Александр Плетнёв - Фактор умолчания

– А может, это просто другой уровень… фантазий?

– Моя фантазия бродит далеко…

– О том, как «космические корабли бороздят просторы Вселенной»? – подхватил с иронией Скопин и тут вдруг озарился: – Погоди, погоди!!! У тебя ж по космонавтике, ракетостроению куча файлов на компе! Перспективы, удачные проекты и ошибочные… те, которые тупиковые! И ты туда (ткнул пальцем, подразумевая Москву) всё отдал? Так? Ну да! Так, может, теперь того… Воспользуются советские ОКБ постзнаниями, дело закрутится! И полетят, сверкая дюзами?! «По утренним звездам, рыкнув выхлопом…» А? Как там? – «Всегда интересно высаживаться на новую планету», ты говорил?

– Так-то оно так, – снисходительно ответил Харебов, явно «садясь» на любимую тему, – но знаешь, тупиковые направления при правильном подходе, усилиях и главное – финансировании – вполне могут оказаться в итоге актуальными.

Хорошо бы, конечно, дождаться, когда оно все реализуется, тем более если будет правильный посыл. Вот только…

Майор похлопал по карманам, отыскав зажигалку, прикуривая:

– Вот только по большому счету любые космокорабли… ха, с ревом дюз в космическом пространстве, как у Лукаса, это пшик! Тупик. Большой космос, уточню – дальний космос, его реактивной тягой и прочими мезонными дредноутами не освоить. Реактивка это так… на начальном околоземном этапе. Расстояния даже для Солнечной системы… невероятны!!! Их умом осознать, блин – земные аналоги смешны! Колумбу на парусниках до Америки во стократ, в тыщи было проще! Околосветовые скорости для масштабов галактики – это годы, десятки, сотни лет в пути, и вся наивная романтика детства останется в «туманностях Андромеды»… ее, кстати, и перелистывал. Так что, надеюсь, человечество рано или поздно вырастет из этих джинсо-реактивных штанишек – придумают какие-нибудь джампы (прыжки по-нашенски), прогрызатели дыр в пространстве. А иначе… никаких перспектив! Червями будем ползать на «шарике».

– Но «шарик» нам достался прекрасный, – сумел встрять Скопин, щурясь на солнце, – мне тут нравится.

– …а ракетные красавцы, – мечталось майору дальше, – останутся какими-нибудь раритетами, орбитальными яхтами-чопперами для гурманов, аналог – тачки-суперкары. Кстати о «высаживаться на новую планету», это я о бабах…

Харебов вдруг оборвал, примолкнув, повернув голову на правый траверз – там, в небе, словно насекомые сновали точки «мигов» и американских самолетов. Их практически постоянный реактивный гул доносился в разных тональностях со сменой полетных режимов. Сейчас докатился особенно ревом.

– На форсажах режутся… что-то там, – майор приложил руку к голове, прикрываясь от солнца, – далеко, толком не определишь. Наши, походу, серенькие – «миги» камуфлированные, американские палубники чаще в белой раскраске.

– На, – протянул бинокль кавторанг.

– Чего-то в этот раз их до фига, – вцепившись в оптику, донес Харебов, – амеров прибыло, говорю. Дело у летунов явно накручивается к эскалации.

– Думаешь? – вяло забеспокоился кавторанг. – Значит надо двигать на мостик.

– Я с тобой, разрешишь? По-моему, сейчас начинается самое интересное.

Уже ближе к фоку их нагнал новый нарастающий гул… нет, даже гуд!

– Погоди, – обернулся Харебов, поднося к глазам бинокль. – «Тяжелые»!

«Тяжелыми» в военной авиации называли турбовинтовые стратегические бомбардировщики Ту-95.

Действительно, что тяжелые четырехмоторные машины, утробно гудя, прошли ровно над центром ордера, над «Петром», следуя дальше по курсовому вектору эскадры.

После провокаций «фантомов» и попыток помешать дозаправке именно на Ту-95 была возложена задача дальней разведки – «стратеги» могли долго барражировать без подпитки с танкеров.

А два «Ту-шестнадцатых» теперь осуществляли ближний дозор эскадры, удалившись на сотню километров по траверзам походного ордера.

И вскоре один из них, барражируя в восточном секторе, «зацепил» бортовой РЛС кругового обзора еще одну группу самолетов, идущих на малой высоте, которые едва поняли, что обнаружены, стали набирать до пяти тысяч по «потолку».

Визуальный контакт с ними происходил уже на параллельных курсах – «туполев» вычертил обратную дугу, медленно сходясь… сначала по РЛС-засветкам… потом в голубом угадали темные вкрапления-точки, которые прогрессирующе («неизвестные» явно наддали, догоняя «русского») превратились в два звена А-6 «Intruder».

«Восьмерка» палубных штурмовиков шла в сомкнутом строю. По всем признакам это была ударная группа. Если «хорнеты» (пилоты «мигов» сразу срисовали) были «заряжены» ракетами «воздух-воздух», то «интрудеры» несли на подвесках нечто повнушительней.

Тем более что специализация этого самолета была досконально известна. Известна была линейка его подвесного вооружения, включающая, в частности, управляемые ракеты «гарпун», «маверик» в противокорабельном варианте и кучу всяческого свободнопадающего.

Совсем близко Ту-16 с ними не сходился, но в бинокль разглядывали долго и пристально.

– Товарищ командир, – по обыкновению визуальную разведку лучше всего вела «корма» – КОУ и ВСР… и в этот раз отметился радист, – товарищ командир, а у него… у них там за подвесными баками, помимо всего прочего, может и ядерная чушка висеть. Чем черт не шутит!

«Не шутит… черт», – мысленно согласился командир, медленно снижая машину, чтобы можно было поглядеть у американцев «под брюхом».

«Интрудеры» слегка сменили курс, будто уклоняясь. Удаление до ордера было чуть меньше ста километров, стало очевидно – «головастики» [85] «Вдвойне уродливый», «Железный головастик» – прозвища А-6, данные американскими летчиками. Действительно, самолет выраженно тупоносой головной частью чертовски напоминает головастика. явно не намеревались подходить к эскадре ближе.

– Чтобы ударить «гарпунами», дистанция достаточная, – натянуто заметил «второй», – но прежде им надо будет убрать свидетеля атаки – нас.

Раскаленный тропическим солнцем день перевалил за отметку 18:30 по местной долготе.

Произошла очередная смена истребителей прикрытия… по мере увеличения расстояния – «пробега» от базы до эскадры, пребывание «мигов» в воздушной зоне ордера становились все короче.

Наряду с этим небо в районе следования эскадры стало насыщаться самолетами противника.

Росло напряжение.

Обычные сопроводительные облеты-пролеты и маневрирования американских «палубников» постепенно и, как уже определилось – скачками, обретали иной формат – жесткий, клинчевый.

…после небольших пауз, раз за разом…

…все те же «эф-восемнадцатые» с авианосца «Констеллейшн», теперь увеличив группу до десяти – двенадцати машин…