Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

Но Нимуэ отмела такую возможность практически сразу. Не только потому, что она мгновенно и инстинктивно испытала отвращение к идее следования по стопам Лангхорна и Бе́дард, но потому, что были и другие, более практические, причины. Рано или поздно, правда всплывёт, и именно по этой причине Мерлин никогда не говорил откровенной лжи. Продолжать избегать лжи было одновременно и проще, и сложнее, чем он подозревал, но, когда придёт время и истина будет открыта, он не мог позволить, чтобы с ним была связана хоть одна ложь. Не мог, если хотел, чтобы кто-нибудь поверил ему, когда он расскажет им о той большой лжи, которая была совершена со всей их планетой много сотен лет назад.

Что ещё более важно, простая замена какого-либо суеверия, одной ложной религии на другую, никогда бы не помогла выполнить ту задачу, которую Нимуэ Албан взвалила на свои плечи. «Приказы Бога», которые нужно выполнять без вопросов, не вызовут широкого распространения независимого, пытливого склада ума и менталитета, которые потребуются в последующие десятилетия и века. И появление «ангела», чьё учение кардинально расходится с Церковью и Писанием не поможет, но породит всякого рода обвинения в демоническом происхождении. Что, в свою очередь, почти наверняка приведёт к религиозной войне, которая, как она опасалась, была неизбежна, но которую она надеялась, по крайней мере, свести к минимуму и отложить на одно или два поколения.

Толстый защитный пузырь фонаря кабины зависшего скиммера скользнул в сторону, и тяговый луч поставил Мерлина на выдвинутый встроенный трап. Он быстро взобрался по нему и улёгся в удобное, хоть и не совсем просторное, переднее лётное кресло в кабине экипажа, пока трап возвращался в фюзеляж. Фонарь сам собой скользнул над его головой, запираясь с тихим «шууууссшу» хорошего уплотнения, закрывая его в прохладном, безопасном коконе кабины, и он почувствовал нежные, нерушимые объятия включившегося силового поля, удерживающего его в полётном кресле, когда он протянул руку и положил руку на джойстик.

— Я беру управление, Сыч, — сказал он.

— Подтверждаю, лейтенант-коммандер. Управление ваше, — ответил ИИ, и Мерлин выжал газ, выводя скиммер из парения, и потянул ручку управления на себя, направив его вверх.

Скиммер ускорялся плавно, и он смотрел, как индикатор скорости полёта дошёл до семисот километров в час. Он мог бы ускориться ещё больше — индикатор был откалиброван до скорости больше чем шесть чисел Маха — но у него не было никакого желания создать звуковые удары. Один или два раза, это ещё можно было принять за природный гром, даже в такую безоблачную ночь, как сегодня, но он не хотел этим увлекаться. Вполне возможно, придёт время, когда у него не будет выбора насчёт этого; в то же время, однако, он не хотел позволить себе приучаться к плохим привычкам.

Он направился к северо-западу от Теллесберга, почти прямо от места встречи Кайлеба с хлещущей ящерицей — и убийцами Нармана — пересекая береговую линию и устремляясь над водами Бухты Южный Хауэлл. С своей большой высоты он мог видеть тусклые огни крепостей на острове Песчаной Банки и острове Хелен, в сотнях километров от Бухты, но сегодня они его не интересовали. Вместо этого он продолжил движение вперёд, отклоняюсь всё дальше на запад, пока перед ним не появились крутые склоны гор Стивина.

Горы Стивина поднялись как крепостной вал, стена через южный конец перешейка, соединяющий Черис с Землёй Маргарет. Смена произношения в названии горного хребта указывала, что он был наречён много после того, как «Архангел Хастингс» подготовил свои карты, вероятно, не более чем несколько сотен лет назад, и даже сейчас он был очень мало заселён. Его высокие пики тянулись до трёх тысяч метров — десяти тысяч футов, раздражённо поправил себя Мерлин, так как он должен был привыкнуть к размышлениям в единицах местной измерительной системы — и плотность населения была не достаточной, чтобы подтолкнуть поселенцев в это негостеприимное окружение.

Это вполне соответствовало требованиям Мерлина.

Он достиг своей цели, всего в двухстах милях от черисийской столицы, и перевёл скиммер в режим парения над высокогорной долиной.

Она не выглядела сильно отличающейся от любого другого участка этих необитаемых гор. Было несколько пятен земной растительности, но их было мало, и они были расположены далеко друг от друга, потерянные среди местных «сосен» («которые действительно выглядели совсем как одноименное Земное дерево», — подумал он, — «кроме их гладкой, почти шелковистой коры и более длинных игл») и дебрей леса. При отсутствии земных растений, обеспечивающих им место обитания, не было ни одного из перевезённых животных и птиц, чьи сферы обитания продолжали всё неуклонно расширяться вне районов планеты, на которые претендовало человечество. Однако здесь было много примеров эндемичной фауны Сэйфхолда, и Мерлин напомнил себе, что хлещущая ящерица или дракон не поймут, что ПИКА был неудобоваримым, пока не совершат ошибку, попробовав сожрать его.

Он улыбнулся представив, как один из местных хищников старается, пытаясь проглотить не перевариваемые куски одного неосторожного ПИКА, и постучал по отображаемой на картографическом дисплее скиммера детальной топографической карте, которую Сыч создал во время облётов СНАРКов несколькими пятидневками ранее. Ну вот. Это было то, чего он хотел, и он медленно и мягко заставил скиммер скользить вперёд.

Вход в пещеру был тёмной раной на склоне горы. Теперь, когда он был здесь лично, со скиммером, который использовался, как объект для визуального сравнения, вход выглядел ещё больше, и он направил небольшой разведывательный аппарат через проход. Он был в два раза шире, чем фюзеляж и короткие крылья скиммера, и ещё больше расширился, когда он влетел внутрь. До вертикального стабилизатора также имелся достаточный зазор, и он провёл скиммер почти на сто метров — триста тридцать футов, напомнил он себе, на этот раз сделав преобразование почти автоматически — дальше вглубь, затем развернул аппарат на месте, пока его нос не стал снова указывать на тёплую ночь за пределами пещеры.

«Неплохо», — подумал он. — «Совсем не плохо».

На самом деле, место было почти идеально. Менее чем в половине часа от Теллесберга даже при относительно скромной скорости, которую он позволил себе сегодня вечером, оно была по меньшей мере в тридцати или сорока сэйфхолдийских милях от ближайшего человеческого жилья, и пещера была достаточно велика, чтобы служить ангаром для скиммера. Она была чуть влажной, с небольшим ручейком на южной стене, несмотря на возвышение, но это не имело значения. Как только скиммер приземлился и запечатал свои воздухозаборники, Мерлин мог погрузить его в солёную воду и оставить его там, ничуть ему не повредив.