Станислав Пекарский - Сердце друида [СИ]

Озеро окончательно превратилось в бушующий водоворот. Идя навстречу магической воронке, девушка рассекала руками вздымающиеся волны. Шаг за шагом она приближалась к своей цели. Словно во сне ассасин наблюдал, как её мокрые пальцы решительно сжались на божественном рубине. Она повернулась к нему. Последнее, что он видел — промелькнувшую на её лице улыбку. Всепоглощающая вспышка света расколола иллюзорный мир.

«Похоже, я сделал свой выбор».

На небе догорал закат.

— Гхах-кхах, — убийца ощутил себя распластанной по сырой земле тушей. Каждая клеточка его тела казалось ему тщательно взбитым и перекрученным мясным фаршем. В глазах двоилось. Тихо постанывая, мужчина коснулся отбитых висков в попытке унять гудящую голову. — Охх… всё-таки реальность то ещё дерьмо… — выдавил в пустоту ассасин.

Пошатываясь, он, наконец, встал на ноги. Легкие со скрипом наполнились мерзлым воздухом. Мутным взглядом обведя разрушенный холм, убийца остановился на быстро увеличивающемся в размерах сгустке черноты:

— А вот и злобная стерва.

Перед ним стояла окутанная клубящейся тьмой друидка. Мужчина почувствовал, как её гнетущая аура физически придавила его к земле. В бледной руке девушки застыло потускневшее Сердце.

— Ты ещё там… Ада?

Она молча смотрела на него.

— Значит, хочешь наказать меня, дрянь? — оскалился ассасин.

Черная банши ступила ему навстречу.

— Хоть я и заделался в святоши, это ещё не значит, что мне есть резон отдавать свою жизнь за бесценок, — хмыкнул убийца, с трудом подбирая валявшийся на земле кинжал. — Возьми, если сможешь!

Его молниеносный рывок удался на славу. Ассасин застыл перед темным аватаром, с вызовом принимая её взгляд. Изогнутый клинок жадно вонзился в черный сарафан Хранительницы.

Ту-дум.

— Хааааааа… — по губам мужчины заструилась темная кровь.

Ему не хватало воздуха, жгучая боль волнами растекалась по всему телу, застилая собой сознание:

— Хагх… агхх… агхх… хагхх…

Ассасин медленно опустил взгляд вниз, пытаясь отыскать изнуряющий источник своих страданий.

Ту-дум.

Белоснежная рука, орошенная алой кровью, мягко входила в его дрожащую грудь.

Ту-дум.

«Ты украл наше сердце, убийца, и взамен мы возьмём твоё».

Холодный голос возмездия стальной нитью пронзал его разум.

Ту-дум.

Где-то в отдалении ассасин слышал звук вырываемой плоти. Кто-то рядом упал на подкосившиеся колени. Чья-то щека ощутила прикосновение влажной земли. Горячая кровь разлилась под ним, будто пролитое масло.

Ту-дум.

Черная тень безмолвно растворилась в неизвестности.

Его взор поглотила серая пелена.

«Прощай».

Ассасин плыл по затемнённому дымчатому коридору. Извилистое жерло тоннеля уводило его всё глубже в подземные катакомбы. Он летел в полутьме каменного лабиринта, не задумываясь о выборе пути. Его вело подсознание.

Убийца остановился. Он был на месте. Перед ним с лязгом распахнулась проржавелая железная дверь. Мужчина неспешно вошёл в мрачную залу. Блеклое пятно настенного факела еле-еле освещало один из затянутых паутиной углов. Посреди каменного помещения стоял тощий мальчишка в изорванном балахоне. Черные спутавшиеся волосы грязной копной свисали на его впалые щеки. Не обращая внимания на вошедшего убийцу, мальчик исподлобья наблюдал за догорающей лучиной, словно желая успеть высосать из горящей головешки последний свет.

Железная дверь захлопнулась. Мимо ассасина прошёл укутанный в черные одежды человек.

— Щщщщ, — мальчик змеёй уставился на вошедшего незнакомца.

— А ну заткнись, — рявкнул мужчина. — Когда войдёт мастер, покажи себя послушной шавкой, возможно ты ему и приглянешься.

Мальчишка отскочил от занесённого над ним кулака и пугливо вжался в дальний угол темницы. Человек в черном статуей замер по центру, мгновенно потеряв к нему всякий интерес. Сознание ассасина подёрнулось серой дымкой. Картина каменной залы размылась перед глазами, окуная его в беспамятство.

Вновь раздавшийся лязг двери привел убийцу в чувства. На пороге стояла ещё одна фигура в черных одеяниях. Первый человек склонился в почтительном приветствии:

— Я подобрал его в Гнилом квартале, мастер. Полуживой и истощенный. Очередной беспризорник. Ничего необычного, но он подходил по всем критериям.

— Вот как, — вошедший человек изучающе взглянул на загнанного в угол ребенка. Из-под капюшона блеснула пара прищуренных золотых глаз, — что ж, раз уж ты привел его, давай посмотрим.

Мастер неторопливо направился к настороженному грязному мальчонке.

— Тише, дитя, переживать нет нужды, делай, что тебе говорят, и всё будет хорошо.

Парень угрожающе клацнул зубами перед потянувшейся к нему рукой.

— Жалкая крыса, — в него врезался сапог первого незнакомца, — поганый мусор…

— Хватит, адепт. Этого достаточно.

Человек с золотыми глазами ласково посмотрел на маленького дикого «пса».

— Тебя ведь никто не ждёт на поверхности, так ведь? Тебе даже некуда пойти, — он присел перед ним на корточки.

Мальчик угрюмо отвернулся от его пронзительного взгляда.

— Но все же ты хочешь на волю?

Короткий кивок подтвердил слова золотоглазого незнакомца.

— Я уважаю свободу каждого, — доброжелательно улыбнулся мастер, — но нужно иметь силу, чтобы иметь возможность получить желаемое. Без силы ты ничто, так же как и без воли. Вот те два столпа, что принесут тебе победу. Это будет моим тебе уроком. Ты, наверное, голоден?

Золотоглазый достал из-за пазухи наливное яблоко и непринужденно протянул его маленькому узнику. Изо рта мальчишки непроизвольно проступила слюна. Поднявшись с колен, он сделал неловкий шаг навстречу.

— Ты смеешь есть с руки мастера, падаль?! — второй мужчина разъяренно отшвырнул парня к стене.

— Помни: сила и воля, — мастер поднялся с корточек и передал яблоко адепту. — С этого дня у тебя будет два варианта, дитя. Бежать или есть. Спасись, если сможешь, но помни, что за тобой будет приглядывать этот господин, — золотоглазый указал на своего приспешника. — Ты сам понимаешь, что будет, если он тебя поймает. Один день — одна попытка. Фора — тридцать секунд. Или же ты больше хочешь отведать это яблоко? Что ж, пожалуйста, но за всё придется платить. Каждый укус будет равняться одному удару. Итак, что ты выберешь сегодня?

Мальчик кинулся к железной двери.

Ассасин вновь погрузился в серый туман.

Из дымки медленно прорисовывались очертания темного коридора. Тяжело дыша, мальчик стоял, упершись лбом в холодный камень. Тупик.

— Слишком слабо, — убийца и беглец одновременно развернулись на донесшийся из глубины тоннеля голос.

Бесшумно выйдя из тени, адепт с улыбкой приблизился к дрожащему парню: