Андрей Болт - Эвиленд [СИ]

— Там, — изгойка махнула рукой в ту сторону, откуда пришли некромаги.

Я опрометью бросился в указанном направлении, за мною по пятам неслась бледная как полотно, насмерть перепуганная Светлика.

Хикса я обнаружил сразу. Он неподвижно лежали у корней древней сосны, раскинув в стороны руки и невидящими глазами уставившись в зеленую хвою. В его груди зияла огромная, кровавая рана, из которой сочился отвратительный, багровый дым.

Я задохнулся и до боли стиснул кулаки, так что мои острые, гипертрофированные орочьи ногти прорвали ткань перчаток и вонзились в кожу.

— Эль! — громко, истошно завопил я, чувствуя, как сердце заходится от ужаса. — Эль!!..

— Эрик… — тихо позвала меня Светлика из-за дерева.

Я, предчувствуя самое худшее, с содроганием бросился на зов девушки. Эль лежал лицом вниз у небольшого валуна. На первый взгляд на теле моего побратима не было видно никаких ран. Я со свистом втянул в легкие воздух и бросился на колени рядом с ним.

Осторожно перевернув его на спину, я увидел, что из горла эльфа торчит маленький, метательный нож. Нож Дидры…

Изо рта Эля стекала тонкая струйка голубой крови, его глаза были открыты, но их пронзительный синий огонь угас.

— Бра-а-ат!!! — откинув голову, в не себя от боли и ярости закричал я и снова рухнул в магическое пламя ученицы некромага. Только на этот раз оно не желало исчезать под напором спасительной тьмы, и я горел заживо. ТАКОЙ боли я не испытывал еще никогда: боли сгоравшей кожи, плавившейся плоти и обугливавшихся костей.

— Эрик, Эрик! Очнись, Эрик!

Я резко сел, не понимая, где нахожусь. Перед глазами все еще плясали черные отблески пламени, а кожа пылала от ожогов фантомного огня. Я увидел вокруг себя какие-то лица, они хороводом скакали вокруг меня, то удаляясь, то снова приближаясь.

— На, выпей, тебе станет легче, — в мои губы ткнулся ободок кружки.

Я с трудом приоткрыл рот, и в горло полилась восхитительно прохладная вода. Хоровод лиц стал медленно замедляться и, наконец, остановился. Надо мною с озабоченным видом склонилась Дидра, а рядом стояли Эль, Светлика и Хикс.

Боль от несуществующих ожогов исчезла, и я оттолкнул от себя полупустую чашку.

— Она была в красном … она была в красном … — потрясенно пробормотал я.

— Сошел с ума, — обреченно кивнул головой Хикс.

— Эрик, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила Дидра и вновь поднесла чашку к моим губам. — Выпей все, тебе станет легче.

Я молча подчинился и снова стал глотать прохладную воду, но на этот раз уже самостоятельно.

— Ч… что случилось? — наконец смог нормально говорить я. — Вы живы?

— Что? — Эль и Дидра удивленно переглянулись.

— Я видел, что вы… вы… — я не нашел в себе сил закончить фразу и с ненавистью посмотрел на Дидру. — Ты заодно с ними, да?!

— Да с кем, с ними?! — недоуменно воскликнула изгойка, присаживаясь рядом со мной на землю.

— Тебе, наверное, приснился кошмар, — проговорил Эль и ободряюще сжал мое плечо рукой.

Спокойные слова побратима подействовали на меня как ушат холодной воды. Я вдруг окончательно осознал, что и Эль, и Хикс живы, и никаких некромагов тут никогда не было.

— Да… наверное… — рассеянно кивнул я, старясь отвлечься от кошмарных воспоминаний.

— Мы остановились на привал, ты сполз с лошади и мгновенно уснул. Не прошло и оборота, как ты стал кататься по земле и бешено орать, будто тебе эльфы пятки поджаривают! — раздраженно проговорил Хикс, а я протии воли ухмыльнулся.

Вздохнув, я провел рукой по насквозь мокрым от пота волосам и снова улыбнулся. Да, это был всего лишь кошмар. Жуткий, до неправдоподобности реалистичный кошмар…

Когда я немного пришел в себя, мы забрались на лошадей и снова двинулись в путь. Вокруг снова расстилался обыкновенный, хвойный лес — угрожающая стена деревьев, обступавшая нас со всех сторон, рассеялась вместе с моим кошмаром. Я рассказал о своем сне Элю.

— Возможно, ты прав, — подумав, тихо сказал мой побратим. — Его вполне мог наслать некромаг. Он несколько раз пытался убить нас, но у него не получилось. Возможно, он решил напугать тебя?..

Я неопределенно пожал плечами.

— Зачем?

— Ты задаешь неправильный вопрос, — медленно покачал головой Эль. — Гораздо важнее узнать, почему он не может атаковать нас напрямую. Это единственная причина, почему мы до сих пор живы. Некромаг несколько раз ставил на нашем пути ловушки, но когда подстраиваешь западню, невозможно заранее все просчитать, и только поэтому нам до сих пор удавалось от него уходить… Знать бы, какую Сделку он заключил с Каном! Это на многое дало бы ответ…

Я лишь молча вздохнул.

После переправы через Кирич минуло три дня, мы пересекли сосновый бор и снова скакали по тракту. Дни шли, а нас по-прежнему никто не беспокоил. Ни эльфы — охотники, ни некромаг, ни даже обыкновенные разбойники и мародеры, в изобилии встречавшиеся в этих краях. И это мне все меньше и меньше нравилось.

Потому что перед чем обычно бывает затишье? Правильно, перед бурей. Поэтому я ни на секунду не расслаблялся, чтобы не пропустить внезапное нападение. А в том, что оно вскоре состоится, я был уверен. Но сначала мне снова приснился сон:

…Стояло раннее весеннее утро. Солнце только-только встало над горизонтом — его краешек еще цеплялся за землю, словно оно не хотело покидать свою колыбель. На поляне, плотным кольцом окруженной черными стволами еще не проснувшихся после долгой зимы деревьев, виднелась одинокая фигура. Приглядевшись повнимательнее, я понял, что это был привязанный к дереву эльф. Его голова была безвольно опущена на грудь, одежда вся изорвана и испачкана грязью. Бледное, худое лицо и проглядывающее сквозь прорехи в одежде тело были сплошь покрыты синяками и ссадинами, кое-где виднелась застывшая кровавая корка. Будто бы почувствовав мое присутствие, эльф поднял голову, но посмотрел куда-то сквозь меня. Он был еще жив, но времени оставалось мало, очень мало…

…Внезапно где-то справа сверкнул серебряный луч, я хотел было повернуться, чтобы посмотреть на его источник, но вдруг с ужасом почувствовал, что тело больше не слушается меня. Серебряное сияние мелькнуло ближе, а потом окутало меня со всех сторон. У меня возникло ощущение, что я попал в клубящееся облако светящегося тумана, и только фигура привязанного к дереву эльфа четко вырисовывалась в этом струящемся мареве прямо у меня перед глазами. А затем я услышал голос. Дрожащий, как струна, но одновременно мелодичный, как эльфийская флейта. Он вибрировал и переливался, отражаясь от серебристой пелены и дробясь сотнями эхо. Я даже не мог понять, кому он принадлежал: мужчине или женщине, ребенку или взрослому человеку. Слова сливались, и их было почти невозможно понять, но я все-таки смог разобрать последнюю прошептанную мне на ухо фразу: