Денис Шабалов - Без права на ошибку

– Допросили его?

– Так точно. Местный показал, что прибыло два человека на броневике неизвестной ему конструкции. На изображенных им рисунках этот броневик, кстати, четко идентифицируется. Он переправил их на правый берег, а утром следующего дня забрал обратно. За что получил оплату патронами калибра семь-шестьдесят два.

– Хорошо, товарищ подполковник, присаживайся. Что думаешь, Федор Иванович?

– Да что тут думать, товарищ генерал… Все понятно. Приметы, которые тогда скинул нам Керимов, полностью совпадают: большой лысый мужик без правой ступни. Бекболата он же и отработал. В составе группы. Вторая отличительная деталь – КАМАЗ «Тайфун». Наемники с севера России. Не удивлюсь, если эта же группа где-то неподалеку его и поджидала, отход прикрыть. Анализ данной информации дает возможность предположить, что подполковник Каракулов не просто исчез, как мы сначала думали, а был похищен для получения сведений. Иначе откуда бы этому человеку знать наши планы?.. Таким образом, считаю необходимым указать на то, что против группировки начата целенаправленная работа по подрыву и ослаблению боеспособности. Единственное, что я не могу понять: зачем это понадобилось какой-то неизвестной нам северной общине, с которой мы до сих пор ни разу не пересекались? Вот это и надо выяснить. Мои предложения изложены в рапорте. Пункт три: «Комплекс мер по противодействию подрыву боеспособности группировки Береговое Братство».

– Спасибо, Федор Иванович. Сегодня же изучу и примем решение. И это… на костюм его тоже внимание обрати. Нужно подробнее узнать…

– Сделаем.

– Что с потерями? Докладывай, Николай Палыч.

– Товарищ генерал, потери личного состава и техники в данной операции в пределах прогнозируемых. Однако хочу отметить, что они на семьдесят процентов ниже аналогичных при ведении операции общевойсковым способом. Разработанный Штабом метод «поэтапного проникновения» позволил сократить их до рекордного минимума. Подробное изложение потерь по группировке имеется в рапорте на ваше имя.

– Даулет Рахимович, хочу отметить в этом наибольшую заслугу именно подполковника Паутикова. Именно его предложение – взять за основу метод, который был применен во время операции в отношении «Торгового Дома Керимова» в мае двадцать пятого года – и позволило снизить потери до столь малых величин. А также – успешно провести операцию.

– Знаю, Федор Иванович. Говорили уже об этом. За то подполковник на должность Начальника Штаба и поставлен. И звание досрочно получил. Хорошо поработал – награда нашла героя. Я давно за тобой послеживаю… Правильно, что в Штаб тебя перевели. Штаб – мозг любой армии. Именно такие здесь и нужны. И ты себя в Штабе хорошо показываешь, Николай Палыч.

– Служу Береговому Братству, товарищ генерал!

– Тише, тише, подполковник. На плацу уже слышал. Ты теперь в высшем эшелоне группировки, Николай Палыч, так что все эти официальные наименования… можешь иногда и опускать. Поляну-то накрывать думаешь?

– Конечно, Даулет Рахимович, какие вопросы!..

– Вот и хорошо. Вон, Салимжан Жумашевич тебе с этим поможет. Так ведь, товарищ полковник?

– Так точно Даулет Рахимович, паможэм! Служба тыла всэгда на страже интерэсов группировкы! Обращайса, Николай Палыч!

– Вот и отлично. Заодно и Рагимова помянем. Хороший был мужик, и начштаба грамотный.

– Я уверен, товарищ генерал, что подполковник Паутиков не хуже будет. Так что ли, Палыч?

– Буду стараться, Федор Иваныч. Не сомневайтесь, я с группировкой до конца. Не подведу.

Зажали его серьезно.

Накануне вечером добравшись до Цильны, поселка в тридцати километрах к северу от Ульяновска, Данил решил встать на постой. Поселок этот он заметил еще когда в ту сторону шли. Придорожное кафе, напротив – автосервис, большие боксы, у ворот которых дремал на солнышке молодой парень в засаленном комбинезоне автомеханика и респираторе. Тогда прошли не останавливаясь, а сейчас вот пригодился.

Оторвался он основательно. С тех пор, как больше половины охотников легли трупами в болото у хутора Николая Иваныча, от него отстали. Вполне возможно, что Хасан решил не продолжать игру в кошки-мышки, слишком уж мышка зубастая попалась. А может, и другая причина была… Как бы то ни было, преследователей Данил больше не видел.

В доме деда Шамана просидел впустую: пацаны не пришли. Трое суток – предел, больше ждать он не мог. Либо замели ребят, либо они ушли вперед. Где их теперь искать – неизвестно. Втроем веселее, но деваться некуда, придется прорываться домой в одиночку. И вот, преодолев за без малого два месяца почти полторы тысячи километров, он вышел, наконец, в более-менее цивилизованные по нынешним меркам места.

Через Ульяновск идти было нельзя, это и дураку ясно. В городе большая перевалочная база Братства, и наверняка там давно уже о нем известно. Может быть даже и ждут… Так что лучше не испытывать судьбу и не спускаться к городу, а загнуть на запад по дороге, что соединяет эту самую Цильну с поселком Большое Нагаткино, а затем через Карабаевку до Тагая. Там снова на тракт встать – и до Саранска всего ничего, судя по карте не больше двухсот верст. Неделя. А уж оттуда до родного Убежища рукой подать!

Но – нужен был отдых. Пройдя полторы тысячи километров по диким местам, не единожды нарвавшись на стрельбу из-за запертых ворот неприветливых поселков, ночуя, где придется – в разрушенных домишках у дороги, на деревьях, в оврагах, а иногда и просто под кустом в чистом поле – Добрынин устал. Хотя бы сутки полного отдыха, такого, чтобы не вскидываться от малейшего, нехарактерного для леса шороха, не ставить растяжки и не караулить в полглаза шатающуюся по кустам нежить… Заплатить за номер в придорожной забегаловке, запереться за толстой крепкой дверью, вымыться, упасть на мягкую кровать – и отрубиться на пятнадцать, а еще лучше – на все двадцать часов! Тогда оставшиеся полтыщи километров куда бодрее пролетят!

И потому, когда вечером на горизонте показались приветливые огоньки, он решил задержаться. Соблазн был слишком велик, а перевалочная база Братства представлялась достаточно далекой, чтобы соблазн победил. Отдохнуть надо. Сутки ничего не решат, а сил прибавят довольно.

Задержался. Да так задержался, что любо-дорого… Отбившись богатырским сном на те самые пятнадцать часов, проснулся далеко после обеда. Глянул на время – почти четыре, вечер, темнеет уже. И уговорил сам себя просидеть здесь до следующего утра. Хоть с пользой пошло! Вычистил снарягу, оружие… пожрать заказывал раза три… вымылся еще раз, будто можно это впрок сделать… вечером спустился в общий зал, потрындел с постояльцами… короче – отдохнул культурно душой и телом. А когда утром второго дня встал на тракт – на выходе из поселка чуть не нарвался на пост: два БТР, народу человек тридцать, все как один в демронах, вооружены до зубов, с собаками… И посреди всего этого великолепия – перегруженная искусственной мускулатурой черная монстрообразная фигура.