Роман Злотников - Вселенная неудачников

Может быть, это звучит слишком пафосно, зато точно отражает положение дел. Мы стали боевым братством. И слушали не того, кто старше по званию, а того, кто говорит более правильные вещи.

Прошло ещё полчаса. Флаер так и не появлялся, и это вселило в нас надежду, что он до утра больше и не появится. Это было не самое смелое предположение — у нас и самих были приборы ночного видения, и я не видел причин, по которым скаари могли бы свернуть патрулирование на ночь, однако мне хотелось в это верить не меньше, чем всем остальным.

— Течение реки не очень быстрое, — сказал Дюк. — Сильно сносить не должно. Входим в воду все одновременно и ориентируемся вон на ту корягу. — Он ткнул рукой в направлении поваленного и наполовину погружённого в воду дерева на другом берегу. — Оказавшись на берегу, сразу же валим под защиту деревьев. Отставших не ждём. А ещё лучше, чтобы никто не отставал.

Современное оружие не боится влаги, из некоторых его видов можно стрелять даже под водой. Рюкзаки закрываются герметично, так что мы могли не опасаться подмочить припасы. Словом, подготовка к форсированию водной преграды много времени не заняла.

— Вперёд! — скомандовал Дюк, и мы побежали к воде.

Создатели универсального полевого комбинезона постарались, чтобы он не слишком мешал при погружении в воду, однако плавать в одежде, ботинках, с рюкзаком и винтовкой за спиной было не так легко, и расстояние, ещё днём казавшееся легко преодолимым, превратилось в настоящее испытание.

Зато вода в Рио-Норте оказалась очень холодной.

Это здорово взбодрило мой организм, и он сразу передумал тонуть.

Сначала я грёб просто для того, чтобы согреться, одновременно приноравливаясь к весу снаряжения за моей спиной. Рюкзак оказался тяжелее винтовки, поэтому центр тяжести сместился на правую сторону. Наконец-то мне удалось приспособиться к новому для меня стилю плавания боком и войти в ритм, я бросил взгляд на противоположный берег и обнаружил, что до коряги, которая служила нам ориентиром, осталось не так далеко.

В нескольких метрах от меня плыл Дюк, Джек был сзади, и я слышал его фырканье, достойное тюленя. Асад обогнал нас на несколько метров, зато Азим уже выбирался на берег.

Он, наверное, железный, подумал я. Хотя вряд ли. Если бы он был железным, он бы просто утонул.

Но назвать телохранителя Асада деревянным у меня бы не повернулся язык.

Азим бросил взгляд назад, убедился, что охраняемое им тело не утонуло и бодро выгребает по течению, и, замешкавшись на несколько секунд, рванул к полосе деревьев, которую отделял от реки небольшой песчаный пляж.

Несколькими десятками гребков позднее я для пробы принял вертикальное положение, и мои ноги уже почти коснулись дна. До берега оставалось всего ничего, и я принялся грести с удвоенной силой.

Дюку удалось опередить меня на несколько метров, и он не плыл, а шёл вброд, его силуэт возвышался над водой. Джек всё ещё энергично фыркал сзади…

И тут появился патрульный флаер скаари.

Осветительная шашка взлетела к небесам и повисла там на маленьком парашюте, заменив собой местную звезду.

Даже днём на планете не было так светло.

Нырять на дно и притворяться корягой было уже поздно, теперь все надежды только на скорость. Никогда я не плавал так быстро.

Патрульный транспорт скаари оказался оборудован стационарным плазмомётом. Оружие не очень точное, но с его поражающим эффектом это и неважно. От первых же выстрелов в реке начала закипать вода.

Наверное, это нас и спасло. Облако поднимающегося к небесам пара помешало скаари нормально прицелиться.

А потом Азим открыл огонь из-под защиты деревьев. Конечно, сбить бронированный флаер из импульсной винтовки — задача почти невыполнимая, но когда импульсы регулярно гасятся о лобовое бронестекло, пилот начинает нервничать.

А когда пилот нервничает, флаер дёргается. Это тоже мешает прицеливанию.

Я выбрался из воды и бросился в джунгли, Джек отставал от меня всего на пару шагов, и фырканье сзади сменилось пыхтением и проклятиями.

А потом был только короткий крик боли, и больше шагов сзади я не слышал.

Влетев под защиту деревьев, я бросил короткий взгляд назад. От рядового Терренса не осталось ничего, что мы могли бы похоронить.

Да и времени на последние ритуалы у нас не было. Ещё немного, и от нас тоже не останется ничего такого, что можно будет положить в могилу.

Обычно мои воспоминания о произошедших со мной событиях похожи на полнометражный художественный фильм, где любую сцену можно пересмотреть с различных ракурсов и большое количество раз. Но эта ночь запомнилась в качестве нарезки из нескольких десятков коротких видеоклипов.

Мы бежали через джунгли, а над нами висели искусственное солнце и флаер скаари, поливающий джунгли огнём.

Вот я перепрыгиваю через ствол поваленного дерева, с разбегу прорываюсь сквозь переплетение лиан, а справа от меня обрушившийся с небес огонь поглощает молодые деревца, не оставляя от них даже пепла.

Горячий воздух бьёт в лицо.

Асад спотыкается, кубарем летит по земле, Дюк мгновенно оказывается рядом и помогает ему подняться на ноги. Они бросаются вперед, и мгновением позже на то место, где они только что стояли, попадает заряд плазмы.

Азим орёт проклятия на своём языке.

Жаль, но у нас не осталось оружия, из которого можно сбить тяжёлую боевую технику, пропахивающую небо над нашими головами.

Хорошо хоть, что скаари всё ещё не могут нас видеть, стреляя по большей части наугад. Если бы мы оказались на открытом пространстве, ночь стала бы для нас куда короче.

Когда осветительная шашка погасла, окрестности освещало лишь зарево лесных пожаров.

Зато стрельба внезапно прекратилась.

Либо скаари всё-таки пришли к выводу, что таки не стоит беспорядочно тратить боеприпасы, либо вспомнили, что Асад нужен им живым…

А может быть, транспорт улетел на дозаправку. В одном нельзя было сомневаться — теперь скаари точно знали район, в котором нас следовало искать, и скоро на берегу реки высадятся толпы этих ящеров.

И вот тогда нам точно придётся несладко.

Под утро мы вкололи себе последние ампулы боевого «коктейля выносливости». Хоть патрульный флаер больше не висел над нашими головами, останавливаться было нельзя. Скаари знали, где мы, и сейчас они уже, скорее всего, высаживаются на небольшом пляже.

Нам следовало как можно быстрее добраться до холмов, о которых говорил Асад. При столкновении в джунглях у нас не было вообще никаких шансов.

И мы продолжали бежать даже после того, как коктейль перестал действовать.

Существуют ли пределы прочности у человеческого организма? Вне всякого сомнения. Известны ли мне эти пределы? Вряд ли.