Джо Фауст - Отчаянные меры. Драгоценный груз. Сущность зла

Герцог закричал, и глаза его выкатились из орбит…

Он сидел в коридоре Корпорации «Сущность» в арестантском блоке, мокрый от пота, и ловил воздух открытым ртом, как будто пробежал стометровку.

Он проморгался. Глаза щипало, как от песка.

Медленно уняв дрожь, сотрясавшую все его тело, он смог, наконец, осмотреться. Он сидел, как тогда, в камере, спиной прислонившись к стене. Всего в метре от его онемевшей парализованной руки валялся револьвер. Дверь в камеру была раскрыта.

Герцог посидел так еще немного, пока не убедился, что коридор перестал качаться, и стены ровно стоят на месте, Затем он попытался сглотнуть ком в горле. Значит, он как-то выбрался из своей клетки. И что он делал теперь? Какая следующая задача?

Прежде чем он смог это решить, тонкий пронзительный стрекот, вроде того, каким поют ночами кузнечики на Тетросе, заполнил его слух. Постепенно в этом бормотании он различил отдельные звуки, по которым узнал, откуда исходит шум.

— мистергерцог, это вы?

Герцог отер рот ладонью. Во всем теле была страшная слабость, и он понял, что прийти в себя стоило ему труда.

— мистер… боб? — хрипло выдохнул он. — Я, кажется, уми… раю… Боюсь, что…

— Ерунда, мистергерцог. Я обоняю, что ваша физиология просто приходит в себя после прямой газовой атаки. Это пройдет.

Он откинул голову назад: так казалось легче дышать.

— Но что я сделал, чем… заслужил…

— О, мой дорогой друг по Разуму, — возликовал Мистербоб. — Вы-то как раз ничем и не заслужили. Я был вынужден провести в вашем организме санацию запахом, чтобы выгнать оттуда Разумного Б-формы, который управлял вашим телом. Похоже, он собирался меня уничтожить.

— Эрик… Диксон?

— После моей контратаки случилась совершенно замечательная и непредвиденная вещь, как и бывает в таких случаях. Разумная Б-форма стала испускать запах новой смерти, и тогда я стал искать ваш запах, мистергерцог. Разве такое возможно?

От этого вопроса у него вновь началось головокружение. Что это? Диксон пользовался его телом, как хотел. Видимо, смена хозяина и поведения сопровождается сменой феромонной активности, что и не преминул заметить Мистербоб. Он различал по запаху присутствие двух личностей в одном теле.

— Чувствую по запаху, что вы смущены, — продолжал Мистербоб. — Даже не обратили внимания на мой вопрос. Достаточно сказать, что я рад видеть вас снова живым и в добром здравии.

— Я чувствую запах… какой-то тухлятины. Воздуху постоянно не хватает.

— Это пройдет… Все пройдет. Теперь вы должны попытаться открыть дверь моей камеры, мистергерцог. Падая после «газовой атаки», вы снова закрыли ее. И настоятельно прошу вас сделать это побыстрее. К нам уже идут.

— Настоятельная… необходимость? — слова эти доходили до Герцога медленно, словно какое-то сложное узкоспециальное понятие из энциклопедии. Герцог пытался встряхнуть головой, развеять поселившийся там туман. — Не обращайте внимания, не бес-по-кой-тесь, — выговаривал он немеющим языком, Минутку… я все сделаю для вас. — С этими словами он попытался встать, хватаясь за стену, но ноги бессильно соскользнули по полу.

— Как бы вам это сказать? Есть такая пословица: «время не терпит».

Однако как ни пытался Герцог встать, как ни хватался за кафельный пол, как ни старался унять дрожь в руках — все было насмарку. Он мог только ползти по полу, как пресмыкающееся, — забраться на стену у него не получалось. Для этого нужна была хватка насекомого.

— Проклятье! — вырвалось у него. — Не выходит.

— Но вы должны сделать это, мистергерцог! — почти взмолился арколианец. — Ситуация крайне сложная и настоятельно требует решения!

— Знаю! — сердито выдавил Герцог. Этот нахал сам послал его в аут газовой атакой, а теперь еще читает лозунги. Он снова попытался упереться ладонями в пол и встать на колени, но в результате свалился набок после попытки подняться на ноги.

— И все же, — вещал из камеры Мистербоб. — Я твердо верю в то, что вы способны сделать это. Разумные А-формы всегда побеждали духом свою плоть. Трагедия часто оканчивается тем, что героиня падает на сцене. Но для достижения желаемых результатов вы должны пробовать снова и снова, не останавливаясь ни на первой, ни на десятой попытке. Хирургическая процедура в условиях предоплаты в дальнейшем перестает быть необходимой…

— Мистербоб, — простонал Герцог, — уймитесь.

— Когда ты потеряешь все, настанет время, когда терять будет нечего. То, что казалось таким важным, с течением времени…

Герцог вскинулся и из последних сил завопил:

— Мистербоб! Могу я попросить вас о большом одолжении?

— Что такое? — спокойным голосом отозвался инопланетянин.

— Заткнитесь, — сказал Герцог и потерял сознание.

Баррис замер. Он ходил кругами у широкого письменного стола, занимавшего пространство от стены до стены — такой вид был наиболее внушителен для посетителя. Правда, иногда он предпочитал сидеть к гостю спиной — это действовало еще сильнее. Бар-рис с нетерпением ждал, когда охранник приведет заключенного Арбора. Время шло катастрофически медленно казалось, охранник ушел с этим поручением уже вечность назад. Сколько нужно времени, чтобы спуститься в арестантский блок?

Или ему только казалось? Баррис взглянул на часы. Нет, это была не игра воображения. Что-то, случилось. Охранник сбежал, либо его перехитрил Диксон. Или еще что-то задержало их в пути. Может быть, Арбор договорился с охранником? Но это нереально. Что он мог ему предложить? Такие же силы и могущество, как у него? Ха-ха. Даже охраннику понятно, что с силой и всемогуществом нечего делать в камере. Такие не сидят. Скорее всего, на выручку подоспели наемники — хотя, по его расчетам, если они и ушли дальше вестибюля, где их должен был остановить сержант Эмерсон, то, скорее всего, орудовали сейчас где-нибудь в правом крыле здания, не в силах пробраться за кодовые замки.

Баррис схватил пистолет и еще раз убедился, что он заряжен: из щели хитро поблескивал картридж заряда. Скоро человечество откажется от пуль в обычном понимании. Убивать будут скорострельные канцелярские скрепки, отравленный степлер или автоматическая расческа. Очки-парализаторы, самоудушающий галстук и запонки-гранаты станут оружием новой эпохи. Баррис натянул куртку, сунул пистолет в карман и вышел из офиса.

Один выстрел в Мэя: это все, чего он хотел. Всего один — прямо между глаз.

Голос Чич надтреснуто защелкал в ухе у Роз:

— У тебя на передатчике зажегся зеленый на трансдукторе?

Роз посмотрела на немыслимое скопление лампочек, в которых запросто можно было запутаться, когда они вспыхнули разом и стали перемигиваться: