Роман Гётц - Танец плащей

Пеларак рассмеялся, но в его голосе не было веселья.

— Я хочу сказать, что мы активно не вербуем безликих. Это наказание, а не честь. Сейчас у нас только три женщины, которые позволяют своему полу контролировать свои действия. Их недовольство разлукой был… самым прискорбным. Однако их вера в Корага оставалась сильной, и мы оставили их в покое.

— Они сделали что-то, — Этрик сказал, выясняя, где история идет. Он посмотрел на семерых на картине, их тела купались в крови и темноте. — Они одичали, не так ли?

— Подвергая опасности весь наш храм, — сказал Пеларак, сжимая картину горящей рукой. — Они говорили мне ложь и полуправду. Они стремятся увеличить свою численность с помощью рекрутов, как будто это привилегия быть безликой. Слишком много раз я отдавал им приказы и смотрел, как они полностью игнорируются.

— Вы хотите, чтобы они погибли, — сказал Этрик. — Это был не вопрос.

— Я делаю, — сказал Пеларак. Огонь на его руке сменился с пурпурного на красный. Картина начала гореть. — Я хочу, чтобы их тела прибили к городским воротам. У них есть пленница по имени Элисса Готфрид. Она будет под нашим присмотром, но Элиоса и ее сестры спрятали ее. Найдите безликих женщин и убейте их. Эллиса должна остаться в живых. Все наши планы ничто иное.

Этрик смотрел, как огонь распространяется по картине, не обращая внимания на дым, окутавший его лицо. Когда пламя достигло его обнаженной руки, он согнул ее. Черное пламя охватило его пальцы. Рама сломалась, превратившись в пепел. Одним гигантским свистом картина и ее рама были уничтожены. Когда пепел посыпался на пол, Этрик выхватил меч и дал клятву.

— До самой смерти я буду охотиться на них, — прошептал он. — Ни одно дитя Корага не превосходит своего господина.

Аргон давно не чувствовал себя так хорошо. Пока что в Южном Тидарисе вспыхнули два мятежа. Пройдет совсем немного времени, и голодные и бедняки отправятся на север, в город. Если его шпионы за стенами правы, то Лори Кинан и его семья должны вернуться в город сегодня днем. Голодные бунты, безработные наемники и чересчур рьяные солдаты замка, требующие уплаты налогов, были одним фантастическим приветствием.

Лори получит сообщение немедленно: город контролировал Аргон, а не он. Если все пойдет по плану, их Сбор Дани пошлет еще более сильный сигнал.

— Господин! — крикнула ему вслед Лейла. Он направлялся в комнату сына, желая, чтобы мальчик сопровождал его в обычном сборе денег на защиту от торговцев, все еще действующих в разгар беспорядков. Учитывая обстоятельства, он был уверен, что они будут рады любой защите, которую смогут получить.

— Я не господин, — сказал Аргон, поворачиваясь. — Я не рыцарь и не дворянин.

— Извини, — сказала Лейла, переходя на быстрый шаг. — Я не знаю, что сказать, чтобы это выглядело уважительно.

Аргон дал ей взгляд честный путаницы.

— Что может быть почтительнее моего имени? — спросил он.

— Хорошо, — сказала Лейла. — В любом случае, мы еще ни слова не будет.

— Он слишком долго отсутствовал, — сказал Аргон, продолжая идти по коридору. — Увезти жену Геранда не составило бы труда. Сомневаюсь, что наемники смогли бы его захватить, во всяком случае, живым. Если он прячется, у него есть причина, и я уверена, что он это сделает…

Он открыл дверь в комнату сына и шагнул внутрь. Ромул стоял на коленях, сцепив руки под подбородком. Его локти покоились на краю кровати. Его глаза были закрыты, но открылись при внезапном появлении отца.

У Аргона челюсть упала. На серебряной цепочке, обмотанной вокруг пальцев Ромула, висел золотой кулон Асмуда.

Прежде чем кто-либо успел отреагировать, Аргон захлопнул дверь, развернулся и ударил Лейлу кулаком. Когда она упала на землю, он позвал своих людей. Особняк был большим, но даже при этом серые плащи в считанные секунды устремились к нему.

— Где Сэнкэ? — крикнул он, когда мужчины со смешанным чувством смущения и любопытства уставились на Лейлу, лежащую на полу.

— Вот, — сказал Сэнкэ, проталкиваясь вперед.

— Найди Грегона, — сказал Аргон. — Мне понадобятся его заклинания. А вы двое, — сказал он, указывая пальцем, — найдите Риборта Гёрна и приведите его в мою комнату. Лейла тоже. Я хочу, чтобы они были крепко связаны.

Аргон открыл дверь в комнату Ромул. Он сел на кровать. Амулет лежал рядом, как будто он знал, что прятать его бессмысленно. Аргон шагнул внутрь, схватил амулет и поманил сына за собой.

Ромул шел по коридору на шаг позади отца, чувствуя, как колотится его сердце. Его желудок скрутило, когда он попытался представить, какое наказание ждет его. Подвеску ему подарил Риборт. Лейла поощряла его бунтовать. Кроме того, речь шла о Делисии и Дастине. Пока он убегал, чтобы защитить Делисию, Аргон послал за ним. Пока он не потребовал объяснений своего отсутствия. Теперь, похоже, дело вот-вот взорвется у него перед носом.

— Держи рот на замке, пока я не задам тебе вопрос, — сказал Аргон на ходу.

Если Ромул и был в чем-то хорош, так это в молчании. Он кивнул.

Они долго, петляя путь к комнате Аргон. Ромул понял, что отец выигрывает время, скорее всего, желая, чтобы все, что он приготовил, было готово к тому времени, как они войдут. Эта мысль едва ли утешала. Его чуть не вырвало. Он совершил ошибку, причем глупую. Лишь дважды до этого он молился Асмуда, и оба раза он чувствовал себя сочетание глупости и неловкости. Потом он вспомнил, как молилась Делисия, когда он стоял перед ней невидимый. Что бы он ни делал, это было не то же самое, он чувствовал это нутром.

Поэтому он попробовал снова, на этот раз потому, что не услышал ни слова о том, жива она или нет. А теперь он мог подвергнуть опасности ее жизнь. Если отец будет пытать его, он заговорит. Он не питал иллюзий на этот счет. Как только отец его узнает, где она, она умрет. Черт побери, как он мог так все испортить?

— Помни, я делаю это для твоего же блага, — сказал Аргон, когда они наконец добрались до его комнаты. Двое мужчин стояли на страже, почтительно кланяясь проходящим.

В комнате Сэнкэ убрал со стола стулья. Риборт Гёрн на колени в один конец. Лейла опустилась на колени с другой стороны, на щеке у нее расплылся большой синяк. Сэнкэ стоял между ними, положив руки на рукояти мечей. Грегон, скрестив руки на груди, прислонился к столбику кровати.

— Встань здесь, — приказал Аргон, указывая на Сэнкэ. Когда мастер гильдии подошел к Грегону и заговорил, Сэнкэ шепнул Ромулу:

— Какого хрена ты наделал? — спросил он.

— Я молился, — прошептал в ответ Ромул.

— Черт, — сказал Сэнкэ и замолчал. Аргон возвращался с магом.

— Не дергайся, — сказал Грегон. — Каждый из вас. Если моя концентрация нарушится, я не смогу попробовать снова до завтра.