Максим Бондарчук - Легендарный [СИ]

Секунда.

Вторая.

Я тянул рычаги и не сбавлял мощностей прыжковых двигателей до самого последнего момента, удерживая машину ровно над Карателем. Вот ракеты приблизились к нему и дистанционный взрыватель, почувствовав металл, запустил взрыв, расколов несколько ракет на многочисленные осколки.

Облако железных частичек ударилось в кабину, пробив его во многих местах. Каратель остановился. К удивлению многих на трибуне, прекратилась и стрельба. На несколько секунд, пока я держал машину в полете и уводил в сторону, чтобы была возможность приземлиться за укрытием, на случай внезапной атаки, я не мог понять что произошло. Внешне машина была цела. Издалека ни ее корпус, ни лобовое бронированное стекло Карателя, через которое пилот мог лицезреть поле битвы, не было повреждено или уж тем более уничтожено. Машина просто замерла на месте, заставив меня и многих зрителей замереть в ожидании чего-то внезапного.

Вскоре Бешеной Кот пришлось «усадить». Датчик температуры краснел от предельных значений внутри реактора, индикаторы зашкаливали. Я передержал — это было очевидно но в той ситуации мне пришлось пойти на осознанный риск, чтобы окончательной убедиться в свершившемся.

Прошла минута.

Я держал Кота на приличном расстоянии от противника. Смотрел на голографическую трехмерную модель Арены, следя за значком машины Чемпиона, ожидая когда тот в конце концов оживет и продолжит бой.

В наушниках висела тишина. Несколько попыток вызвать секунда ничем хорошим не увенчались. Потихоньку на Арену начали высыпаться ремонтные бригады. Противоположные врата, откуда вышла машина Чемпиона, открылись и это стало знаком.

— Не стрелять! Не стрелять! — звучало в динамиках.

Я снял шлем, вывел машину на открытую местность, чтобы ее было видно, и тут же встал с кресла. Плечи слегка болели, ремни безопасности оказались слишком сильно затянуты, тело приятно заныло. Из конусовидной кабины Бешеного Кота, открывался широкий вид на поле боя. Каратель стоял в полукилометре от меня. Целехонький и невредимый.

На панели появилось новый сигнал. Входящее звуковое сообщение висело в ожидании приема.

— Мы не можем подойти к нему близко, пилот, корпус раскален очень сильно.

Люди и правда держались от машины на почтительном расстоянии. Я сел обратно в кресло, не стал одевать шлем — необходимости в этом уже не было, направил Кота прямиком к Карателю и уже через несколько минут был рядом с ним.

Вблизи эта машина выглядела очень устрашающе. Сбоку от кабины пилота были начертаны многочисленные символы и знаки, своего рода летопись подвигов и заслуг, которыми хвастается каждый пилот. И в этом случае гордиться было чем.

— Огромный список, — сказал я вслух, не подозревая, что меня могут услышать. Появилось еще одно голосовое сообщение, на этот раз от Султана.

— Проверь что с ним. Мы следим за тобой.

Нужно было одеться. Несмотря на то, что самый жар был чуть ниже, попасть в кабину стоило немалых сил и времени. Встав с кресла и надев защитный костюм, я вышел наружу.

Тысячи людей молча наблюдали за мной. Еще несколько сотен стояли вокруг на земле, так же следя за всем, что я делаю. Датчик внутри защитного костюма сигнализировал о высокой температуре. Не критичной, но опасной для здоровья. Между машинами был зазор, но преодолеть его не составило труда. Шагнув через несколько защитных турелей и уже опустевших систем динамической защиты, я подошел к запасному люку. Он был закрыт. Первые попытки разобраться с проводкой возле него и вскрыть ручным способом не дали никаких результатов, но четвертая, когда в дело пошли принесенные из кабины Бешеного Кота инструменты, увенчалась успехом. Замок поддался, металлическая перегородка толщиной в семь сантиметров автоматически откинулась в сторону, приоткрыв достаточно свободного места.

Внутри все было по-спартански. Ничего лишнего, не смотря на пустующее место по обеим сторонам кабины. В центре кресло пилота, сверху — решето от осколков. Длинных, коротких, продолговатых и овалообразных. Пройдя чуть дальше, я увидел кровь под ногами пилота. Он был мертв, а тело изрезано осколками, пронзившими сначала броню крыши, а затем и его самого. Даже погибнув, он не отпустил рычагов и все так же, застывшим взглядом, смотрел перед собой, словно готовый в любую секунду ожить и продолжить бой.

— Он мертв.

Больше я ничего не говорил. Вернулся к себе в машину и зашагал в сторону бокса. Когда Каратель остыл, ремонтные бригады взялись за дело. Тело вытащили на поверхность, спустили на землю и унесли на носилках, оставив робот стоять посреди Арены. Зрители оставались на своих местах. Всем было интересно, что же будет дальше. Но интриги не случилось. Чемпион оказался повержен.

В боксе меня уже ждал Султан. Он встретил меня у ремонтной стойки, когда я спустился на землю. Ждал один, без охраны. Увидев меня, он указал в сторону Арены, вытянув худую руку, как указатель.

— Это не победа, — отрицательно качал он головой. — И хоть я всегда уважал грубую силу, мне стоит тебя поздравить.

Я молчал.

— Пойдем. Мне есть что с тобой обсудить.

Когда мы вышли в коридор, там нас встретил Капитан. Он стоял на углу, нервно оглядываясь по сторонам, и завидев нас, тут же бросился навстречу.

— Это мой. Мой раб победил!

Султан посмотрел на него, но не остановился.

— Эй, мальчуган, ты что, забыл меня?

— Нет времени на разговоры.

— Что? Что ты такое несешь? Ты мой. Слышишь, ты! Ты мой. Я купил тебя! Забыл?

Я остановился и вместе со мной остановился султан. Капитан не ожидал подобного и несколько секунд молча смотрел то на меня, то на Султана, внимательно следившего за каждым его движением.

— Я слушаю, — сказал он искусственным голосом.

— Он мой, — робко отозвался Капитан.

— Сколько ты за него хочешь?

— Хочу… Чего?

— Деньги, топливо, бесплатный ремонт, женщин. Назови свою сумму.

Капитан опустил голову и стал нервно чесать затылок. Цена вот-вот должна была созреть в его голове. Мы ждали. Шло время. Минута. Потом алчный работорговец наконец разродился необходимой ценой и несмотря на явный перебор, Султан дал свое согласие ничуть не поведя бровью.

— Найди Малика на внешнем периметре, он даст тебе оговоренную сумму.

Глаза Капитана раскрылись от неожиданности. Казалось он был готов подпрыгнуть от радости, но сдержался, учащенно дыша от радости хорошо завершенной сделки.

Мы зашагали дальше. Коридор заканчивался, в конце нас ждал яркийсвет. Лифт, несколько десятков секунд монотонного подъема и солнечные лучи впились в глаза, ослепив на короткое время обоих.

— Мой корабль чуть дальше, на второй платформе. Ты знаешь где это?

Я ответил, что нет.