Клинт Вернер - Владыки «Железного Дракона»

– Не твоя вина, что все так далеко зашло, – покачал головой Готрамм. – Ты все делал правильно. До сегодняшнего дня. Но, чтобы поймать удачу за хвост, нам нужно всего одно решение, и именно его-то ты отказываешься принять.

– Это твой выбор? – спросил Брокрин, глядя каперу в глаза. Затем он указал пальцем на Скагги. – Или его?

– Это наш выбор, – объявил Друмарк, снимая шлем и переворачивая его. – Кто-нибудь, принесите с камбуза фасоль и чечевицу. Затем каждый возьмет по одной штуке того и другого. Те, кто хочет проголосовать за Брокрина, кладут в шлем чечевицу. Кто отдает голос за то, чтобы капитаном стал Готрамм, кладут бобы, – объяснил Друмарк условия и виновато улыбнулся Брокрину. – Раз уж занимаемся дурью, пусть все участвуют. Согласен, капитан?

Брокрину показалось, что голосование заняло не один час. В конце Друмарк передал ему свой шлем – жест, означавший уважение к Брокрину как капитану корабля и признание его заслуг. Брокрин начал вынимать фасоль и чечевицу, одну штуку за другой. По мере того как зерна падали на палубу, на ум ему пришла глупая мысль: можно будет сварить отличный суп, когда все закончится, главное – правильный бульон.

Чечевица и фасоль продолжали выскальзывать из его пальцев. Иногда, когда по палубе, подпрыгивая, катилась очередная фасолинка, в толпе раздавались сдержанные возгласы одобрения. Скагги заохал, увидев первые несколько зерен чечевицы, но вскоре забыл о волнении. Фасоли было много больше. Когда шлем опустел, команда увидела, что лишь семеро желали остаться с прежним капитаном. Но условия голосования не позволяли Брокрину узнать, кем были эти семеро. Не позволяли никому. Открытость могла бы поселить раздор, и анонимность оставалась единственным способом спасти целостность команды.

Брокрин повернулся к Готрамму.

– Не могу поздравить тебя с победой, – произнес он, – и не могу пожелать успеха в твоей затее. Прислушайся ты к моим словам, и ничего из этого бы не случилось. Но теперь ты капитан, и я лишь прошу разрешения удалиться к себе в каюту. Если, конечно, ты не собираешься присвоить и ее.

Готрамм сердито посмотрел на дуардина. Он не ожидал услышать восторженную похвалу из уст смещенного капитана, но в словах Брокрина звучало обвинение, и это его разозлило.

– Ты свободен, – ответил молодой дуардин, – можешь спокойно сидеть в своей каюте, ни к чему тебя тревожить. Новое распределение долей обсудим позже, когда ты будешь в лучшем настроении.

Брокрин еще раз указал большим пальцем на Скагги:

– Перестань его слушать – и тогда, быть может, проживешь достаточно долго, чтобы увидеть меня в лучшем настроении.

Не дожидаясь ответа, Брокрин направился к ступеням, ведущим вниз. Последнее, что он услышал перед тем, как исчезнуть из виду, были первые приказы нового капитана экипажа «Железного дракона».

– Слушайте меня, парни! – зычно распоряжался Готрамм. – Навести на корабле порядок. Трупы – за борт. И почините фальшборт. Хоргарр! Ты со своими ребятами помоги Аррику починить небесный крюк! Да поживее! Следующий порт назначения – земля богатств и изобилия.

Готрамм был капитаном меньше суток, но уже чувствовал себя не в своей стихии. Он не знал корабль так хорошо, как Брокрин. Не знал всех причуд и тонкостей управления «Железным драконом». Не был таким опытным небоплавателем, как Брокрин. И ему еще никогда в жизни не доводилось стоять у руля такой громоздкой и могучей машины, как корабль класса броненосец. Приняв командование, он переложил практически все обязанности управления судном на Ворки, сменяя его, только когда старшему помощнику требовался отдых.

А держа руки на штурвале, Готрамм не мог отделаться от ощущения, что колесо сопротивляется, будто сам корабль был возмущен тем, что Готрамм узурпировал пост капитана. Штурвал вступал с ним в схватку, срабатывая с запозданием. Судно беспрестанно дергалось и подпрыгивало, чем изрядно раздражало команду. Друмарк даже ехидно заметил, что ему требовалось опустошить не менее трех бочонков пива, чтобы рулить так, как рулил трезвый арканавт.

Готрамм не хотел оказываться на месте Брокрина. Знал, что не хотел. Но почему-то ему казалось, что ноша будет легче. Но на поверку все стало еще труднее. И он лишь сильнее ощущил, насколько не пригоден к этой роли, насколько это не его стихия. Смирение – роскошь, которую позволить себе могут только состоявшиеся. Как боец, как капер он, пожалуй, заработал право на такую роскошь, но он знал, что не имел опыта, оправдывающего его назначение на пост капитана корабля. Готрамм не успел порадоваться новой должности, как уже начал ее ненавидеть. Вместе со всеми ее обязанностями.

Прохаживаясь по палубе, Готрамм остановился, чтобы понаблюдать за Мортриммом: тот настраивал зефироскоп на поиск оптимального потока ветра, по которому лучше всего направить корабль. Линзы прибора выпускали в синее небо яркие вспышки света. Свет этот отражался от мельчайших частиц в атмосфере, и по их потоку и плотности навигатор судил о силе ветра и его направлении. Воспользовавшись советами Мортримма и сверившись с его картами, маршрут проложили заново, и Грокмунд хвастался, что так они сократили путь на несколько дней. Готрамм крайне удивился такой разбежке. Тем более он не сомневался, что старый навигатор был откровенно против их погони за золотом и отдал свой голос за то, чтобы Брокрин сохранил командование.

– Чувствуешь? – спросил Скагги, решивший составить каперу компанию.

Он ни на секунду не отходил от Грокмунда, который стоял на носу броненосца, но, завидев Готрамма, прогулочным шагом направился к нему.

– Я уже ощущаю этот запах. Эфирное золото! – Логистикатор схватил Готрамма за плечо. – Вернемся с грузом в порт – и ты станешь живой легендой. Все гильдии города выбегут тебе навстречу, будут рвать друг другу бороды, только бы первыми заключить с тобой сделку. У тебя появится собственный корабль. Гром и молния, да если захочешь, тебе отдадут этот!

Готрамм сбросил руку логистикатора.

– Я хочу одного: завершить эту экспедицию, – сказал он и кивнул в сторону двиргателеводов и других членов команды, которые трудились рядом с огромным двиргателем, – я хочу отдать им честно заработанные деньги. Только и всего.

Скагги сердито затеребил бороду и покачал головой.

– А я‑то думал, в тебе больше честолюбия, – произнес он, тыкая пальцем каперу в грудь, – наберись амбиций, парень, а то твоя ринна найдет того, у кого они есть. Попомни мои слова: без честолюбия ты ничего в жизни не добьешься. А заботиться о семье – все равно что заботиться о команде.

– А у тебя есть семья, Скагги? – внезапно спросил Готрамм. Увидев озадаченность на лице дуардина, он задал другой вопрос: – И доводилось ли тебе управлять кораблем прежде?