Майкл Гир - Сети Паука

— Адмирал Ри! — прервал его размышления комм.

— Да.

— Поступило сообщение с планеты. Доктор Дарвин Пайк ранен. В настоящий момент его положение стабильное, однако он находится в лазарете.

— Черт побери, что с ним?

— Судя по всему, стычка с кочевниками Сантосами во время охоты на медведя.

Ри показалось, он ослышался.

— Во время охоты на медведя... ЧТО? Ну подожди, чертов антрополог, я тебе надеру уши... Соединить меня с майором Сарсой!

— Госпожа майор не хочет, чтобы ее сейчас беспокоили.

Адмирал едва сдержал разъяренный рык. Проклятие, наверное, у Риты есть веские причины. Он взял себя в руки.

— Соединить меня с командором Андохар. Черт возьми, она его сюда доставила — пусть сама и нянчится с ним.

— Слушаюсь, сэр.

Лазарет.

Окраина Поселения.

Планета Мир

Дарвин Пайк не мог пошевелиться. Что хуже всего: он чувствовал, как у него внутри что-то шевелится, и к горлу подкатывал тошнотворный клубок страха.

— Установить порог чуть ниже, — проник в его сознание чей-то профессионально звучащий голос.

Захлестнутый теплой волной, Дарвин провалился в темноту.

Осталось только воспоминание. Какое воспоминание? Торчащий из живота нож? Или медведь, умирающий на дне каменистого ущелья в Медвежьих горах? Медведь. Медведь... смертельно раненный, но не отрывающий от своего врага взгляда крохотных глазок на стебельках...

Да, медведь. Дарвин ощущал на себе взгляд чудовища.

Чувствовал его душу, обдающую его теплым дуновением. Медведь шептал, шептал: «Достоин ли ты? Достоин ли ты моей души, человек?» Тихое свистящие шипение, вырывающееся изо рта огромного дракона, убаюкивало Дарвина.

— Я... ничего не понимаю. Достоин? — терялся в догадках он.

«Зов духа, — не унимался шепот. — Зов медведя. Зов Сантоса. Ты убиваешь, не зная чести, человек со звезд? Ты всегда убегаешь в панике от своего противника? Неужели этому тебя научил твой Ворон?»

— Ворон? Дух-хранитель? При чем тут он... Я просто...

Дарвин пытался убежать от этого голоса, занудного, словно моросящий осенний дождь. Пытался прогнать его из своего сознания. Но шепот обволакивал его со всех сторон.

Не выдержав, Дарвин гневно воскликнул:

— Взгляни на мою душу, медведь! Она переполнена тоской. Видишь, какую я пробил в ней дыру, убив тебя?

— Успокойтесь! — ворвался в его сознание чей-то повелительный голос.

На лоб Дарвину легла уверенная холодная ладонь. Чуть приоткрыв слипшиеся веки, молодой ученый попытался сфокусировать взгляд. Перед ним стояла молодая женщина. У нее над головой под прозрачным куполом, закрепленным на углепластиковых опорах, тянулись кабели и воздуховоды. Рядом стояли обычные медустройства, похожие на коконы. Одни были пустыми, в других кто-то находился.

— Г-где я? — с трудом прохрипел Дарвин.

— В лазарете Поселения. Вы помещены в медустройство. Двигаться вам нельзя, в противном случае устройство автоматически уложит вас на место. Сохранять определенное положение тела очень важно для скорейшего...

— Долго еще?

— Мы продержим вас еще три дня. Затем вас переправят на «Сокровище» или «Пулю». Очень важные начальники...

— Вы из Патруля?

Дарвин провел языком по пересохшему небу, страстно мечтая о глотке воды.

Женщина покачала головой.

— Я сириусианка. Меня изнасиловал, а затем забрал в качестве добычи, прошу прощения, взял в жены один из этих варваров. Все оказалось не так уж и плохо. Как выяснилось, моему «мужу» я не очень-то нравлюсь... к тому же у него уже есть четыре жены-романовки. Он не трогает меня, я не трогаю его. Поскольку здесь, на Мире, я самый высококвалифицированный специалист-медик, я заведую клиникой. Денег хватает.

— Гм... и вы не держите зла на романовцев?

Она едва заметно нахмурилась.

— Все зависит от того, какой очередной фокус выкидывают мои пациенты. Думаю, вам стоит попробовать надавить на меня, чтобы узнать, какая я стерва...

— Что вы! Я совсем не такой!

— Ну-ну.

С этим женщина ушла. Дарвин с облегчением стал вращать глазами — поскольку, похоже, только это он и мог сделать — и с изумлением увидел две голографии. На одной был снят он у трупа романовского медведя. На другой — той, что притянула его взор — два улыбающихся юноши стояли у сосны, поверженной молнией. Одним из них был Дарвин, рядом с ним стоял радостный эскимос, а у их ног лежал огромный бурый медведь.

Незаметно для себя Дарвин снова погрузился в сон, но у него в ушах шелестел шепот.

«Достоин ли ты, человек? Сейчас тебя окружает не земля Ворона. Достоин ли ты медведя... его силы? Чем измеряется твоя душа? Достоин ли ты Сантоса? Медведя?.. Паука?»

Дарвин качался на ласковых волнах сна, убаюкиваемый этими словами.

Он снова увидел перед собой горящие злобой глаза Сантоса, почувствовал хлынувшую ему на руку горячую кровь. Кишки извивающимися змеями упали ему на запястье, поползли вверх, к горлу, и стиснули его удушающей петлей.

«Я убил человека. Глядя ему прямо в глаза, вспорол его живот».

К тому моменту, как Дарвин проснулся, эта мысль превратилась в манию. Он посмотрел на свою правую руку, на смуглую гладкую кожу. Воспоминание о хлещущей горячей крови, о прикосновении скользких внутренностей не проходило.

«Чего ты стоишь, человек?» — доносился до него сквозь негромкий шум механизмов голос медведя.

Дарвин лежал, часами разглядывая купол над головой, размышляя.

Потом его навестил Риш. Воин принес кожаный мешочек.

— Рад видеть, что ты пришел в себя! Здорово ты меня тогда напугал. Я никак не мог понять, почему ты свалился как подкошенный от одной пустяковой царапины.

— Кто были эти люди? — спросил Дарвин, устраиваясь поудобнее.

Пожав плечами, Риш потупился.

— Не все романовцы рады новой жизни. Паук подарил нам звезды. Многие Сантосы присоединились к нам, встали на тропу, ведущую за пределы нашего мира. Они все чаще и чаще начинают молиться Пауку. Другие Сантосы — и Пауки тоже — ушли в горы. Они живут согласно обычаям предков, совершают набеги, отнимая друг у друга лошадей и женщин. Несколько месяцев назад кое-кто попытался совершить набег на Поселение. Но только винтовкам не устоять против бластеров с инфракрасными прицелами. Мы тоже должны меняться.

— Мне кажется, мы поступили неправильно, — тихо промолвил Дарвин, погруженный в собственные мысли. — Эти люди были убиты ни за что.Риш насмешливо склонил голову набок.

— Они собирались снять с нас скальпы. По-моему, это не «ни за что», а? — Он любовно провел ладонью по своим волосам. — Помни, Дарвин Пайк, это другой мир. Здесь господствуют другие законы. У тебя внутри есть какая-то слабинка. Среди романовцев, друг мой, это недопустимая роскошь. Находясь среди нас, ты должен познать, что такое честь, долг и мужество. В конечном счете твоя душа принадлежит Пауку, а не тебе. И Паук никогда не обещал, что твоя жизнь будет долгой или легкой, человек с Аляски.