Александра Калинина - Настоящая фантастика – 2019

– Ты что на работе не появился? – с порога спрашивает Лия, но видно, что гостю рада. – Там три заказа лежат. Первый уже на послезавтра. День рождения кого-то из богатеньких буратин. Подавай им Чебурашку с Крокодилом Геной. Хотят, чтобы чадо не росло на диснеевском ширпотребе. Про супермена и человека-паука даже слушать не захотели, – тараторит Лия, отыскивая в коридоре второй гостевой тапок. – Я в костюмерной ТЮЗа справлялась – дадут напрокат. Ты что смурной такой? – разглядела наконец Лия.

– Да, – Грот небрежно машет рукой, – с желудком проблемы были. Но уже всё в порядке.

– Что ко мне вдруг решил? – пряча улыбку, прищуривается девушка. – Соскучился уже?

– Да, – пожимает плечами Грот. – Наверное. Ты не против?

– Не против того, что соскучился, или того, что приехал? – усмехается Лия, потом целует в щёку. – Нет, конечно. Я только рада.

Грот идёт по тротуару, жуя обеденный гамбургер. Слышит звук тормозов, потом глухого удара. Крики прохожих. Оборачивается – на дороге лежит парень, который, как видно, только что был сбит машиной. Он не двигается. Рядом красный футбольный мяч. Мальчишка лет десяти улепётывает во дворы под ругань и крики пешеходов. Люди окружают сбитого, кто-то звонит в «Скорую», а Грот наконец понимает, что произошло за его спиной минуту назад.

Мальчишки гоняли мяч, тот выскочил на дорогу, за ним бросился один из пацанов. Белая «Лада» должна была сбить мальчишку, но вдруг с тротуара сорвался парень в светлой футболке и успел оттолкнуть пацана, но сам увернуться не смог.

Парень, по счастью, выжил. И даже крови немного, хотя лежит в неестественной позе – сильно вывернув ногу. Грот с интересом разглядывает прохожих, парня, владельца авто. Водитель сидит на помятом капоте «Лады» и то разводит руками, то оправдывается.

– Ехал-то ведь не быстро! Мяч с пацаном – ниоткуда! Что я мог-то?

Его осуждают несильно, больше восхищаются парнем и ругают подростка. Подъезжают полицейские и все, кроме двух говорливых бабок, расходятся.

Разыскать больницу и палату, в которую определили парня в светлой футболке, оказывается непросто. Но все-таки получилось – помогают связи Артёма. На другой день, сразу после работы, Грот отправляется навестить пострадавшего.

На рецепции упираются.

– А вы кто ему будете? – настаивает пухленькая кудрявая блондинка в белой шапочке.

– Да никто… – в третий раз повторяет Грот.

– Тогда почему должна пропускать? Пациент ещё в сложном состоянии, нервничать ему не полагается!

Грот, нащупав в кармане аннигилятор, решает в последний раз попробовать мирно.

– Девушка, понимаете, я – свидетель вчерашней аварии. Поступок Кирилла меня поразил. Считаю, что он – герой. Я хочу передать ему апельсины и «спасибо» сказать, ничего больше!

На щеках девушки проявляется румянец, словно ей комплимент сказали. Будто это она вчера шалопая спасла.

– Десять минут, не больше! Ему разговаривать много нельзя!

Кирилл лежит на спине в шейном фиксаторе. Перебинтованная нога крепится к противовесам.

– Здравствуй, Кирилл, – говорит Грот. – Я – Артём.

– Привет, – отвечает тот. – Садись, – указывает глазами на стул. – Я тебя знаю?

– Нет, – отвечает Грот и кладёт апельсины на тумбочку.

– Спасибо за фрукты. – Кирилл смотрит с ожиданием.

– Я был вчера среди тех пешеходов… Правда, обернулся, когда уже всё случилось.

– Понятно, – улыбается Кирилл. – Я думал, ты кто-нибудь из родственников того мальца. Что хотел-то?

– Во-первых, сказать… – Грот не знает, как продолжить, – сказать, что твой поступок достоин восхищения.

– Да ладно. – Улыбка Кирилла превращается в усмешку. – Отлежусь и через месяц буду как новенький – так доктор сказал. А пацан бы не выжил – прямо под машину лез.

– Понятно. А что у тебя?

– Перелом шейки бедра, три ребра… Ещё что-то, по мелочи. Пустяки, в общем.

– Зачем ты это сделал, Кирилл? – прямо спрашивает Грот.

– В смысле? – удивляется тот. – Зачем пацана спас? Чтобы жил. – Вновь усмешка. – Или ты другое хотел спросить?

– Нет, – грустно отвечает Грот. – Именно это. Я просто не понимаю…

– Что понимать-то? – округляет глаза Кирилл. – Паренька могло раздавить, я выскочил и отшвырнул. Так любой бы сделал.

– Не любой, – качает головой Грот.

– Ну, может, не любой, но любой нормальный. И быстрый.

Грот молчит и внимательно смотрит на Кирилла. Он по-прежнему не понимает, зачем? Какая в том выгода, чтобы, рискуя своим здоровьем, спасать постороннего? Может, ему заплатят за это? Но заранее-то не знаешь – вдруг родители нищие. Может, чего-то нету в памяти Артёма или Грот прочесть не может? Вдруг людям за подобные подвиги какие-то блага от государства? Надо будет узнать.

– А если б ты знал, что насмерть убьёшься – всё равно бы полез?

– Чёрт его знает. – Кирилл начинает сердиться. – Откуда я знаю? В такой момент об этом не думаешь. Да и зачем? Сделал то, что должен, и всё. Пацан жив остался – это главное.

– Но как ты сам сказал, из его близких пока никто не пришёл «спасибо» сказать. Не предложил компенсации за ущерб, не посочувствовал даже.

– Да на фиг мне их компенсация? – Кирилл тоже не понимает гостя и раздражается всё сильнее. – Я что, из-за денег под колёса прыгал?

– А из-за чего? – спрашивает Грот.

– Так, слушай, парень, шёл бы отсюда! И апельсины свои забери. – Шею повернуть Кирилл не может, но начинает демонстративно смотреть в другую сторону.

Грот выходит из палаты.

Вернувшись с работы, Грот, который до этого конфорками не пользовался – обходился фастфудом или ел в городе, – решает что-нибудь приготовить. В памяти Артёма рецептов немного – в их списке яичница. Гроту не так важно блюдо, сколь интересен процесс – медузы горячую пищу не употребляют, огня избегают. Страх забывается, если йохабец захватит тело кого-то, кто с огнём дружен.

Сняв яичницу и погасив конфорку Грот чувствует себя заклинателем огня. Он решает, что и поужинает при свечах – благо они у Артёма есть. Грот зажигает несколько – подсвечников не найдя, ставит свечи в крышки от банок. Приятная музыка, остатки Ритиного белого вина, собственноручно приготовленный ужин. Вечер удался.

«Люди способны получать удовольствие от сущих мелочей», – думает Грот. Эпикурейскую привычку ужинать в одиночестве при свечах Грот берёт из памяти Артёма.

Под лёгким хмелем Грот забывается сном на диване в гостиной.

Грот успевает уснуть глубоко, и не может знать, что одна из свечей, упав, поджигает занавеску. Когда он просыпается, вокруг вовсю полыхает, а густо-серый дым режет глаза и саднит горло. Закашлявшись, Грот вскакивает, но в панике и дыму не сразу находит дверь из гостиной. Когда находит, уже успевает наглотаться угарного газа и падает навзничь. Теряя сознание, слышит, как кто-то ломится в дверь. С лестничной клетки доносится крик соседки.