Николай Чадович - Фантастика. Журнал Парус [компиляция]

…Почти семь часов, перетирая в песок камни, «матрас» ворочался над ним.

Когда Хромой наконец с великим трудом откопал себя и выполз наверх, манометр его кислородного баллона показывал меньше половины первоначального давления. Произведя в уме несложный расчет, Хромой понял, что даже если удастся найти следы, по которым он сюда пришел, — даже в этом идеальном случае баллон опустеет еще на дальних подступах к Компаунду. А учитывая то, что венерианский ветер слизывает следы точно так же, как это делает морская вода на пляже, можно было предположить, что на возвращение понадобится гораздо больше времени.

…Он потерял счет холмам, через которые перевалил, и застывшим лавовым потокам, которые пришлось обойти стороной. Иногда он сразу узнавал места, где уже пробегал, спасаясь от «матраса», иногда же, сбившись с дороги, долго блуждал на одном месте. В тесной седловине между двумя извергавшимися вулканами его чуть не раздавила упавшая рядом вулканическая бомба. Нестерпимо хотелось пить, и временами, теряя над собой контроль, Хромой принимался лизать прохладную поверхность иллюминатора. Мышцы ног по-прежнему работали, как автоматы, но перед глазами все чаще вспыхивали радужные пятна, отзывавшиеся болезненным гулом в ушах. Поврежденный при падении прожектор время от времени начинал мигать, и в момент затемнения Хромой задел механической ногой какое-то препятствие. Что-то лязгнуло, словно металл ударился о металл. Хромой вернулся назад и, наклонившись, увидел ярко сверкнувший на свету круглый бок полузасыпанного песком скафандра — почти такого же, как и у него самого. Нижняя часть скафандра вместе с конечностями напрочь отсутствовала. В раскрытом чреве, среди бахромы разорванных световодов и похожих на раздавленные пчелиные соты криогенных ячеек, уже выросли две крошечные, еще не успевшие окостенеть, «лужайки».

Когда Хромой, обкопав скафандр со всех сторон, вывернул его на поверхность, в яме блеснуло еще что-то. Под слоем песка оказался длинный, сложной конструкции предмет, формой похожий на большую металлическую рогатку. Расходившиеся под острым углом две более тонкие трубы состояли из множества подвижных колец и лимбов. Толстый конец заканчивался широким воронкообразным раструбом.

Это был финверсер — устройство для выживания в экстремальных условиях. В разных режимах работы он мог служить двигателем, отопителем, буром, резаком, сигнализатором, а при необходимости и оружием. Путем реакций фотолиза финверсер был способен выделять из углекислого газа чистый кислород.

Хромой осторожно поднял финверсер и вставил его в специальное гнездо на груди скафандра, раструбом вперед. Набрав нужную программу, он направил раструб в сторону лежавшего неподалеку гранитного валуна. Камень засветился малиновым светом, затем ослепительно вспыхнул и распался.

Убедившись в исправности финверсера, Хромой приступил к осмотру найденного скафандра. От человека, когда-то владевшего им, не осталось ничего, кроме иссохших кистей рук, застрявших в гнездах биоуправления. Очевидно, за несколько секунд до гибели он, обессиленный долгим преследованием, упал на правый бок, и «матрас» прихлопнул его, как сложенное вчетверо кухонное полотенце прихлопывает муху. Поилка оказалась пустой, а ее шланг был прогрызен. От радиокомпаса осталась одна труха. Зато оба кислородных баллона, заправленные почти полностью, находились на месте.

Особой радости при виде этих находок Хромой не испытал. Близкая смерть могла разом разрешить все его проблемы, а нежданный подарок судьбы в виде финверсера неминуемо ввергал в новый круговорот страданий.

Снаряженный таким образом, он мог хоть сейчас отправиться на розыски подходящего космического корабля. Мог бы, если б не жажда, которая убьет его через трое-четверо суток, и не «пиликалка», по сигналам которой патрульный ракетобот отыщет его еще раньше.

Лишь добравшись до Компаунда, Хромой принял наконец решение. Не доходя шагов десяти до шлюзового люка, он закопал финверсер в куче мелкого щебня возле приметной гранитной глыбы.

Стоя в шлюзовой камере под потоками охлаждающей жидкости, Хромой думал только о глотке воды. Едва компрессор заменил венерианский воздух на обычную для технических помещений Компаунда газовую смесь, в шлюзовую камеру влетел бригадир. Он погрозил кулаком и, обжигая пальцы, помог открыть верхний люк.

— Где ты был? — закричал он. — Ты знаешь, сколько времени прошло?

— На меня напал «матрас».

— Не на тебя одного. Четверо вчера не вернулись. Скоро ракетобот пошлют на поиски. Кстати, а чем ты дышал? Кислород должен был кончиться еще часов десять назад.

— Я нашел пару баллонов.

— Где?

— В какой-то яме.

— А сейф с бриллиантами там не лежал? Ну-ка покажи… Действительно, — сказал бригадир, рассматривая баллон, извлёченный Хромым из багажного отсека. — Не наш. И почти новый. Странно. Я их пока спрячу. Потом разделим. Контролеру скажешь, что ничего не нашел. Для первого раза к тебе особо придираться не будут. Если спросят, чем дышал, скажешь, что я тебе по ошибке лишний баллон навесил. Все понял?

— Понял. Мне пить очень хочется.

— Я бы дал, да нету. Попроси в столовой. Завтра утром можешь приходить снова.

Сразу после ужина Хромой, провожаемый пристальным взглядом старосты, покинул свою секцию и по бесконечным пролетам аварийной лестницы поднялся на несколько десятков палуб вверх — в седьмой моноблок. Здесь размещались службы наблюдения и связи. Посторонним здесь болтаться не полагалось.

Оглянувшись по сторонам, он негромко постучал в дверь поста наружного контроля. Дверь открылась. Плотный лысоватый человек, улыбаясь несколько растерянно, сказал:

— Вот не ожидал! Заходи.

В длинном полутемном помещении мерцал огромный зеленоватый экран и вразнобой мигали разноцветные лампочки.

— Садись, — оператор указал на свободное кресло. — Случилось что-нибудь?

Это был единственный человек, которого Хромой знал еще до того, как попал сюда. Много лет назад, курсантом-радиотехником, этот человек проходил шестимесячную стажировку в экипаже Хромого. С тех пор они не виделись и встретились только здесь, на Венере, где радиотехник занимал положение куда более приличное, чем его бывший командир.

— Шел мимо, решил заглянуть, — соврал Хромой. — Как живешь?

— Ничего.

— А экран для чего здесь?

— Это изображение поверхности планеты в радиусе двадцати километров. Вот тут Компаунд, — он ткнул пальцем в центр экрана. — А вот ракетобот, — он указал на крохотную светящуюся точку. — Разыскивает тех, кто не вернулся вчера. Троих уже вроде нашли.

— Ну и как они?

— Как всегда. В лепешку. Сегодня рабочие бригады не выходили. Ждут, когда уберутся «матрасы».