Сергей Валов - Ловцы душ на «Обероне» [publisher: SelfPub]

Костя жестом поблагодарил девушку за массаж и, усевшись в позу «лотоса», устало прикрыл глаза.

Хорошо знающие Ярославцева люди постарались бы в это время оставить его в покои. Принцип: «Ша! Командир думу думает!», – соблюдался в Космической пехоте свято. Но Месс пока еще не служил в Космической пехоте, и даже не принадлежал к ближайшему капитанскому окружению.

– Я безгранично верю в вас, Главнокомандующий? Ведь далеко не каждый в нашем мире способен в одиночку вырваться из Преисподней…

– Мне вот одно – невдомек. – Константин, внезапно очнувшись, бесцеремонно перебил хвалебную трель муравья. – Чем они кормят такую многочисленную армию? И каких же размеров должна достигать их тыловая инфраструктура?

– Девяносто девять процентов этой массы, впав в оцепенение, круглосуточно находятся под многометровым слоем песка в специально оборудованных бункерах. Вы правы, прокормить такую армию очень сложно. Поэтому она пребывает как бы в законсервированном состоянии, готовая возродиться, и по первому сигналу ринуться на город.

– А что представляет собой их военная структура?

– В смысле? – не понял муравей.

– Есть ли у них командиры, разделено ли это стадо на подразделения и части…

– А-а-а, вот вы о чем! Нет.

– Но почему? – откровенно не въехал в ситуацию Константин. – Это же абсурд какой-то! Находясь под постоянной угрозой тотального уничтожения, они должны представлять собой хорошо организованное и легко управляемое войско, подчиненное единому командованию и общей цели.

– Цель у них одна, – презрительно прошуршал муравей, – как можно быстрее нажраться и отвалить в сторону. Пробыв в оцепенении не один десяток лет и наконец-то пробудившись, они начнут испытывать такой невыносимый голод, что в поисках пищи разнесут в пух и прах любое ближайшее сооружение.

– То есть тактический замысел нашего некормленого противника строиться исключительно на этом принципе, и любой боец, урвав пищевой кусок, тут же выбывает из сражения?

– Совершенно верно. Однако не все так просто, как кажется на первый взгляд. У Стражей имеется хорошо оборудованный антикризисный аналитический центр. Его местонахождение строго засекречено. В нем проживает их гуманитарная элита. По имеющейся у меня информации это точно такой же подземный город, только более скромных размеров.

– А откуда тебе это стало известно?

– У нас было триста лет, чтобы досконально изучить своего противника.

– И последний вопрос на сегодня. Ты в совершенстве знаешь их язык?

– Более – менее. – Уклончиво ответил муравей.

– Я хотел бы его изучить.

– Но зачем? – недоуменно развел передними лапами Месс.

– Любая война рано или поздно заканчивается переговорами.

– Здесь не тот случай! – категорично возразил муравей. – Эта война приведет к тотальному истреблению одной из сторон.

– Тяжелый случай. – Ярославцев скривил губы и осуждающе покачал головой.

– Чтобы выжить, мы просто обязаны полностью уничтожить своего противника! – стал горячее отстаивать свою точку зрения Месс.

– До боли знакомая философия. Только, основываясь на историческом опыте, она ни к чему хорошему не приведет.

– Вы снова рассуждаете с позиции своей псевдогуманной расы. Мы же никогда не станем рисковать жизнью ради призрачных идей. В нашем мире все намного проще. Каждый знает общие правила игры и старается их не нарушать.

– Порой мне так и хочется зарядить тебе по уху. – Костя примирительно похлопал его по спине, но от самой идеи не отказался: – Так ты поможешь мне в изучении тараканьего языка? Нам ведь предстоит не только вести с ними переговоры, но и допрашивать военнопленных, осуществлять скрытую разведку боевых порядков противника, подслушивать, о чем они точат лясы перед генеральным сражением…

– Если это необходимо для дела, то можете всецело рассчитывать на меня.

– И на том спасибо великодушный ты мой.

Поселок кочевников предстал перед ними словно цыганский табор после спешной эвакуации из района боевых действий.

Подобное нелицеприятное сравнение приходило на ум при виде того, как на малом участке земли скучилось такое невообразимое количество народа, что просто яблоку было негде упасть…

Но больше всего Константина поразило присутствие многочисленной и хорошо вооруженной охраны, которая несла патрульную службу по периметру сельскохозяйственных угодий. Она ревностно стерегла созреваемый урожай от остальной части населения, и строго следила за тем, чтобы мелкие группы работников добросовестно трудились на полях, и не могли совершить кражу во время полива, рыхления или прополки.

Алтын, ну просто все уши прожужжала ему о запредельной щедрости, непременной отзывчивости и повальном дружелюбии ее соплеменников, а здесь все выглядело с точностью до наоборот. Серые и озлобленные лица сливались в единую отрицательно заряженную массу. Гнетущая тишина при каждом шаге отдавалась в голове обреченной пустотой и непреодолимой безнадежностью а, не сулящие ничего хорошего, быстрые волчьи взгляды из под головных платков, заставляли все время держаться настороже.

Не сказать, что увиденная им картина была уж слишком удручающей, но из всего этого напрашивался только один вывод: дела здесь обстоят далеко не лучшим образом…

Девушка сразу же отыскала шатер своих родителей и, после бурной и эмоциональной встречи, представила им Ярославцева.

Они договорились с Константином заранее и спутница ни, словом не обмолвилась о его победных стычках с тараканами и почти что божественных способностях. Она описала своего молчаливого спутника как обыкновенного наемника, согласившегося, за разумную плату, доставить ее к родному очагу.

Семейство, блюдя традиции, усадила капитана на самое почетное место, и принялось наперебой потчевать его различными блюдами из своего нехитрого кочевого ассортимента.

Однако, несмотря на зверский голод, Константин был очень умерен в пище, видя насколько малы предлагаемые ему порции, и какими завистливыми глазенками наблюдают за ним сидевшие возле входа детишки. Тут у любого кусок бы в горло не полез…

Он, молча, слушал, о чем беседует глава почтенного семейства со своей дочерью, и ее законный упрек не остался без его внимания.

– Разве ты не получили мое послание отец? Мне грозила смертельная опасность. И в эту трудную минуту я оказалась совершенно одна со своими проблемами.

– Когда весть о постигшем тебя горе достигла наших ушей доченька, мы уже были не в состоянии броситься к тебе на помощь…

Далее последовал велеречивый и заумный рассказ о беспощадной эпидемии, сведшей в могилу две третьих населения поселка.