Гэри Рассел - Сумеречные улицы

Не обращая внимания на Билиса, Джек запустил руку в конверт и вытащил стикер, который был приклеен к конверту с внутренней стороны. «Джек, mae’r boi’n siarad trwy’i din ac mae popeth fi’n ysgrifennu yma’n rwtsh llwyr. Mae’r dyddiadur dal gen i [37] Этот парень брешет, и всё, что я здесь написал — полная чушь. Дневник всё ещё у меня. (уэльск.) » .

Джек скорчил рожу. Его валлийский оставлял желать лучшего.

— Ты можешь это перевести? Знаешь, ты же у нас человек мира?

Билис пожал плечами.

— Как я сказал любезному мистеру Хопперу вчера ночью, языки — это не моя специализация. — Но он нахмурился. — Однако я предполагал, что вы сможете это понять.

Джек снова взглянул на записи, потом на Билиса.

— Я уловил суть. Спасибо. Ну, знаешь, за то, что передал.

— Вы мне не нравитесь, капитан, и я уверен, что не нравлюсь вам. Но мы оказались в одной упряжке и, как ни странно, мы на одной стороне.

— В самом деле?

— О да, безусловно. — Билис пригубил чай. — Что вы знаете о последствиях?

— Многое. А ты?

Билис улыбнулся.

— Да. Много лет назад два демона боролись за власть над Разломом. Пуккм против Абаддона. С последним вы, конечно, знакомы.

Джек только понюхал чай.

Билис засмеялся.

— Он не отравлен, Джек. По-вашему, я настолько глуп?

— Что ты сделал с моей командой?

— Честно? Ничего. Мне нужно было поместить их в переходное состояние, так, чтобы им могло присниться будущее.

Джек встал.

— Это всё слова, Билис. Бессмысленные звуки. Я не слышу объяснений.

Билис сделал ещё глоток чая.

— Вы живёте долго, Джек. И, по моему предположению, будете жить ещё дольше. Возможно, вы даже переживёте меня, кто знает. Я не могу предсказать собственное будущее, никто из нас не может. Но я могу видеть возможности. Это мой дар. Или проклятье — всё зависит от того, с какой стороны смотреть.

— И зачем они тебе понадобились?

— Потому что вы — то будущее, которое меня беспокоит, Джек. И я не могу вас понять. Так я и сказал. Вы для меня барьер, такой же, каким был для вас Третарри до тех пор, пока я не стал готов впустить вас сюда. Что я и сделал сегодня.

Джек указал на улицу.

— А зачем вечеринка?

— За свободу всегда нужно платить. Мне нужно знать, как далеко вы можете зайти, чтобы защитить этих глупых людей и их испорченный мир.

— Что происходит?

— Последствия. У Абаддона была задача, определённое место в структуре мира.

— Он уничтожал жизни.

— Это имело не больше последствий, чем то, как мы с вами вдыхаем воздух. Вот что он делал. Он… он был совершенством. Чистотой, столь безупречной, столь деликатной, потому что ваши грехи были его благом. То, что он делал, он делал, чтобы выжить. И чтобы защищать. — Билис глотнул ещё чаю. — Чего вы не смогли понять, Джек Харкнесс, так это последствий ваших действий. Люди этой эпохи, этого времени, опрыскивают свои посевы инсектицидами, потому что ненавистные им крошечные существа уничтожают эти посевы. Когда они уничтожают насекомых, то, чем насекомые питаются, начинает цвести и становится сильнее. Не имея естественных врагов, хищников, растения мутируют.

Джек потянулся, чтобы открыть занавески и впустить в комнату немного света.

Билис щёлкнул пальцами, и неожиданно Джек обнаружил, что стоит не перед окном, а перед противоположной стеной. Он сердито повернулся обратно.

Билис лишь улыбнулся ему, такой улыбкой учитель мог бы одарить туповатого ученика.

— Вы должны понять, всё в этом доме подчиняется мне, даже вы. Вы будете слушать меня, потому что вне этого дома я ничего не могу контролировать, но здесь мы можем поговорить. Вы… защищены.

Он показал на стоящую на столе коробку.

— Сущность того, что я здесь защищаю. Оно умирало, усталое и обессилевшее, пытаясь не уступить в битве, в которой оно не могло победить, потому что кто-то отнял у него его насекомых. Или его демонов, говоря бестактным местным языком.

Джек сел в кресло и попытался открыть коробку.

— Джек?

— Грег?

На него смотрел призрак Грега Бишопа, и здесь, в комнате, получив возможность лучше разглядеть его, Джек понял, что силуэт его старого друга и возлюбленного состоял из крошечных огоньков.

— Природные галогены, — сказал Билис. — В 1941 году мне нужен был сосуд, чтобы спасти их от смерти, чтобы дать им на чём-то сосредоточиться, чтобы создать вокруг него новую жизнь. Дневник был в руках у мистера Бишопа, и он стал сосудом для них. — Он хлопнул в ладоши. — Лимонный сок! Конечно, у мистера Хоппера был дневник, и вы попросили его узнать, о чём там говорится. Видите, мне это так и не удалось.

Билис схватил бумаги, которые Идрис передал Джеку, перелистал их и сердито бросил на пол. Он резко повернулся к Джеку, неожиданно разозлившись — его глаза в буквальном смысле горели.

— Мне нужен дневник, Джек. В нём подсказка.

— В нём слова, Билис. И всё. У тебя был дневник, но ты отдал его Тильде Бреннан.

— Нет, глупец. У меня не было дневника. Он был у Института Торчвуд, они осквернили могилу ради того, чтобы заполучить его, потому что хотели освободить то, что было внутри. Именно поэтому Грег Бишоп здесь. Я не делал этого, Абаддон не делал этого. Смерть Грега полностью на вашей совести, потому что ничего этого не случилось бы, если бы вы не уничтожили Абаддона.

— Я уничтожил Абаддона в этом году. То, что случилось с Грегом, произошло в 1941-м.

— Месть за Будущее! Это было послание. Содержавшееся в чернилах, которыми был написан дневник. Это не в словах, а в чернилах. Я дал дневник человеку, достойному доверия. Ему принадлежала земля, где Повелители боролись за власть над Разломом, где мой Господин Абаддон притворился побеждённым, чтобы подготовиться и набрать силу. Здесь, в Третарри.

Джек снова встал.

— Тогда дай мне эту силу. Битва между двумя существами за власть над Разломом в девятнадцатом веке. Абаддон был одним из этих существ. И он определённо проиграл. Ты доверил какому-то парню тайну освобождения энергии Разлома, в которой содержалось предсказание будущего, и, когда появился Торчвуд, тебе понадобился я, чтобы разобраться. Ты лгал, вводил в заблуждение и убивал моих друзей, сегодня благодаря этому ты заманил меня сюда — в надежде на что? Что я верну Абаддона?

Билис покачал головой.

— Абаддон был Пожирателем. Его ролью в жизни, в вечности было уничтожать Тьму. Вы это остановили.

— Он убил сотни людей.

— Они не имели значения! — теперь Билис почти кричал. — Ничтожные насекомые, пища, которая требовалась ему, чтобы насытиться и достичь апофеоза своей миссии. Защитить Разлом от Тьмы.

И Джек вспомнил огни, которые видел в буре над Разломом прошлой ночью. Капельки света и тьмы.

— Они живут в Разломе, Джек. Это чистый галоген, элементы разума, постоянно воюющие между собой. Абаддон защищал Свет от вторжения Тьмы. А вы остановили это.