Селия Фридман - В завоеваниях рожденные

Уайрил продолжил:

— Мы выступили с проектом реорганизации, он был воспринят очень положительно — особенно после вспышки чумы и ряда скандалов. Возникло всеобщее мнение, что мы не можем сохранить Кеймират в первоначальном виде, поскольку возможна революция, и только коренная реорганизация может исправить положение. Я думаю, добрая четверть Кеймири на нашей стороне.

— Но нам нужна поддержка трех четвертей…

— Будет. Секхавей и я подобрали нескольких Кеймири для будущих ведущих постов, они здесь, как ты просил.

— Хорошо. Вы что-нибудь уже рассказали им?

— Ничего глобального. Трое из них — неформальная мощная группировка, состоящая из троих: Винира, Лерекса и Залоса.

— Моего отца? Замечательно!

— Это — идея Секхавея. Он знал, что соперничество между вами известно многим, и мало кто способен предположить, что вы можете выступать заодно. У Лерекса и Залоса есть владения неподалеку от Границы Войны, а это значит, что, если им захочется рисковать, то они могут их потерять. Эта тройка — хорошая опора. И еще — Делак, для перевеса голосов.

— У него тоже частное владение?

— Да. И неплохое.

— Прекрасно! Хорошее число. Это произведет впечатление на Кеймират. Когда она умрет… — Затар подчеркнул слово «когда», он не сказал «если», — они сами увидят все возможности. Тогда настанет время… Спасибо, — он повернулся к хирургу, который извлек крошечную капсулу из его руки и вновь зашил рану.

— Что это? — спросил Затар врача.

— Это — записка, Лорд. На примитивном бракси.

— Читайте!

— Здесь написано: «Вы действительно думаете, что я буду рисковать, подвергая себя гневу браксана, всадив взрывное устройство в одного из них? Скив».

— Кто это? — спросил Уайрил.

— Скив — один из помощников. У меня не было возможности расплатиться с ним. Поэтому у него есть спусковой крючок для этого устройства. Не расплатись я с ним, он может быть спущен. Но все, видимо, было шуткой. Зато мне пришлось подвергнуться хирургическому вмешательству. Что ж, тем лучше.

— И меньше риска, — отозвался Уайрил.

— Пожалуй… Хотя у вора и убийцы может быть свое чувство юмора. Юмор на Тиррахе бывает весьма черным, — Затар посмотрел на хирурга. — Отошлите эту капсулу куда подальше. Все-таки она может и взорвался.

И действительно, в назначенное время капсула взорвалась. Но уже далеко…

Пора было готовиться к конференции.

— Не могу понять, зачем им нужен этот договор? Он явно в нашу пользу, а какая выгода им?

Ее главный заместитель спросил:

— Но вы собираетесь принять участие в совещании?

— У меня нет выбора, Цайне. Император хочет мира. Но поскольку у меня достаточно авторитета на Границе, я хочу сказать, им будет нелегко. Это только тактика — какие-то планы придется временно отложить. Но я не люблю, когда наступление…

Быстро вошел Тау. Ему явно была нужна Анжа.

— Что такое?

— Я хочу, чтобы ты срочно прошла в амбулаторию, — его голос звучал нервно. — Сейчас же.

Коснувшись его мозга, она почувствовала страх, кивнула и последовала за Тау в ближайший лифт.

— Что случилось?

Он посмотрел на нее. Врач так сильно старался не дать своим чувствам выплеснуться и стать частью ее эмоций, что она насторожилась.

— Не здесь. В лаборатории. Я все расскажу там.

Она следовала за ним по коридорам медицинского отсека, пока они не пришли к двери его личной лаборатории, которая отворилась при их приближении, и…

…крики гибнущего существа, волны агонии…

Она инстинктивно рванулась из комнаты, Тау пришлось схватить ее за руку. Она чувствовала — он тоже разделяет эту боль.

— Я считаю, ты была заражена, — на его лбу появился пот. Тау старался противостоять тем чувствам, которые выплескивались из нее. — Я уверен. Это ужасно.

В углу лаборатории находилась клетка, в которой помещалось какое-то существо — точнее, его уже не было, — сгусток кипящей черной массы корчился на полу, агония уже заканчивалась, но лучи боли еще пронзали пространство.

Черная Смерть. Анжа почувствовала слабость.

— Давно? — выдавила она из себя.

— По крайней мере два Стандартных дня, может быть, три тому назад, — он подвел ее к столу, она с трудом передвигалась, не имея сил отключиться от боли животного; эта боль может стать ее собственной. — Я подумал было, что это — сумасшествие, — сказал он ей как бы извиняясь. — Образец твоей крови я ввел в кровь этого зверька. Обмен веществ, мы называем его метаболизмом, у него осуществляется много быстрее, чем у тебя. Поэтому яд сработал до того, как…

Она легла на кушетку, на которую он указал, и закрыла глаза:

— Каковы шансы?

— Если яд еще только в крови, это хорошо, — он заколебался. — Если же он перешел в ткани, что могло уже произойти… Я не знаю. Пока не было подобного случая. Еще не удавалось заранее получать информацию о заражении.

— Мы будем первыми, — резко сказала она.

Его помощники несли ему инструменты. Он заказал их по ее совету, но никогда не пользовался и надеялся, что в них не будет нужды. Как смог бы он без радиоактивной установки обнаружить то дьявольское вещество? Или временные мутации? Тау был рад, что его собственный страх настолько заполнил Анжу, что она даже не пыталась разделить его.

Руки Тау с профессиональной ловкостью устанавливали аппаратуру. Обойдемся без анестезии — она может ускорить фатальный исход. В конце концов подопытное существо погибло, хотя яд еще не достиг внешней степени разложения.

— Тау?

— Да?

— Есть ли у тебя какие-либо предположения, когда яд должен подействовать? У меня есть подозрение.

Он кивнул помощнику, чтобы тот принес бумаги.

— Я не поручусь, что это точная цифра, Анжа.

— Я понимаю. Переведи, пожалуйста, в Браксианскую календарную систему.

Тау пересчитал:

— Десятое число, восьмой месяц.

— Хаша!

— Что такое?

— Так вот зачем им перемирие! Теперь я понимаю, зачем им эта ужасная комедия, эти переговоры. Тау, помоги мне. Я не знаю, кто сделал это. Время подобрано. Дай мне возможность прожить столько, чтобы успеть свести счеты!

— Я сделаю все, что смогу, — Тау взял один из фильтров.

Она прошептала что-то еще, но он не понял. Тау приложил руку к ее лбу, надеясь уловить ее мысль, но слова явно не предназначались для него, и она была уже вне телепатических контактов. И только одно расслышанное слово пульсировало у него в мозгу, пока он работал: «Двое»…

Станция IV была типовым, малолюбопытным сооружением, вращающимся вокруг безымянного солнца в Зоне Войны. Теперь, когда корабли с обеих сторон начали прибывать сюда, ее преимущества становились очевидны: защитные поля были ориентированы как на ацийский, так и на браксианский частные коды; сооружения на спутнике являли собой смесь стилей двух разных культур, одна половина станции была ориентирована на служение интересам одной из межзвездных держав, другая, соответственно, — другой. Приблизительное равенство стилей сохранялось. Из всех станций подобного рода Станция IV была самой большой, и здесь без труда припарковались по семь военных кораблей с каждой стороны. Именно здесь должны были состояться переговоры.