Франсис Карсак - Том 3. Львы Эльдорадо

— Подходите по одному! Ты, Болор, первым! Считаю до трех, потом — стреляю! Один, два...

Жрец повиновался. Тераи разорвал его тунику, нашел связку ключей и вырубил ударом по затылку.

— Следующий! Вы, жирный торгаш!

Тераи с отвращением посмотрел на семерых мужчин, валявшихся на полу со связанными руками и ногами.

— Ээнко, Тохи, останьтесь здесь и покараульте этих. Если их попытаются освободить, убейте! Гидон, Тольбор, Гду, Пика, встанете у обоих входов в коридор. Остальные — за мной.

Он направился влево, спустился по лестнице, затем по другой галерее дошел до зала, где стояли на страже двое кеноитов. Тераи уложил их двумя выстрелами из револьвера с глушителем.

Деревянная дверь крипты, окованная бронзой, открылась со скрежетом. Огромный сводчатый подвал был забит ружьями, ящиками с патронами, с гранатами и взрывчаткой. Посередине стояло несколько десятков минометов и пулеметов. Тераи присвистнул.

— Черт подери! Да по сравнению с этим мой арсенал — детские игрушки. Знай об этом ВБК... Ну ничего, сейчас мы наведем здесь порядок! Клафо, взрывчатку!

Кеноит подошел, осторожно снял со спины рюкзак, и Тераи вынул из него фугасы, детонирующий шнур и детонатор замедленного действия.

— Сейчас у нас ровно два часа. В три здесь начнется фейерверк, какого тут еще никогда не видали! Прямо под башней, рядом с которой — кельи жрецов. Выметать — так дочиста!

Бормоча эти слова, он раскладывал взрывчатку по крипте.

— Ну всё, уходим!

— Господин, а ты не боишься гнева богини?

Тераи улыбнулся и мягко ответил:

— Нет, Клафо — нас защитит Клон.

Он тщательно запер дверь крипты, сунул в замочную скважину бронзовый кинжал, сломал его и расплющил выступавший наружу обломок.

— Если даже у них есть запасной ключ, придется им повозиться!

Они стремительно взбежали по лестнице. Сидя на корточках перед связанным, с кляпом во рту, Болором, Ээнко забавлялся тем, что вычерчивал круги на обнаженной груди жреца острием своего ножа.

— Довольно, Ээнко! Это может и подождать! Развяжите ноги пленникам, пора уходить. По крышам мы с ними не пройдем, но теперь нам уже незачем соблюдать тишину. Тохи, Тольбор, свяжите всех одной веревкой, чтобы не разбежались. Остальные — с гранатами за мной!

За маленькой дверью перед ними открылся центральный неф, и Тераи замер как вкопанный.

— Об этом я как-то не подумал, — пробормотал он.

Перед статуей богини Беельбы на плитах из черного камня лежали тела молодых женщин, принесенных ей в жертву. Здесь они должны были оставаться всю ночь, прежде чем превратиться в мумии, которым предстояло затем оказаться погребенными в подземной усыпальнице храма. На полу, по обе стороны от плит стояли на коленях, склонив голову в священном экстазе, десятка три неофитов. Ослепляющая, дикая ярость захлестнула Тераи. Поставив собачку ружья на автоматическую стрельбу, он нажал на спуск.

— Получай, мерзавец! И ты! И ты!

Пули прошивали плотные ряды будущих жрецов Беельбы. Словно преследуемые крысы, неофиты в ужасе разбегались кто куда, пытаясь укрыться за колоннами, падая за погребальные плиты. Тераи, а вместе с ним — и его люди, настигали их всюду, поливая огнем. Последний неофит подполз к его ногам, и Тераи размозжил ему череп прикладом.

— К двери, скорее!

Тераи взглядом поискал среди распростертых на каменных плитах неподвижных тел Лаэле, но ее там не было.

— Ну конечно, ведь ее-то они не смогли принести в жертву!

Наконец он нашел ее: они бросили Лаэле в темный угол, как какую-то собаку, — длинные разметавшиеся черные волосы покрывали застывшее лицо. Тераи наклонился, вскинул на плечо окоченевшее тело и бросился к двери, где уже началась стрельба. По пути он не удержался и пнул одного из пленных. Снаружи десятка четыре лучников и копейщиков преграждали выход из храма, и Клафо уже корчился на каменных плитах с длинной стрелой в боку.

— Гранатами! Не щадить этих сучьих выродков-кинфу!

Он осторожно опустил Лаэле на пол, выхватил из рюкзака

гранату и швырнул ее в группу солдат, затем еще две, одну за другой... Короткие вспышки взрывов освещали падающие тела. Над головой его просвистела стрела и сломалась о стену. Тераи заметил лучника и снял его одним выстрелом.

— Путь свободен! Вперед! Подберите Клафо.

Он снова вскинул Лаэле на плечо и побежал. Врата храма Клона поглотили их, и через несколько мгновений они исчезли в подземелье.

Стелла посмотрела на часы. Через двадцать минут истекал срок, назначенный Тераи. Внезапно ночную тишину разорвала стрельба. За выстрелами со стороны дворца докатились разрывы гранат. Стелла приказала Сике вызвать десять человек и направить их в подземный ход, но не успели они туда спуститься, как из черного провала возникла могучая фигура Тераи, тащившего на плече тяжелую ношу. Он медленно приблизился к Стелле и осторожно опустил труп на каменный пол.

— Да, это она. Я нашел ее... там.

Ночной ветер разбросал по сторонам длинные волосы Лаэле. Казалось, молодая женщина спит, но в виске у нее темнела круглая дыра от пули.

— Всем спрятаться в доме! — приказал гигант. — Сейчас храм взлетит на воздух, а у них в крипте столько взрывчатки, что я не удивлюсь, если камни долетят и сюда. Пленников сюда, мне есть о чем поговорить с ними!

Он направился к низкой пристройке из тяжелых каменных плит, Стелла последовала за ним. Перед входом Тераи остановился так резко, что она врезалась в его широкую спину. Он обернулся к ней с мрачной усмешкой на устах.

— Вам действительно хочется это видеть? Как вы понимаете, это будет не слишком весело.

— Неужели вы так и оставите Лаэле на полу? Вы же говорили, что любите ее!

Тучка пробежала по его лицу, и внезапно он показался Стелле бесконечно усталым.

— Так оно и было. Но не судите меня слишком строго, Стелла. У меня несколько иные представления о человеческих ценностях, нежели у вас. Я дикарь, и для меня есть вещи более важные, чем мертвая женщина, даже если это моя жена. Займитесь ею сами, прошу вас. Завтра... завтра еще будет время ее оплакать. Но не сейчас. Пусть это и прозвучит громко, но, возможно, от этой ночи зависит судьба всей планеты.

Он шагнул в темноту, чиркнул спичку и зажег масляную лампаду; колеблющийся огонек ее отбросил на стену его тень. Стелла постояла немного, глядя сквозь открытую дверь, как движется эта огромная зловещая тень, затем мимо нее под усиленной охраной провели пленных. Один из них пристально посмотрел на Стеллу, и глаза его сверкнули. Он потянулся к ней, но один из кеноитов грубо ударил его по руке.

Стелла вернулась в дом, позвала Сику и служанок. Они перенесли Лаэле в комнату Тераи, уложили ее на постель и занялись погребальным туалетом. Левая половина ее лица выглядела практически невредимой, если не считать небольшого входного отверстия от пули в виске, тогда как правая была полностью разворочена, — они как могли прикрыли ее волосами. Лаэле лежала в той позе, в которой ее и застала