решительным действиям.

Он громко хлопнул в ладоши и лучницы, быстро принесли и, разложили на полу с десяток вручную кованых мечей. — Выбирайте господин капитан!

— Однако странно брат? С чего это тебя вдруг расперло на старину?!

— Я реалист Ярославцев и, в отличие от тебя, не витаю в облаках. Рабы никогда не простят своему господину поражения.

А Бог и вовсе должен быть несокрушим, — окрысился хозяин дворца, — я знаю, ты классный рукопашник, и тебе не составит труда заставить поползать меня в кровавых соплях. И только на этих железяках я смогу достойно составить тебе конкуренцию, и создать видимость честного поединка двух великих титанов. Но не тешься надеждой, представление разыгрывается исключительно для них, — Воскобойникой указал острием меча на поднимающихся по лестнице израненных воинов, — когда, же мне это все наскучит я, не задумываясь, отправлю тебя к праотцам.

— Помечтай, помечтай! Продюсер фигов! — подзадорил его Константин, примериваясь к каждому мечу по отдельности.

Один наиболее удобно лег в его руку и был почти идеально отцентрован.

Ярославцев на глазок оценил качество, стали, проверил заточку кромки и простучал ногтем по всей длине лезвия, определяя на слух, нет ли где скрытых дефектов. Булат пел как гитарная струна.

Он вразвалочку приблизился к столу и, очертив вокруг себя оборонительное като, неожиданно нанес сокрушительный, рубящий удар по столешнице! Меч рассек сплошной деревянный массив как кусок сливочного масла.

— Не фуфло! — восторженно хмыкнул капитан. — Знатный «Мумрик». Пожалуй, прихвачу его с собой.

— На «Тот Свет»? — съехидничал его противник.

— Нет! — невозмутимо парировал Ярославцев. — На базу, в личную коллекцию.

— Узнаю профессионала! — Воскобойников сбросил тогу и, оставшись в плавках и сандалиях, круговыми движениями рук, начал разминать плечи.