Олег Тарабан - Марионетки Зоны. Мертвые звезды [litres]

– Что-то мне подсказывает, что и не встречу.

– Не говори ерунды. Встретишь. И не одну.

Рублик слабо улыбнулся.

Началась трансляция футбольного матча.

Прошло полчаса, Олег оторвал взгляд от экрана телевизора, посмотрел в окно. У него появилось странное ощущение, будто это все – ненастоящее. Он снова начал вспоминать свой сон, в котором ежедневно рисковал жизнью. И та, страшная и фантастическая жизнь казалась ему более правильной и настоящей, чем эта. Чем дольше Олег думал об этом, тем сильнее начинал тосковать о своем сне.

Внезапно экран телевизора зарябил, в комнате тут же потемнело.

Ничего не понимая, Олег повернулся к Рублику, и на какой-то миг ему показалось, что тот держит в руках перемотанный изолентой автомат Калашникова. Зажмурив глаза, Олег попытался избавиться от наваждения, а когда открыл, увидел, что рядом с ним никого нет.

Испугавшись, он вскочил с дивана, как тут же столкнулся со своей женой. Тоня стояла в дверном проеме, буравила Олега лютым взглядом. Посмотрев чуть ниже, он увидел у нее в руках длинный кухонный нож.

– Что-то случилось? – удивленно спросил Олег, не отрывая взгляда от холодного оружия.

– Все в порядке, милый, – ледяным голосом сказала Тоня и сделала шаг навстречу.

– Я так не думаю. Зачем тебе нож?

– Хочу увековечить наши брачные узы! – воскликнула женщина и бросилась на Олега. Тот ловко отвел нож в сторону, после чего оттолкнул жену. Пролетев совсем немного, она упала на диван и заплакала.

– Эй, ты чего? – попытался приблизиться к ней Олег, примирительно выставив руки. – Ты в порядке?

И тогда Тоня пронзительно закричала, откинула скрывавшие ее лицо светлые волосы и вновь бросилась в атаку.

– Ты мой! Только мой!

Олег не ожидал подобной прыти, поэтому ничего не успел сделать. Он так и стоял, когда холодный металл проткнул его кожу, войдя в живот по самую рукоять.

Он упал на диван и тяжело задышал. Он чувствовал, как из раны вытекает что-то теплое и липкое.

– За что? – прохрипел он в пустоту. Тоня исчезла, как будто ее здесь и не было никогда. В комнате остались лишь Олег и нож, торчащий из его живота.

Внезапно зашипел телевизор. Олег попытался встать, но боль пронзила его тело, и он решил больше не шевелиться. Посмотрев на рукоять ножа, он услышал тихий смех, доносящийся из соседней комнаты.

«А вот и Тоня, – подумал мужчина и собрался было позвать ее, но спустя мгновение понял, что ошибся. – Нет, это не Тоня. Это – Зона».

И в этот момент он понял, что с ним случилось, вспомнил все. И себя, и Рубика, и Путника, который каким-то образом отыграл в этом спектакле роль его сына. Чудеса, да и только.

Заорав от отчаяния, Пух обеими руками схватился за рукоять ножа и резко выдернул его. Адская боль разлилась по его телу, и только тогда он услышал слабый, едва слышный голос Рубика.

– Очнись, Пух! Очнись!

Пух хотел очнуться, только вот ничего у него не выходило. Собравшись с силами, он засунул несколько пальцев в рану, начал ее ковырять. И, зарычав, проснулся.

Рубик смотрел на друга широко открытыми глазами, не понимая, откуда взялось кровавое пятно у того в области живота. Пух кричал, но крик этот постепенно начинал утихать. Похоже, он терял сознание. Но этого нельзя было допустить! Они оба понимали, что если Пух снова уснет, то вряд ли сможет еще раз выкарабкаться. Он всеми силами пытался оставаться в сознании.

Кое-как оголив Пуха до пояса, Рубик окинул рану оценивающим взглядом, достал из рюкзака обеззараживающее средство и наскоро обработал повреждения. Увидев, что глаза Пуха начинают закрываться, он отвесил ему звонкую пощечину, чем и привел его в чувство.

– Больно, – прохрипел Пух.

– Терпи, друг! Осталось совсем немного!

Остановив кровь и обработав рану, Рубик достал из рюкзака все необходимое, после чего начал ее зашивать грубыми, неровными стежками. Закончив это нелегкое дело, он достал обезболивающее, вколол его другу в плечо. После чего вновь ударил по лицу, чтобы тот оставался в сознании.

Убедившись, что все более-менее нормально, Рубик спросил дрожащим от волнения голосом:

– И что это было?

Пух перевел дыхание.

– Сон, – сказал он. – Это все сон. Здесь нельзя засыпать, иначе… кирдык.

– Не понял, – честно признался сталкер.

– Мне приснилось, что меня пырнули, и это произошло в действительности. Сны в этом месте опасны.

– Рассказывай все по порядку! – потребовал Рубик.

И Пух рассказал ему обо всем, что с ним приключилось во сне. Он не скупился на описания, поведал обо всех деталях в мельчайших подробностях. К своему удивлению, Пух помнил этот сон так, словно это было нечто реальное, случившееся с ним совершенно недавно на самом деле.

Закончив рассказ, сталкер невольно рассмеялся.

– Вот такие дела, Рублик.

– Не смешно. И не называй меня так, пожалуйста.

– Почему же? Во сне ты ничего против не имел.

– Не путай свои бредни с реальностью.

– Да не обижайся ты, я пошутил.

Рубик отмахнулся.

– Да уж. Если не удастся выбраться отсюда, то как мы будем выживать? Допустим, мы найдем что-то съестное. Но без сна мы долго не продержимся. И тогда…

– Не думай об этом. Мы найдем выход. И начнем искать его прямо сейчас.

– Но как же твоя рана?

– Пустяки. – Пух закряхтел, поднимаясь.

И вот они снова были на ногах. Измотанные, напуганные, но уверенно шагающие к своей цели. И этой целью был выход из города. О том, что будет, если его не удастся найти, сталкеры пока что старались не думать.

Они бродили по улицам, стирая ноги в кровь. Исследовали каждый поворот, каждый закоулок, надеясь отыскать хотя бы что-то напоминающее какой-нибудь портал. Но все тщетно. К тому же до сих пор им не встретилось ни одно живое существо.

Когда надежды начали их покидать, на горизонте показалась одинокая фигура. Она медленно брела в противоположную от сталкеров сторону, прихрамывая на правую ногу. Сперва Пух подумал, что это мутант, и даже немного обрадовался этому факту, но, присмотревшись, понял, что ошибся. Это был человек. И это обрадовало сталкеров еще сильнее.

– Эй, ты! – во все горло заорал Рубик. – Стой!

Человек остановился.

– Мы не причиним тебе вреда! – крикнул Пух.

Фигура постояла на месте, словно взвешивала все за и против, а после бодро поковыляла в их направлении.

Рубик невольно напрягся. «Вдруг этот человек окажется врагом? Или человекоподобным монстром? Что тогда?»

– Кто ты?! – запоздало поинтересовался сталкер.

– Друг! Друг! – послышалось в ответ. Это был мужчина. Голос у него был хриплый, можно даже сказать старческий.

Незнакомец доковылял до сталкеров, широко улыбнулся беззубой улыбкой и протянул морщинистую руку.

Рубик внимательно смотрел на старика. Кого-то тот напоминал ему. Только кого? Догадка пронзила его так же внезапно, как и само появление самого старика.