Денис Шабалов - Без права на ошибку

Между Николаевкой и Канадеем дорога, было, сильно испортилась, практически до степени сельской, которой уместнее быть где-нибудь в колхозе «Светлый путь Ильича», но ненадолго. В тринадцатом году здесь, похоже, делали ремонт – на обочине время от времени попадались кучи песка, закаменевшего асфальта, щебня, ржавеющая под открытым небом строительная техника, – но так и не доделали, грянула Война. Прошли этот отрезок, и снова можно было идти на прежней скорости. Зато между Канадеем и Новоспасским и вовсе за девяносто утопили – здесь была самая настоящая трасса, гладкая серая лента, будто недавно положили.

В Красносельске им впервые попались жители. Через небольшую речушку был перекинут мост, и так же, как и в казахстанском Кушуме, предприимчивые ребятушки брали плату за проезд. Два блокпоста на этой стороне, два на другой, да еще, наверняка, где-то в окрестном лесочке снайпера сидят с группой быстрого реагирования.

– Сколько? – запросила Юка, используя внешний громкоговоритель.

Мужик с автоматом, стоя прямо под лобовым стеклом, показал две пятерни и ткнул в калаш у себя на пузе. АКС-74У. Понятно, десять пятерок. Тот же смысл: из-за десятка патронов войну затевать глупо, проще заплатить. Да и информацией запастись не мешало бы.

– Выхожу, – махнул ему рукой Добрынин. – Давай за консоль, по сторонам смотри, – это уже Юке.

Встретились снаружи. Добрынин, отсыпав таможеннику горсть, тормознул его, намылившегося было открывать шлагбаум:

– Вопросы есть, уважаемый.

– По патрону за вопрос, – тут же отреагировал мужик. – Плата вперед.

– Сойдет, – кивнул Добрынин. Достал калашовый рожок, с некоторых пор использовавшийся им как кошелек, выщелкнул первый, отдал. – Что впереди? Сызрань живая? Пройти на Ульяновск можно?

– Пройдешь, дорога чистая. На въезде в город еще один пост, тоже заплатить придется. А дальше катись хоть до самого Ульяновска.

– Дорога как? – второй патрон.

– До Ульяновска-то? Похуже, понятно. Не федералка… Но этот, – он уважительно кивнул на «Тайфун» за спиной Добрынина, – всяко пройдет.

– Бандиты, рэкет, селяне неприветливые… Может, зверье какое… Есть по дороге? Радиация?..

– Здесь нет, – ответил мужичина, принимая третий патрон. – До Ульяновска чисто, окромя радиации нет нихрена. Вот локалок – тех полно, до трех сотен доходит… А за Кировом, сказывают, есть одно селеньице. Грабят путников и жрут без разбора. Но это далеко севернее, черт-те знает где, – и он замахал рукой, подкрепляя свои слова. – У нас-то нет, не водится такого.

«Плавали, знаем, – усмехнулся по себя Добрынин, живо вспомнивший блюющего под лавку Хасана. – Еще лет семь тому селу стоять. А потом сгорит…»

– Что в Ульяновске? Много выжило?

– Да по слухам-то не очень. До войны тысяч семьсот там было. А теперь-то кто посчитает?.. Горстка осталась…

– А переправы на левый берег знаешь?

– Есть такие, – кивнул мужик. – Одна в районе Климовки, там небольшая семейка промышляет, паром держит. Это тебе дальше по М-5, а потом налево поворот, на Шигоны… Еще в Криушах вроде бы кто-то был – это уже по Ульяновской трассе до Больших Ключищ и направо, на Меловой. Ну, там разберешься… А больше и всё. В самом городе два моста было – теперь нет. Но там, кстати, тоже плавсредства имеются: баржи, большая община занимается. Только на правый берег ты там не влезешь…

– Почему? – заинтересовался Добрынин, отщелкивая очередной патрон.

– Там пиндосня засела, держат берег от Красного Яра и вверх по течению аж до Кременков. Большая группировка, по слухам. Патрули на УАЗах с пулеметами, оперативные группы… С левым берегом воюют уже лет десять, почти что с самого начала.

