Франсис Карсак - Том 3. Львы Эльдорадо

«И стоило идти так далеко, чтобы увидеть подобное зрелище, — подумала она. — Да такое встретишь в любой, даже самой убогой деревушке Центральной Африки!»

Внимание ее привлекли громкие крики. Вверх по улице быстро шел человек, а за ним, ухая и бросая в него камнями, бежала толпа мальчишек. Человек явно спешил от них уйти, но шагал прямо, словно не замечая преследователей.

— Ху! Ху! Обезьяна! Ху! Ху! — распевали дети.

Человек поравнялся со Стеллой, и она впервые увидела

наяву аборигена Эльдорадо.

Высокий, широкоплечий, с очень длинными и тонкими голыми ногами, высовывавшимися из-под своеобразного кожаного пончо, коим было покрыто его тело, он держал голову прямо. Стелла едва успела разглядеть худое лицо с узким орлиным носом и черными, глубоко посаженными глазами, тонкогубый рот до ушей, но уже через пару мгновений он свернул в боковой переулок.

— Это что, туземец? — спросила она у какой-то толстухи, покупавшей расфасованное в целлофан мясо.

— Конечно, один из них! Обезьяна, да и только.

И толстуха с презрением плюнула на тротуар.

Стелла была в замешательстве. Ей уже приходилось встречаться с жителями других планет. Их странные формы ее не шокировали. Ей казалось естественным, что у аборигенов Бельфегора IV шесть рук и четыре ноги, а у туземцев Мероэ вместо носа хватательный хобот, как у слона. Но этот эльдо-радец выглядел настоящим человеком, и тем не менее организм его до последней клетки был результатом совершенно иной эволюции, на чужой планете, под чужим солнцем. Еще до отлета она выяснила, что эльдорадцы внешне необычайно похожи на людей, даже просмотрела несколько фильмов, однако до этой встречи она даже представить себе не могла, что сходство окажется столь велико. Стелла почувствовала, как в ней пробуждаются глухие расовые инстинкты, и поняла,

почему простой люд Порт-Металла называет этих существ обезьянами.

Она вернулась в отель, наскоро поужинала и принялась расспрашивать старого администратора, польщенного ее вниманием.

— Вы давно здесь?

— Двадцать лет, мадемуазель. С 2214 года. Я был мастером на заводе, когда еще не ввели все эти автоматические штуковины! Нас тогда человек сто там работало, не больше! Это было еще во времена мсье Дюпона, еще до того, как нами заинтересовалось ММБ. А потом я вышел на пенсию. Вернуться на Землю? Да ну! Я слишком давно ее покинул, теперь уже у меня там никого и не осталось.

— Вы, наверное, знаете здесь каждого?

— Почти каждого, мисс, почти каждого...

— Я повстречала туземца... Часто их можно увидеть на улицах?

— Нет, теперь уже реже. Никто им не запрещает являться в город, но им дают понять, что это нежелательно. Ни в одном баре им не подадут выпить — штраф слишком велик, — да и в магазинах их встречают неласково, даже если у них есть деньги. Тот, которого вы видели, должно быть, проводник какого-нибудь изыскателя, вернувшегося в Порт-Металл вместе с ним. Некоторые изыскатели подружились с отдельными племенами — по их словам, это облегчает им работу. Есть и такие, что даже сожительствуют с туземками...

— Фу!

— О, некоторые из них очень красивы, если вы сможете переносить их запах.

— А что, они дурно пахнут? — спросила она насмешливо.

— Дурно? Вовсе нет. Скорее необычно.

— Ну, это я и сама увижу, поскольку эльдорадцев мой репортаж также касается. Кстати, один мой знакомый, там, на Земле, посоветовал мне встретиться здесь с неким Лапрадом. У него еще такое забавное имя... Тераи? Кажется, так.

— Лапрад? Я его знаю. Вот только не советовал бы вам с ним связываться.

— Кто он такой? Изыскатель? Бандит?

— Ни тот, ни другой. Он геолог. Единственный здесь, который ни в чем не зависит от ММБ. У него своя контора на улице Стивенсона, буквально в нескольких десятках метров от нашей гостиницы, но он там бывает редко. Этот человек и впрямь знает туземцев лучше всех. Но он со странностями. Метис — помесь француза бог знает с кем, и обычно он прогуливается вместе со львом, который только с виду похож на льва, — огромный зверюга, вроде как понимающий человеческую речь...

— Сверхлев? Я думала, они все погибли в пожаре на Торонтской биологической станции, сожженной фундаменталистами во время мятежей 2223 года!

— Лапрад прибыл сюда в 2225, девять лет назад. Сразу же ушел в глубь материка, и его не видели здесь три года. Все уже думали, что он погиб. Затем он вернулся. В то время ММБ еще не имело монополии на разработку рудных месторождений. Он им продал свою заявку, причем очень дорого — но это и сейчас самый богатый рудник, — и открыл контору по геологическим консультациям. ММБ всегда обращается к нему, когда нужно произвести изыскания на равнинах по ту сторону от гор Франклина. Тамошние туземцы не похожи на здешних — они более дикие, более могущественные и не слишком жалуют землян. Но Лапрад, поговаривают, стал кровным братом нескольким их вождям.

— Послушать вас, так это просто потрясающий тип! Сколько ему лет? И почему вы не советуете мне с ним связываться?

— Потрясающий не потрясающий, но уж точно необычный! Ему сейчас лет тридцать пять, наверное. Но человеком, который заслуживает полного доверия — особенно со стороны женщин, — я бы его не назвал. Он многим здесь не нравится — как по этой причине, так и потому, что любит якшаться с туземцами.

— А где его можно найти? Могу я ему позвонить сегодня и договориться о встрече?

— Нет-нет, только не сегодня! Сейчас он, должно быть, обходит все бары подряд со своими друзьями-изыскателями. Завтра, вероятно, будет в конторе. Во всяком случае, вчера он там был. Вам повезло, так как теперь он появляется

в Порт-Металле все реже и реже, да и задерживается всего на несколько дней.

— Сейчас нет еще и девяти. Вы не подскажете мне, в каком баре он обычно бывает?

— Обычно он начинает и заканчивает отмечать свой профессиональный праздник в «Черной Лошади». Но вам там появляться нельзя! Этот притон не место для девушки, особенно в такую ночь!

— Для девушки — возможно. Но только не для журналистки! Где этот бар?

— Улица Кларион, пятьдесят шесть. Но послушайте меня...

— Нет, это вы послушайте! Я подозреваю, что вы просто наводчик этого мсье Лапрада. Вы пробуждаете во мне жгучее любопытство, делаете вид, что пытаетесь отговорить меня от встречи с ним, и в то же время даете мне все необходимые сведения и адреса. Но все равно — спасибо.

Она щелкнула пальцами перед носом совершенно растерявшегося администратора и вышла.

Улица Кларион оказалась темным переулком с наспех положенной во время строительства городка мостовой, которая сейчас была вся в колдобинах и выбоинах. Ряды темных домов, на которых лишь кое-где мерцали светящиеся вывески баров или низкопробных заведений, тянулись, насколько хватал глаз. Стелла шла быстро, сжимая в кармане рукоятку пистолета: она по собственному опыту знала, что, если будешь озираться и медлить, в таком месте к тебе наверняка пристанут. В одном из темных переходов чья-то рука схватила ее за левое предплечье, но она сбросила ее с себя резким ударом карате.