– Почему? – опять повторил Данил.

– Вот чего не знаю – того не знаю, – ответил мужик, но очередной патрон, собака, взял. – Разное болтают. Кто говорит – кровная месть у них, кто – еще чего… Это тебе лучше в самом городе спросить, там точно скажут.

На этом и закончили. Больше вопросов у Добрынина не было, хотя мужик, понятно, мог бы до самого вечера отвечать, только отстегивай.

Тронулись дальше. После поворота на Ульяновск, как и было сказано, начались ухабы. Местами – ничего, гладко, местами – полностью разбитое полотно, кочка на кочке, яма на яме, а местами так и вовсе одна только насыпь и песок со щебнем. Дело пошло хоть медленнее, но все равно двигались со средней скоростью километров в сорок. Учитывая, что до города от поворота чуть больше сотни – четыре-пять часов ходу. Впрочем, в сам город им и не нужно, Добрынин, поглядывая вперед, ждал указателя с названием «Большие Ключищи». От них, как говорил мужик – направо и до Криушей, до переправы.

Пока ехали, немного поупражнял мозги в планировании. Так, ради интереса. Судя по карте, община в тысячу штыков контролировала правобережье, площадью примерно в триста пятьдесят – пятьсот квадратных километров. Местность – самая разнообразная. Тут тебе и леса, и поля, и деревеньки. Сама база-Пиндостан расположена довольно удобно, между двумя лесными массивами с севера и востока. С юга – поселок Чердаклы и поля, с запада – собственно город, правобережная часть. Но город, как говорил Каракулов, почти неживой, ибо досталось ему неплохо, да еще и арсенал рванул. То есть с запада – чистое безлюдье. И река. И патронный завод около нее, на нижней террасе. И америкосы держат его мертвой хваткой. Принять все это по совокупности – не такая уж сложная задача. Организовать патрулирование основных дорог, троп по берегу, выставить вдоль реки цепь засидок с мощной оптикой и чем-то дальнобойным, чтоб на реке диверсантов отстреливать, а если все же просочатся – по берегу опергруппами выцеплять. И связь иметь. Брякнул на базу – и сиди, жди подмоги. Это с запада. С востока – тоже ничего сложного. Северный и восточный лесные массивы занять, вставить охранение, организовать постоянный блокпосты. Минирование дорог. В Чердаклы, что с юга – то же самое. Да еще и несколько групп быстрого реагирования посадить. А вокруг, на основных направлениях и дорогах, – засидки выставить, для оповещения. И основные силы – на базе, в центе территории, в готовности выдвинуться в течение часа-двух, пока блокпосты будут сдерживать. По всему получалось, не такая уж и легкая задача у Братства. Это нужно даже не тройное – пятикратное превосходство. И то кровушкой умоются!

Придя к такому выводу, Данил повеселел. Если предупредить командование америкосов, то есть все шансы нанести группировке очень серьезный урон. Причем, не затратив сил вообще , абсолютно без потерь, чужими руками! Вот это действительно будет удачный выход!..

Во всем этом его напрягало только одно – пертурбации со временем. Пять лет назад, в своей временной петле, когда Добрынин в составе группировки шел на север, караван делал в районе города остановку, догружал припасы и людей. Возвращаясь потом назад, к Убежищу, Данил также проходил через Ульяновск. Не через сам город, западнее, по полям – но тем не менее. И нарвался на серьезную засаду. Тогда он выбрался, помог пацан, тезка – но факт оставался фактом: в его времени на этой местности в тридцать третьем году вовсю хозяйничало Братство. И вот тут у него был один единственный вопрос, но вопрос этот грыз, как никакой другой: либо его собственный Зоолог занимался только подготовкой к приходу младшего, не закусываясь с Братством – либо у него, у Зоолога, ничего не получилось. И если первый вариант Добрынина не волновал, то второй очень даже беспокоил. Почему Зоолог не смог? По какой причине?! Ответа на этот вопрос у него не было. Да ну и хрен с ним. Тот Зоолог не смог, но он, Добрынин, – обязательно сможет!